КГБ - Олег Гордиевский

Главным объектом дипломатической разведывательной деятельности ИНО была Великобритания, которая, по мнению советских руководителей, оставалась наиболее влиятельной державой, своеобразным ключом, с помощью которого большевистская Россия могла добиться того, чтобы ее признал капиталистический мир. Менее чем через год после подписания англо-советского торгового договора в марте 1921 года Россия заключила торговые соглашения с Германией, Италией, Швецией, Норвегией, Австрией и Чехословакией. В то время, когда был подписан англо-советский договор, только что зародившийся ИНО не располагал достаточно надежной разведывательной информацией о внешней политике Великобритании. В докладе Ленину в качестве наиболее влиятельного сторонника договора ЧК совершенно правильно указала самого премьер-министра Дэвида Ллойда Джорджа. Согласно этому докладу, главным его противником была «Консервативная партия воглаве с Керзоном и Черчиллем, поддерживаемая Министерством иностранных дел и близкими к нему кругами». Совершенно очевидно, что не надо было располагать секретной разведывательной службой, для того чтобы квалифицировать министра иностранных дел лорда Керзона и Уинстона Черчилля, в то время занимающего пост министра по делам колоний, как двух наиболее ярых противников большевиков в британском Кабинете министров. Когда в самом начале англо-советских переговоров в мае 1920 года Красина принимали члены британского Кабинета на Даунинг-стрит, 10, Черчилль предпочел не участвовать в этой встрече, поскольку сама мысль о том, что ему придется «пожать руку этому волосатому бабуину», была ему противна. Керзон же приехал на эту встречу, но когда Красин протянул ему руку, он остался стоять неподвижно. И только когда сам премьер-министр обратился к нему со словами: «Керзон! Будьте джентльменом!» — он пожал протянутую ему руку. Помимо выявления главных противников торгового соглашения в лице Керзона и Черчилля, ЧК мало что удалось выяснить относительно истинного содержания британской политики и тех сил, которые определяли внешнюю политику Великобритании в марте 1921 года. В то время Черчилль все еще входил в либеральную коалицию и, конечно же, не был консерватором, как утверждала ЧК. Лишь в 1924 году Уинстон Черчилль присоединился к консерваторам.

Судя по документам ЧК, главным и, пожалуй, единственным в то время ее источником информации о политике Великобритании был журналист Артур Рэнсом, позднее ставший знаменитым детским писателем, автором известных рассказов «Ласточки и Амазонки» — увлекательных приключений во время путешествия на лодках по Озерному краю. Рэнсом сочетал в себе качества выдающегося мастера слова и постоянно стремящегося к знаниям ученика. Будучи военным корреспондентом «Дейли ньюс» в революционной России, он являл собой удивительное сочетание тонкой проницательности и детской наивности. Он восхищался «добрыми, хорошими, отчаянными, сумасшедшими, практичными, беспечными, доверчивыми, подозрительными, близорукими, проницательными, чертовски энергичными большевиками» и был увлечен их революционной идеей построения нового общества: «Каждый человек, в определенном смысле, пока не увяла его молодость и не потускнели глаза, потенциально является строителем Нового Иерусалима… И даже если то, что строится здесь на слезах и крови, не будет золотым городом, о котором мы все мечтали, это нечто заслуживает нашего участия и понимания хотя бы потому, что мы все, в той или иной степени, в неоплаченном долгу перед нашей молодостью.»

Рэнсом был лично знаком со многими руководителями большевиков. Более того, после длительного и малоприятного бракоразводного процесса со своей английской женой, он женился на секретарше Троцкого. Рэнсом не скрывал своего восхищения Дзержинским и его заместителем Петерсом: «Дзержинский — это спокойный, хладнокровный фанатик революции, бесконечно доверяющий своей собственной совести и не признающий над собой никакой верховной власти. Он неоднократно был в тюрьме, где выделялся тем, что всегда готов был взять на себя самую неприятную для других заключенных работу, например, вымыть камеру или вынести помои. У него есть своя собственная теория самопожертвования, согласно которой должен быть человек, способный взвалить на свои плечи все тяготы и невзгоды, которые, в противном случае, придется делить многим. В этом заключается причина его нежелания занимать сегодняшний пост.»

Даже после того, как ему представили доказательства жестокостей ЧК, Рэнсом оправдывал ее существование, считая, что она является единственной альтернативой хаосу. Более того, в 1921 году он пытался найти оправдание подавлению кронштадтского мятежа.

