Подземная война - Алекс Орлов

– То есть, они не могли быть этими убийцами?

– Нет, у них слишком заметный почерк с этими топорами. Тут другие работали. К тому же лейтенант Фернстоп съездил на хутор Большой Лог, где была одна из засад на эту опасную четверку и расспросил хозяина – тот утверждает, что был бой. Что там еще, лейтенант?

Фернстоп вышел из-за стола и одернул мундир.

– Я осмотрел дом в котором случилась схватка. Он сильно поврежден, выбиты окна, двери, сломан потолок и повсюду известка. По всем стенам и углам следы от ударов мечами. Кое-где кровь, но немного – не похоже что прямо там были получены тяжелые увечья или кого-то убили. Хозяин сказал, что в какой-то момент все выбежали из дома, запрыгнули на лошадей и ускакали. А затем признался, что спрятался в погреб, потому что боялся, что эти душегубы, как он их назвал, явятся за ним отомстить за засаду. Больше он ничего не видел.

– То есть, тогда отряд лейтенанта Брэмила был еще цел? – спросил капитан.

– Видимо так, но не исключено, что каким-то образом эти четверо где-то их перехватили, – добавил Фернстоп и пожал плечами, потому что это было совсем невероятно.

– Отправляйтесь прямо сейчас, капитан ван Гульц, – произнес граф переходя на официальный тон. Он понимал, что дальнейшая беседа ясности не прибавит. – Там в сарае, подберете себя команду и лошадей. Можете взять и лейтенанта Фернстопа.

– Нет, спасибо, ваше сиятельства. Если вы не против, я заберу сержанта Штерна, я видел его там среди других.

– Штерна значит Штерна. Пятерых будет достаточно?

– Так точно, ваше сиятельство. Первым делом мы наведаемся…

– В Робертово, – подсказал полковник. – Там произошла сеча с шерифами. Если возьмете сержанта Штерна, то он все вам расскажет. Он в курсе всех произошедших событий.

– Спасибо, господин полковник. Ваше сиятельство, я могу идти?

– Идите и держите нас в курсе дела.

38

После схватки на хуторе уйти далеко не получилось, сказывались раны и ушибы которые в бою не были заметны.

Геройская четверка вышагивала кое как и только парочка не воевавших мулов чувствовала себя прекрасно. Животные хорошо ели и пару раз даже пытались перейти на рысь, так им надоело плестись коротким шагом.

– До Фарнеля нам сегодня не дойти, – сказал Бурраш, во время очередной остановки. Его плечо разболелось и пришлось собирать на обочине подходящие травы, чтобы наложить на рану компресс.

Мартин предложил ему порошковые снадобья, купленные в городе у проверенных аптекарей, но Бурраш категорически отказывался.

– Я всю жизнь от колотых ран огнецветом с подорожником лечился и никогда осечек не было. Не стану и сейчас чужие порошки пробовать.

Рони, напротив, намазал отбитые бока аптечной мазью и был этим вполне доволен, Ламтак тоже съел аптечный порошок, поскольку чувствовал головокружение.

– Царапины да порезы – пустяк. Это на гномах, как на собаках заживает, а вот то, что по башки раз пять приложили – уже сказывается. Даже дорога, туда сюда шатается, право слово – жуткая странность. Кажется, что и полететь могу, – делился он, а потом смеялся. И с ним смеялись остальные – это слегка разряжало обстановку, но встречные путники смотрели на группу с подозрением.

Мартину дорога также давалась с трудом, болели руки и плечи, которые он попросту «отмахал», безудержно колотя дубинкой. После схватки палка совсем измочалилась и он ее выбросил, вооружившись запасной – дубовой. Она была, хотя и тяжелее, но увечья могла наносить гораздо более заметные. Мало того, с тяжелой палкой они с Рони приспособиться драться наперехват – как Бурраш с длинным мечом. Получалось очень хорошо, хотя перчатку, все же, требовалось применять железную, а таких у них пока не было – они стоили слишком дорого.

– А Бурраш-то дрался с обычной кожаной, – заметил тогда Рони.

– Бурраш опытный боец, да и по пальцем ему получить не страшно – вон у него какая лапища. А наше с тобой сложении, против его, просто лягушачье.

Помимо плеч и рук, болели отбитые колени и ободранный мечом бок. Поначалу Мартину показалось, что рана более серьезна, но оказалось – только шкура соскоблена и крови было немного.

– А и хорошо мы отбились, братцы, – внезапно сказал Мартин, когда их силы бороться с дорогой уже иссякли и все подумывали, чтобы свернуть к какой-нибудь деревне.

– И миль пять мы уже отмахали, пора бы на заслуженный отдых встать – войско то у нас битое, – добавил Бурраш.

