Смерть содержанки - Рекс Тодхантер Стаут

я тоже допил кофе и ответил:

— Не спорю.

— Проклятье! — буркнул Вулф. — Задавай вопросы.

— Если бы существовали толковые вопросы, вы бы задали их сами. Ладно, начнем с Джилл Харди. Почему ей захотелось, чтобы я ее обнял? Потому что она убила Изабель Керр, собиралась в этом признаться и хотела заранее смягчить меня, но Кремер помешал. Так?

— Мне не нужна пустая болтовня. Мне нужен вопрос.

— Мне тоже. Стелла Флеминг. С ней случаются припадки, например попытка наброситься на меня с когтями. Допустим, нечто подобное случилось с ней в субботу утром и она убила сестру… Стала бы она тогда вечером возвращаться, разыскивать управляющего и прикидываться, что только сейчас обнаружила тело? Думаю, нет. Ставлю тысячу против одного.

— Не годится, — пробормотал Вулф. — Попробуй что-нибудь получше.

— Хорошо. Барри Флеминг. Почему он впустил меня в квартиру, зная, в каком состоянии жена? Потому что я сказал ему, что мы вызволим Орри, и он решил выяснить, сколько мы знаем, так как сам ухлопал Изабель. Так получше?

— Бессмыслица! Никакого побудительного мотива.

— Ах, так вам еще и мотив подавай! Миссис Баллу. Она разыграла со мной представление. На самом деле она исчадие ада и влюблена в мужа, как кошка. Сумасшедше ревнива. Правда, тогда я получаюсь сущим простофилей, и вам придется меня уволить.

— Я подумаю. Мистер Баллу?

— Теперь ваша очередь, — помотал я головой. — Вы с ним говорили.

— Пока я отвергаю его. Ударить эту женщину по голове пепельницей можно было только в пылу страсти, а ему страсти неведомы. Меня интересует другое: почему его волновало, когда Орри впервые услышал о нем?

— Не стоит тратить на это время. Скорее всего, ему просто было любопытно, совпало ли это с переменой в отношении Изабель к Лондону, Сервису и Киплингу, которую он подметил. Вам этого не понять. Насчет того, что страсти ему неведомы, я с вами согласен. Хорошо, теперь мисс Джексон. Она ваш человек. Вы пожелали ей удачи.

— Нет. Она твоя.

— Спасибо. Если ей что-то взбредет в голову, то ничто не остановит. Но если у нее имелась хотя бы одна причина желать смерти Изабель, я бы хотел увидеть ее в цвете и со звуком. В разговорах с десятком их общих друзей Сол и Фред наверняка обнаружили бы какой-нибудь намек, особенно Сол. Но они ничего не нашли. В любом случае она исключается, поскольку вы пожелали ей удачи. Так что остался доктор Гамм.

— Пф!

— Вы правы. Тогда не остается никого. В воскресенье вечером вы сказали, что нам придется начинать с нуля. Можете это повторить сейчас. Ни одного просвета среди туч. За обедом, когда вы рассуждали, что власти собираются предпринять с островом Эллис, мне вдруг пришла в голову шальная мыль. Что, если вам попытаться договориться с Кремером? Я не шучу. Его люди, безусловно, не пропустили ни одного квадратного дюйма квартиры Изабель, когда искали отпечатки пальцев. Они так быстро вцепились в Орри, что наверняка никого больше не разыскивают. А между тем убийца должен был оставить хотя бы один отпечаток, и он есть в полицейской картотеке. Предложите Кремеру, что в обмен на отпечатки мы передадим ему все, что есть у нас. Дайте ему честное слово — он знает, чего оно стоит. Орри от этого хуже не станет. В противном случае нам завтра даже заняться нечем.

— Нет! — отрезал Вулф.

— Что — нет? Если предпочитаете…

В дверь позвонили. Я протопал в прихожую, посмотрел, затем просунул голову в дверь кабинета и сказал:

— Мистер Баллу. Вид не слишком веселый.

Глава 10

Даже случись с Эйвери Баллу такое, что он в один миг лишился бы своего состояния и его вышибли бы с поста президента «Федерал холдинг корпорейшн», он бы не голодал. В жизни еще не видел более аккуратно упакованного и перевязанного пакета, чем тот, который Баллу положил на стол перед Вулфом, прежде чем сел в кресло. Любой отдел доставки в городе схватил бы такого работника с руками и ногами. Я полагаю, он сделал это сам, если учесть содержимое пакета, но вполне допускаю, что это могли сделать и в банке. Морщинки на лице президента казались глубже обычного, и выглядел он настолько усталым, насколько твердила его жена. Усевшись, он опустил голову и несколько раз потер ладонью брови. После подобного жеста во вторник последовала просьба о том, чтобы чего-нибудь выпить. На сей раз, похоже, ему было не до выпивки.

Он поднял голову, расправил плечи и посмотрел на Вулфа:

— Итак, вы говорите, что я не могу ни нанять вас, ни заплатить вам. Верно?

— Да, и я объяснил почему, — ответил Вулф.

— Я знаю. Но ситуация… Словом, я хочу, чтобы вы пересмотрели свое решение. — Он повернулся ко мне. — Вы пообещали узнать, когда этот Кэтер впервые услышал мое имя. Вы узнали? — (Я помотал головой.) — И еще вы сказали, что это могло случиться четыре месяца назад.

— Правильно, — подтвердил я. — Но с таким же успехом — и восемь или десять месяцев назад.

— Четырех вполне достаточно. — Баллу снова обратился к Вулфу: — Я знаю, что у вас огромный опыт, но, возможно, вы не очень четко представляете, насколько важна репутация для человека моего положения. Байрон писал о величии и ничтожности имени, но он был поэт. Поэту дозволены вольности, губительные для такого человека, как я. Я уже говорил, что принимал исключительные меры предосторожности, посещая мисс Керр. Никто из тех, кто мог меня видеть в ее доме, не способен меня опознать. Я полностью доверял ей и был с ней… более чем щедр. Поэтому я был полностью убежден, что никто не подозревает о моей… слабости.

Он замолк, должно быть ожидая комментариев со стороны Вулфа. И Вулф подыграл ему:

— Вы должны знать, что единственные надежные тайны — это те, про которые вы сами забыли.

Баллу кивнул:

— Я уже понял, что есть много такого, о чем я должен был знать, но чего не знал и не знаю теперь. В отношениях с мисс Керр я допустил серьезную ошибку. Я был глупцом. Я должен был предвидеть, что она… тоже могла увлечься. Так ведь и случилось, верно? Она всерьез увлеклась мистером Кэтером?

Вулф посмотрел на меня:

— Арчи?

— Она сгорала от страсти, — заявил я. — Рвалась за него замуж.

— Да, я был глупцом. Но зато теперь мне стало понятно, почему она рассказала ему обо мне, а это очень важно. Она и впрямь была осторожной, но с ним утратила осторожность. Это ведь логично?

Он ждал ответа, и Вулф