Клятва Смерти (СИ) - Юлия Цезарь

очередь Сайман опять внимательно следил за тем, что делала Мира. И хоть ему опять не удалось разглядеть всего, он надеялся, что рано или поздно узнает ее секрет. Общение с духами для него было в новинку. Но и правда пора было спать. Хмыкнув, он быстренько произнес молитву, под ним и всеми остальными вырос небольшой слой мха, чтобы было не так жёстко лежать на голой земле. Не требуя благодарности и без лишних слов, он отвернулся от пары, чтобы они могли в каком-то роде остаться одни.

‒ Да. ‒ Поиздеваться над Коном не получилось, потому что он не скрывал, что любил и скучал по хорошей жизни. Хотя бы даже по удобным мелочам. От неожиданности он подпрыгнул, но когда понял, что мох ‒ проделки Саймана, тихо его поблагодарил и улыбнулся Мире: ‒ Я, знаешь ли, люблю спать в мягкой и чистой кровати. А что, у тебя с этим проблемы? ‒ Но Мира ответить не успела. Открыла рот, а Кон схватил край её капюшона и несильно натянул на нос. ‒ Спи давай. Всем спокойной ночи.

***

Спустя час, когда следящий за четверкой услышал ровное дыхание каждого, только тогда он осмелился появиться. Спрыгнув тихой рысью на землю, отбросив на макушки пары темную тень, фигура подкралась к оракулу и всмотрелась в её лицо.

«Как жаль», ‒ подумал Сазгаус, опустив лицо к Мире и наблюдая за тенями от своих волос на её лице. Такая милая, а жрица ненавистной богини. Но её судьбой оказалось спасти Сазгауса еще один раз. Жаль только, что в этот раз спасение ему придется выбивать силой из столь хрупкого существа.

Его ладонь опустилась на её лицо, словно коршун на зайца ‒ стремительно. И среагировав еще быстрее, он перехватил одну руку резко вырванного из сна человека.

Первое, что он встретил в её глазах ‒ страх и ужас, пока ее взгляд еще не сфокусировался на его лице:

‒ Пискнешь ‒ я тебя убью, Птенчик, ‒ сказал он почти одними губами, но в столь зловещей тишине леса Мира прекрасно услышала его шепот. И в доказательство слов, свободная рука Сазгауса вытащила кинжал, острие которого тут же обдало шею холодом.

В его взгляде была мягкость, но решимость, от которой он ни за что не откажется. Как и обещал себе ранее ‒ её не убьёт. Он не забывает долги. Сазгаус его вернет. Но сейчас ему придется побыть для неё плохим парнем, и улыбка, которую он показал девушке, стала поистине зловещей из-за танцующих теней.

Когда Мира сообразила, кто на нее напал, страха меньше не стало. Все же духи не зря ее предупреждали ‒ картинки вдруг встали на места. Если бы она только восприняла их как угрозу… Но теперь было поздно. Она просто оцепенела от ужаса, а все слова застряли в горле где-то под острым клинком.

Кон лежал рядом, она могла бы достать до него рукой и разбудить, но будет ли у нее шанс выжить в таком случае? Клинок у горла ‒ всё-таки весомый аргумент. Приняв верное решение, она вернулась взглядом к Сазгаусу.

От страха Мира могла лишь мотнуть головой, что означало, что она не будет кричать, да и голос все равно вряд ли ее будет слушаться. Руки тряслись и очень сильно, однако она все же осторожно коснулась руки Саза, чтобы попытаться убрать ее от своей шеи вместе с оружием.

Значит, так он выплачивал долги? Из-за страха она даже возмутиться не могла. Всё-таки он заставил ее пожалеть о том, что она пришла тогда к нему из жалости, чтобы помочь. Правда, не так, как она думала, а ещё хуже. Не предположила бы, что он нападет на нее. Хотя чего ещё ожидать от убийцы, в ком течет кровь звездных эльфов? Ей нечего было предложить ему взамен на свою жизнь.

‒ Какой податливый Птенчик. ‒ Улыбка не спадала с лица Саза, а его лицо стало будто только ближе, или он реально приблизился, едва касаясь носом Миры. ‒ Были бы все такие… Я тебя сейчас отпущу, а ты будешь молчать. Я встану, встанешь и ты. Я укажу тебе направление ‒ ты пойдешь. Молча.

В его голосе слышалась явная угроза, а серебряный блеск холодного металла сверкал в лучах огня так, что даже Мира могла увидеть блики от кинжала.

Но даже в этой ситуации Сазгаус, чувствуя свое превосходство, свою силу над девушкой, не побоялся отойти от неё на полшага, чтобы она могла подняться. И более того, руку, что держала её рот, он протянул ей, как бы предлагая опереться и подняться.

Была бы любая другая ситуация, Мира обязательно ударила его по протянутой руке, чтобы не смел к ней притрагиваться, но блеск холодного оружия и страх, что ее жизни угрожают, отодвинул гордость далеко с первого плана. И она еще думала о нем, переживала… Да чтоб ее еще раз дернуло помочь убийце! Если переживет эту ночь, больше ни к одному умирающему незнакомцу не подойдет.

Пытаясь сообразить, как оставить подсказку Кону, чтобы он мог ее найти, мира немного помедлила. Записку написать ей точно никто не позволит, наверняка даже сумку не разрешит взять. Она подумала о ноже ‒ если поранится, то сможет оставить след. Только как это сделать и не умереть?

Как Сазгаус и приказал, она молчала, но неотрывно следила за ним, пока поднималась. Его жалкую помощь принять отказалась. Когда же нож оказался чуть дальше, чем прижат к ее горлу, Мира пошла на отчаянный шаг. Сердце бешено колотилось, в ушах шумела кровь от адреналина, но она попыталась вырвать нож, схватившись прямо за лезвие. Но простой девчонке, которая никогда даже не дралась, до тренированного убийцы было очень и очень далеко, пусть он и был не в форме сейчас.

Вот этот ход Сазгаусу совершенно не понравился. Она издала шум, но, к его счастью, на него никто не среагировал. Даже чуткий слух жреца. Его улыбка тут же пропала с лица, и если бы не его маленькое обещание, он бы правда ей сделал больно, если не еще хуже. С усилием воли он резанул по руке Миры в наказание за её поступок, но в секунду оказался перед ней, зажимая рот так сильно, чтобы лишь мышиный писк вырвался из её рта.

Сазгаус напряженно взглянул именно на Кона, потому что он лежал к ней ближе всего, но, к счастью, тот только дернул плечом, будто что-то предчувствовал, но сознание так и не