– Ну так выбирайте – налево Бычий Вал, направо Глерис.

– Мне нравится Бычий Вал, название мясное, – сказал орк.

– Мясное то оно мясное, – согласился Ламтак. – Да только прошлый раз налево свернули и нарвались на гостеприимство, так их разэдак. Хорошо, хоть, Мартин договориться смог.

– Давайте свернем направо, на правой стороне Мартин тогда, вон какую хозяйку грудастую подгреб.

– Подгреб то он подгеб, да только она его ухватом чуть не уделала, хорошо я вовремя встрял, – сообщил Бурраш и все засмеялись. – Ладно, давай направо, пусть будет хорошая хозяйка и харчи, как у прошлой. Если б не бежать, я бы там хоть целые сутки отъедался – стряпня была исправная.

– И ничего не заплатили, – вспомнил Ламтак и они стали спускаться с дороги к деревне Глерис, где лаяли собаки, на холме мычали коровы, а по лугу бегала сенокосилка, запряженная парой лошадей и хищно постукивала острыми ножами.

– Первый сенокос, однако, – заметил Бурраш. – Эх, как травой пахнет!

39

Деревня была небольшая, домов в пятьдесят, а потому никакого постоялого двора здесь на глаза на попадалось.

– Эй, разбойники, где тут у вас трактир имеется? – спросил Бурраш пробегавших мальчишек.

Они испуганно шарахнулись к забору и разом замолчали, глядя на орка.

– Ох ты ж, дядя, и страшон, – признался самый старший из них.

Остальные не могли произнести ни слова.

– А чего это сразу я страшон? – обиделся орк. – А вот этот разве не страшон?

И он указал на гнома.

– Нет, этот при бороде и брови вон какие, как у тимонглека.

– У какого тимонглека?

– Тимонглек – лесной человек, который в лесу за порядком следит и тем, кто лес не разоряет, приносит на крыльцо ягоды да грибы.

– А исё сыски! – добавил самый маленький, выглядывая из-за брата.

– Сыски… – пробурчал Бурраш и махнув рукой пошел догонять своих.

– Не переживай, сейчас у взрослых спросим, – сказал Мартин, – вон баба гусей гонит.

И подождав, пока они поравнялись с селянкой, спросил:

– Скажи хозяйка, где тут у вас трактир какой имеется или постоялый двор?

– Двора нету и трахтир сожгли еще в прошлом годе.

– А чего сожгли, чем вам не угодил трактир? – вмешался Бурраш, который был раздосадован отсутствием необходимых условий.

– Так не у нас сожгли, а в Ямполье, у нас его отродясь не было.

– Вот ведь неудача какая, – покачал головой Бурраш.

– Какая ж тут неудача, идите вон к краю деревни, там Леонор живет, достойный человек. У него подворье – полная чаша, только он за постой дерет, как разбойник какой, мы у него ничего не покупаем, лучше в соседнюю деревню идите.

– В Ямполье, – догадался Бурраш.

– В Ямполье, – подтвердила женщина и увидев, что один из гусей пытается пролезть между частоколом в соседский двор, хлестнула его хворостинкой и крикнула:

– Куды ты, разбойник! Куда ты!..

Отряд прошел небольшую деревню насквозь и остановился напротив самого высокого и основательного забора во всем селении. За забором тотчас заялала собака и по ее басовитому тону было ясно, что это лохматая зверюга, а не какая-нибудь шавка для голоса.

Дом бы большой, крытый свежей дранкой, пристройки также были немалые, а значит у хозяина хватало места, чтобы принять отряд на постой.

– Сразу проситься не будем, сначала цену выясним, – сказал Ламтак.

– И что, на улице ночевать будем? – угрюмо спросил Бурраш.

– Раньше тебя это не заботило, – усмехнулся Мартин.

– Дык, когда некуда деваться и в болоте заночуешь. А тут, вон какие хоромы да и жратвы, в таком хозяйстве, всяко навалом, а не только картошка да крупа.

– А чем тебе крупа плоха? – не унимался гном.

– Да что с тобой говорить? Тимонглек!

Орк хотя обидеть гнома, однако того такое прозвище даже позабавило.

– Тимонглек, – повторил он. – Лесной человек. Стало быть в здешнему лесу гномы когда-то жили. И добрые гномы, раз приносили из лесу…

Договорить гном не успел, калитка щелкнула кованной задвижкой и на улицу вышел хозяин в городских полосатый штанах, теплой жилетке и вязанной шляпе с обвисшими краями.

– Чего под моим домом орете, прохожие люди? – спросил он неприветливо и окинул четверку путников оценивающим взглядом. Уже по одному только взгляду можно было понять, что этот своего не упустит.