И ЧК, и СИС проявляли большой интерес к личности Рэнсома. Хотя некоторые сотрудники СИС считали, что он был агентом ЧК, другие искали возможность использовать его широчайшие контакты в российском руководстве. Однако все попытки СИС найти подход к Рэнсому ни к чему не привели. Биограф Рансома писал, что ни он, ни СИС так и не смогли «использовать друг друга». Если бы Рэнсом упомянул о своих связях с СИС, — а он всегда старался произвести на высокопоставленных большевиков впечатление своими контактами среди влиятельных кругов в Великобритании, — он наверняка бы стал пользоваться еще большим уважением среди чекистов. Вполне возможно, что ЧК знала о том, что Рэнсом встречался после войны с Бэзилом Томсоном, начальником спецслужбы и послевоенного разведывательного управления, которое отвечало за вопросы, связанные с подрывной деятельностью среди населения.

Хотя в 1919 году Рэнсом переехал из Москвы в Ригу, столицу Латвии, он в течение ряда лет приезжал в Россию в качестве корреспондента газеты «Манчестер гардиан». В его дневнике, который он вел чрезвычайно кратко и не всегда аккуратно, имеются упоминания о том, что во время этих поездок он встречался с такими высокопоставленными сотрудниками ЧК, как заместители Дзержинского Петере и Уншлихт. Среди других контактов Рэнсома в ЧК был и Н.К. Клышко, представитель ЧК, включенный в состав советской делегации на англо-советских торговых переговорах.

ЧК ошибочно полагала, что Гарольд Уильяме, журналист, работающий на «Тайме» и ставший в 1922 году главным редактором отдела международной информации этой газеты, и сотрудник СИС Пол Дьюкс были теми людьми, которые оказывали главное влияние на Керзона и Черчилля в их яром сопротивлении подписанию англо-советского торгового соглашения. Это, в некоторой степени, отражало тенденцию, превалировавшую как в ЧК, так и среди некоторых иностранных обозревателей, переоценивать влияние «Тайме» и британской спецслужбы в коридорах власти Уайтхолла. Представление о том, что Уильяме и Дьюкс якобы играли некую отрицательную роль, вполне возможно, было вызвано замечаниями Рэнсома в их адрес. В свое время Рэнсом дружил с Уильямсом, но потом резко порвал с ним из-за его ярой враждебности по отношению к большевикам. Что же касается Дьюкса, Рэнсом испытывал неприязнь к нему из-за его сотрудничества с СИС. По его словам, секретные задания, которые Дьюкс выполнял для СИС, заставляли его «думать о России примерно то же самое, что думает загнанная лиса об охотнике». ЧК также ошибочно считала Уильямса баронетом, «женатым на некой Тырковой, которая, по-видимому, является дочерью одного известного политического деятеля, придерживающегося консервативных взглядов партии конституционных демократов». Прочитав доклад ЧК, Ленин счел нужным внести некоторые исправления и написал Дзержинскому записку, в которой сообщил, что жена Уильямса была не Тыркова, а Тыртова и сама была «очень известной кадеткой». («Моя жена хорошо знала ее лично еще в молодости.»)

Поскольку Рэнсом всегда старался преувеличить свои связи и влияние в британских правительственных кругах, это, по-видимому, явилось причиной заблуждения ЧК относительно того, что его поездка в Россию в начале 1921 года была частью специального задания, полученного им и еще одним английским бизнесменом по имени Лейт от Ллойда Джорджа, целью которого было способствовать заключению торгового соглашения. Рэнсом пытался убедить ЧК в том, что по сравнению с Англией «Советский Союз имеет большее влияние на Восток, а мусульманский мир более расположен к русскому влиянию, чем к английскому». Из этого ЧК сделала неправильный вывод, решив, что поскольку «Англия не в состоянии оказать серьезного противодействия распространению советского влияния на Восток», она решила ускорить подписание торгового соглашения. Рэнсом также сообщил ЧК, что комментарии в английской прессе о кронштадтском мятеже и оппозиции большевикам в Москве и Петрограде носили характер «организованного давления на британское общественное мнение», направленного на срыв торгового соглашения. В докладной записке ЧК говорилось: «Рэнсом считает, что в настоящий момент советскому правительству следует опубликовать информацию, отражающую действительное положение вещей.»