Паутина Фрейда (СИ) - Еленина Юлия

— Ты же умная женщина, сама разберешься, — он перекатился с меня, но снова притянул к себе.

Меня слегка потряхивало, но чувствовала я себя довольно уютно. Бля, я чувствую себя уютно на ковре, голая, на груди у Ратомского. Охренеть.

Нет, сейчас не думать. Утром гормоны утихомирятся и все придет в норму. Придет здравомыслие.

Но сейчас мне чертовски уютно. И это неправильно.

Нет, он не сможет. Мне просто показалось, что я получила то, чего так долго ждала.

— Я не забыл, говори, — сказал он тихо.

— О шрамах или о том, как я предохраняюсь?

— Ты не дура, явно позаботилась о контрацепции, так что вопрос о шрамах…

— У меня были сложные периоды в жизни.

Я не соврала, так и было, когда я искала то, что нашла сегодня. Это была наркомания, где небольшие дозы не дают со временем той самой эйфории. И я уже отчаялась ее найти, пока не почувствовала, что такое секс с оппонентом.

— Тогда я отвечу так же… — снова тихо сказал Ратомский и добавил: — Ванная на втором этаже. Полотенца в шкафчике.

Точка. Сезон секса и откровений окончен. Но эту точку с его стороны я не хотела принимать. Поднялась, даже не ища, чем можно прикрыться, и спросила:

— Ты со мной в душ или будешь здесь морозить член?

— Ты все-таки редкостная сука.

И снова это звучало почти комплиментом. Я не ждала, пока он поднимется, просто пошла в сторону выхода из комнаты, но удовлетворенно улыбнулась, услышав позади себя шаги.

Глава 10. Ярослав

Я слышал, как она уходил, но глаза не открыл. Мы больше за ночь не обменялись ни словом. Ни в душе, ни потом в постели. Просто трахались.

За окном уже начало светать, когда она поднялась. Старалась создавать меньше шума. Но сон у меня чуткий, и просыпаюсь я от малейшего звука, да даже от движения рядом.

Правильно. Умная баба.

Что бы мы сказали друг другу утром? Мы охренительно потрахались, а теперь давай продолжим портить друг другу нервную систему? Ну и бред.

Возможно, она думала о том же. Вот и приняла правильное решение. Мне-то сваливать некуда — я у себя дома. И даже вела себя довольно тихо. Значит, не хотела разбудить.

Я слышал, как она вышла из комнаты. Никаких лишних задержек. Но и не торопилась сбежать. Я выдержал десять минут и поднялся. Тело немного ломило, как после длительной тренировки с непривычки. Заездила меня эта сучка.

Спустившись вниз, прислушался. Ушла. Только запах индийских пряностей как будто впитался в стены и мебель и просто-напросто душил меня. Я постарался перебить его запахом кофе, пока не понял, что этой отравой пропитана моя кожа.

Душ, проветривание, работа…

Я всю неделю не закрывал окна в доме, но все равно, возвращаясь, чувствовал эти пряные ноты.

Нет, хватит. Это просто секс. Я же не вспоминаю девку, которую трахал месяц назад. Да я, блядь, даже не помню, как она выглядит. А эта сука со своими шрамами и едкими духами просто не выходит из башки.

Я помню все, что происходило той ночью, до мельчайших деталей. И ее ногти, покрытые бежевым лаком, которые оставляли царапины на моей коже. До сих пор саднит. И ее медовые глаза со странным огнем где-то на дне зрачков. И шелковистость ее волос на моей руке. И каждый завиток ее татуировок. И подрагивающую грудь от каждого моего толчка. И бедра, которые так призывно подавались мне навстречу.

Да твою же!

Я сидел над документом с занесенной ручкой, но даже не понял, что только что прочитал. Надо срочно с кем-то потрахаться. Одни сиськи заменяются другими, губы тоже. А если поставить раком, то и на рожу смотреть не надо. Есть бабы и с более шикарными задницами, с грудью побольше, с формами сексуальнее.

Только все равно в башке сидит эта стерва. Хоть ты Анджелину Джоли в постели представь, другой образ ее выместит.

Я все-таки смог прочитать документ, который лежал передо мной на столе, и, поставив подпись, услышал звонок. На смартфоне высветилась фамилия следака, и я ответил:

— Да?

