В погоне за мечтой - Екатерина Риз

— Не спятил, он хочет открыть свой клуб.

— Лучше бы открыл контору по обучению шантажу!

— И что теперь?

— Я с ним поговорю.

— Максим!

— А что ты предлагаешь?

— Деньги искать!

— А ему плохо не будет? — огрызнулся Большаков.

И вот тут я заревела. По-настоящему, всхлипывая и размазывая слёзы по щекам. Так мне стало себя жалко.

Большаков испугался.

— Саш, ты чего? — присел рядом со мной на корточки, с тревогой пытаясь заглянуть мне в глаза, но я отворачивалась. — Ну не плачь ты! Я что-нибудь придумаю. Обещаю.

Я заревела с новой силой.

— У меня ничего не получается! Всё, как не у людей! Почему всё не так? Я урод, что ли?

— Ну какой ты урод? Что ты говоришь? — и обнял меня и погладил по голове. Я прижалась к нему, продолжая всхлипывать. — Ты — девочка моя! Самая лучшая…

— Я так тебя люблю, Большаков!

Он замер на секунду, а потом ещё сильнее сжал меня.

— И я тебя, малыш… Я что-нибудь придумаю, обещаю.

14

Стас как сквозь землю провалился. Я звонила ему на мобильный, но он был выключен. Дома его тоже не было с самого утра, как мне любезно объяснила Анна Аркадьевна. Она вообще говорила со мной очень ласково, почти пела сладким голосом. Неужели и правда думала, что я без ума от её братика-шантажиста?

— Ну что? — Максим нетерпеливо бегал вокруг меня и зло сверкал глазами.

— Да нет его нигде! — я в раздражении бросила телефон на диван и вздохнула. — Где его искать?

— Ты меня спрашиваешь?

— Ладно, не злись, — попыталась я остудить его пыл. — Где-нибудь проявится. На другое надеяться не приходится.

Весь день мы пытались придумать выход из положения, но кроме как набить морду Стасу, от Максима ни одного путного предложения не поступило. Я только морщилась.

А потом мне подумалось.

— Слушай, а может он в клубе?

Максим заинтересовано посмотрел на меня.

— В каком?

— Там, где я с Луганской познакомилась. Он там постоянный гость.

Большаков задумчиво посмотрел в окно, потом кивнул.

— Поехали.

В клуб нас пропустили сразу, видимо нужную роль сыграла машина Максима, на которой мы шикарно подкатили к входу, на глазах у охраны.

Стаса я увидела за одним из столиков, и не одного. Чертыхнулась вполголоса и приостановилась.

— В чём дело? — прокричал Максим, наклоняясь ко мне.

Я покачала головой.

— Ничего… Он с Тиной!

Большаков отыскал взглядом Стаса и нахмурился.

— И что?

— Ничего, нормально, — отмахнулась я и даже улыбнулась. Но внутри что-то неприятно сжалось. Почему я так на неё реагирую?

— Максим, я тебя прошу, держи себя в руках!

Он лишь кровожадно усмехнулся.

Стас заметил нас ещё из далека. В первое мгновение слегка изменился в лице, но быстро взял себя в руки и выдал самоуверенную ухмылочку. Тина тоже меня заметила и недовольно нахмурилась. Не радовало её моё присутствие.

— Какие люди! Сашуль, привет! — Стас откровенно насмехался. Я почувствовала, что Максим готов ринуться на него с кулаками, и я едва успела удержать его за руку.

— Привет, Стас, — отозвалась я, вцепившись в руку Большакова. Посмотрела на Луганскую. — Тина. Давно не виделись.

Та сдержанно кивнула в ответ, украдкой оглядывая и оценивая Максима.

— Вы тоже решили расслабиться? — продолжал Стас. — Так садитесь!

— Я тебя сейчас расслаблю!.. — начал Большаков.

— Максим!

— Ого! Ты бить меня, что ли пришёл? — засмеялся Стас, но во взгляде я уловила проснувшуюся тревогу.

— Буду я ещё о тебя мараться! — выплюнул Максим, с пренебрежением оглядывая соперника. — Неужели ты всерьёз думаешь, что мы тебе заплатим? Я тебя ментам сдам и заморачиваться не буду!

Тина переводила недоумённый взгляд с одного на другого и продолжала хмуриться. Потом почему-то остановила взгляд на мне.

— Что происходит? Мне кто-нибудь объяснит?

Я пожала плечами и закусила губу.

А между Стасом и Максимом шла постоянная борьба, слава Богу, пока словесная и взглядами, кулаки в дело не шли, но, зная Большакова, можно было сказать, что это только начало.

— Сдай, сдай! — продолжал нарываться Стас. — Ты думаешь, это проблему решит? Во-первых, ничего не докажите, а во-вторых, скандал будет грандиозный. Журнал-то тогда точно выйдет! А кому это надо?

— Да я тебя!..

— Максим! — я опять ухватила его за руку. — Не надо!

— Правильно, детка! Ты, как я погляжу, умнее своего Ромео! Мы же всё уже с тобой обсудили, ты согласилась, что за непонятки?

Я с трудом перевела дыхание, пытаясь совладать с эмоциями.

— Стас, у меня нет таких денег, ты можешь это понять?

— Конечно, могу, — с готовностью кивнул он. — Но так не хочется, если честно!

Я вздохнула, потом посмотрела на Максима.

— Пойдём, с ним бесполезно разговаривать!

Большаков с сомнением посмотрел на меня.

— Пойдём, — настаивала я.

Когда мы уходили, я поймала на себе странный взгляд Луганской. Она смотрела на меня очень встревожено… и насторожено, как всегда.

— И что теперь? — спросила я, когда мы вышли из клуба.

Максим пожал плечами.

— Попробую у папы попросить, — решила я.

— Столько он тебе не даст!

— Ты видишь другой выход?

Он безнадёжно махнул рукой.

Когда мы приехали к нам домой, то застали папулю в очень благодушном настроении. Он поедал очередной Зоин кулинарный шедевр и довольно улыбался. А уж когда увидел нас с Большаковым вместе, на лице появилась совершенно счастливая улыбка.

— Помирились? Слава Богу! Ужинать будете?

Я только головой покачала.

— Папа, ну как так можно? Нельзя же столько есть! Зоя зря тебя столько кормит, ты так никогда ни на что не решишься. Тебя надо на голодный паёк посадить, тогда ты сразу про ЗАГС вспомнишь!

— Ну, чего ты, — толкнул меня в бок Большаков и присел за стол к моему отцу. Придвинул к себе тарелку.

— Ты язык-то попридержи, Александра, — незлобиво проговорил отец, — не забывайся!

— Подумаешь, — хмыкнула я. Бросила сумку на диван, присела на соседний с Максимом стул и задумалась. Как начать интересующий меня разговор, я не знала. Ничего умного не придумала и просто сказала, — пап, дай денег.

Большаков перестал жевать и замер, а отец глянул на меня исподлобья и вытер рот салфеткой.

— Сейчас, что ли? Завтра дам, и находишься со своей Иркой по магазинам.

— Пап, ты не понял, мне много надо.

Его взгляд стал пронзительным.

— Как много?

Я на секунду замялась, потом сказала. Под взглядом отца стало очень тяжело и неприятно. Краем глаза я заметила, как нервно покраснел Максим.