Москва строящаяся. Градостроительство, протесты градозащитников и гражданское общество - Роберт Аргенбрайт

драмы к комедии, от фарса к «ужасам», подобно неумелому телесценарию. Одним из самых странных событий стала «ликвидационная распродажа», проводившаяся в общероссийском масштабе. Роскошная обстановка «Москвы» включала малахитовые колонны, 25 роялей и 250 картин. Хотя ценные произведения искусства попали в музеи, большая часть движимого имущества (список составил 200 страниц) была передана учреждениям и частным лицам по всей стране. В первую очередь, например, получали постельное белье и кухонную утварь детские дома [O’Flynn 2003е]. Похоже, это единственный случай, когда московское «наследие» было не сохранено или не уничтожено, а пущено в повторный оборот разрозненными частями.

Еще один тревожный момент возник в октябре 2004 года, после того как старая «Москва» была полностью снесена, а стоимость завершения проекта оценили в 500000000 долларов. Лужков публично размышлял о том, чтобы оставить участок незастроенным и превратить его в новую городскую площадь [Maternovsky 2004]. Реакция общественности была неоднозначной. Председатель Комиссии по вопросам развития культуры и сохранению духовного наследия Общественной палаты РФ, председатель Союза художников России А. А. Клименко приветствовал это решение и рекомендовал воссоздать здание XIX века, которое некогда выходило на Театральную площадь. Другие опасались, что инвесторы потеряют доверие к мэрии. Еще одно объяснение заключалось в том, что, приостановив проект, Лужков таким образом предлагал Кремлю пойти на мировую [Maternovsky 2004]. Какова бы ни была подоплека, прошло более трех месяцев, прежде чем мэр объявил о возобновлении проекта, который к тому времени оценивался в 600 000 000 долларов [Maternovsky 2005].

Подобно «Военторгу», «Москва» была внесена в перечень «выявленных объектов культурного наследия», но этот статус был позднее аннулирован [O’Flynn 2004d]. Министр культуры Российской Федерации М. Е. Швыдкой, как и в случае с «Военторгом», высказал недовольство по поводу сноса и воссоздания гостиницы «Москва» [Minister 2002]. Швейцарский историк архитектуры В. Хубер в статье, опубликованной «Moscow Times», разъяснил свою озабоченность:

План мэрии снести «Москву» и выстроить на том же месте ее реплику – это отрицание истории, потому что памятник является памятником только в том случае, если он настоящий. Все остальное, каким бы идеальным или дорогостоящим ни было воссоздание, может быть лишь неполноценной копией. Восстанавливать памятник следует только в исключительных случаях, например, если он уничтожен пожаром. В Москве бесчисленное множество архитектурных памятников всех эпох; некоторые из них – архитектурные шедевры, другие же обрели ценность благодаря своей истории. Они превращают город в калейдоскоп различных форм и цветов [Huber 2003].

Манеж

В своей статье В. Хубер не только осудил новодельную «Москву», но и предвосхитил, разумеется невольно, судьбу еще одного исторического здания. Манеж был построен в начале XIX века как императорская академия верховой езды, а с 1831 года стал использоваться для выставок. Все три здания – и Манеж, и «Военторг», и «Москва» – являлись выдающимися и неповторимыми произведениями архитектуры, важными ориентирами в московском «пейзаже памяти», но Манеж был безукоризненно прекрасен. Контрастируя на фоне неприступной кремлевской стены, арочные окна Манежа предлагали простор и свет. Первоначально кровля поддерживалась уникальными 45-метровыми стропилами из лиственницы, что устраняло потребность в колоннах и таким образом создавало открытое внутреннее пространство, способное вместить целый полк.

Город подумывал о реконструкции Манежа с 1998 года; особенно много разногласий вызывал план устроить два подземных этажа, один под «техническое оборудование», другой под паркинг. Собственно, подземный гараж присутствовал во всех трех проектах. Именно в тот момент, когда Комеч стал возражать, что идея мэра соорудить паркинг под Манежем незаконна, Лужков и заявил, что для него верховенство закона – «повод пофилософствовать» [Беззаконие 2004].

Инвесторы для реконструкции «Манежа» нашлись только в 2003 году, когда австрийская фирма выиграла тендер на 30000000 долларов, организованный городом. Однако законность контракта оспорили федеральные ведомства. В отличие от «Военторга» и «Москвы», Манеж имел статус памятника архитектуры федерального значения [O’Flynn 2004с]. Юридически его можно было реставрировать в общепринятом смысле слова, но нельзя было сносить и перестраивать.

Вечером 14 марта 2004 года, вскоре после объявления победы Путина на выборах, в Манеже вспыхнул пожар. Пожарные мужественно боролись с огнем (двое погибли, еще один сильно пострадал), но им удалось лишь не дать огню распространиться.

Ил. 5.2. После пожара уцелели лишь наружные стены Манежа

Мэр тотчас объявил причиной пожара короткое замыкание, другие чиновники позднее предложили в качестве причины непотушенный окурок или петарду. Но эксперты ФСБ и МЧС пришли к выводу, что пожару «предшествовал мощный выброс тепловой энергии, создать который можно только с помощью горючих жидкостей или пиротехнических средств» [Дюпин 2004]. А. А. Клименко утверждал, что видел на месте пожара пустые канистры из-под бензина, когда той же ночью приходил осматривать повреждения [Levitov 2004].

22 марта город объявил, что планирует отреставрировать Манеж, поскольку установлено, что его фундамент и стены в довольно хорошем состоянии. По словам главного архитектора города Москвы А. В. Кузьмина, здание должно было сохранить статус памятника, к большому облегчению градозащитников. О таком исходе последние, казалось, могли только мечтать, если бы не упорное стремление Лужкова построить под Манежем паркинг. Министр культуры М. Е. Швыдкой также казался в целом удовлетворенным и предложил выделить на проект 300000000 рублей (около 100000000 долларов) [O’Flynn 2004b].

Однако в мае город объявил, что реставрировать Манеж все-таки нельзя – его придется полностью перестроить. Хотя австрийская фирма, как сообщалось, была готова взяться за восстановление, несмотря на ущерб от пожара, город аннулировал сделку. Активисты опасались, что это решение означает, что Манеж больше не находится под охраной государства [Korchagina 2004]. Действительно, в 2002 году была назначена комиссия, чтобы определить, под чью «охрану» теперь поступит здание, но она так и не решила этот вопрос. Тем не менее строительство нового Манежа началось сразу же. Вопрос об официальной юрисдикции остался нерешенным, но мэра это не отпугнуло. Министерство культуры добилось отмены подземного паркинга, но, очевидно, практически не участвовало в составлении остальной части проекта: первая встреча представителей города и министерства для обсуждения плана состоялась 23 сентября, когда строительство шло уже почти пять месяцев [Manezh 2004]. Очевидно, Лужков настоял на независимости после того, как в июне объявил, что все расходы понесет город. По собственной инициативе мэр одобрил устройство подземного этажа, но не для паркинга, а для удвоения выставочных площадей, что, разумеется, значительно повысило доходность Манежа к выгоде его единственного фактического владельца – города Москвы [Сыров 2004].

Открытие нового Манежа состоялось 18 апреля 2005 года благодаря исключительно быстрым темпам реконструкции, что немало беспокоило реставраторов. Некоторыми чертами новодел напоминал своего предшественника, но по