— Ярослав Владимирович, — начал говорить Коротаев таким голосом, что у меня даже сомнений не осталось: у него есть новости.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Где, когда и сколько? — перешел я сразу к делу.

— Через час в той же столовой, сумму обговорим.

— Понял.

Интересно, что он там нарыл? Полчаса я просидел, почти отсчитывая минуты. Полчаса тянулись невыносимо долго, но все-таки они закончились. Схватив ключи от машины и пиджак, вышел из кабинета и сказал Ирине:

— Документы на столе, заберите. Если что-то срочное, то звоните, вернусь через пару часов.

Секретарь кивнула, а я поспешил на встречу с Коротаевым.

Он уже ждал меня. Отставил пустую тарелку из-под супа и подтянул к себе пюре с котлетой и небольшой горкой свекольного салата сбоку. Я, кажется, ел в последний раз вчера вечером. Может, не траванусь?

Заказал то же самое — выбор-то невелик. Устроился напротив следака, спросив:

— Что у тебя?

— Ваша Сивцова настоящая наркоманка.

Я подавился постным пюре на воде и котлетой, в которой мяса было столько же, сколько и в «Докторской». Почти армейская еда.

Коротаев усмехнулся, довольный произведенным эффектом, и как ни в чем не бывало продолжил уплетать обед.

— С каждой секундой твоего молчания я отбрасываю от суммы по баксу, — нашел я мотивацию.

Следак быстро понял, сколько он потеряет, если не начнет говорить, и посмотрел на меня, тяжело вздохнув:

— Я пообщался с ее знакомыми, которых смог найти. Кто-то знал ее плохо и направлял к более просвещенным людям. Но у всех для нее был один диагноз: наркомания. Особенно одногруппники ее, те же психологи, очень расстарались на умозаключения. Другие ее называли просто сумасшедшей. Кто-то подсаживается на героин или кокаин, а у нее был другой наркотик, — снова сделал Коротаев драматическую паузу.

— Счетчик тикает, — поторопил я его, стараясь не показать, насколько мне интересно, а то еще сумму удвоит.

— Она адреналиновая наркоманка. То, что мне рассказали про нее… Бля, я чертов мент, видел столько отморозков, но она, судя по разговорам, чокнутее всех обителей психбольницы. В старших классах чудила в школе, но при этом окончила ее с золотой медалью. Я пообщался с ее бывшим классным руководителем, так что медаль вполне заслужена. Она была безбашенной, но со светлой головой. В институте то же самое. Красный диплом, но не без эксцессов со стороны поведения. И это были даже не мелкие шалости, которыми грешит вся молодежь, не юношеский максимализм и желание, чтобы тебя заметили, а вполне осознанные действия на получение дозы адреналина. Только, кажется, все дерьмо, в которое она ввязывалась, не приносило нужного эффекта. Ее одногруппница, которая училась с ней в магистратуре, сказала, что все изменилось как по щелчку. После какого-то спора. Что-то, связанное с одним из преподавателей. Сейчас, я где-то записал, — Коротаев потянулся за блокнотом, хотя я уже предполагал, какое имя сейчас прозвучит. — О, нашел. Калинин Андрей Григорьевич. Но, несмотря на все чудачества Сивцовой, приводов в полицию у нее никогда не было. Тут уж не скажу, то ли папа постарался, то ли просто не спалилась ни разу.

Глава 11. Дина

Сейчас я сомневалась в своем решении. Тогда мне казалось все правильным… Но теперь я уже так не думала.

Он снова смог посеять во мне сомнения, причем и на этот раз ничего не сделав. Я уже хотела сама сделать первый ход, когда начались звонки и сообщения от знакомых. И у всех содержание было похожим.

«Дина, куда ты опять вляпалась?»

«Дина, что ты учудила на этот раз?»

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

«Тебя все-таки повязали?»

Я позвонила своей институтской подруге, от которой пришло последнее сообщение, и спросила:

— Катя, кто приходил и обо мне спрашивал?

— Да мент какой-то. Лучше ты расскажи…

— Нечего рассказывать, — перебила я ее. — Фамилия мента Коротаев?

— Кажется, да. Ты опять угнала чью-то машину или на этот раз всего лишь прокатилась верхом на акуле?