Вестник в старом мире (СИ) - Беркутов Роман Вадимович "Revan"

Расторопный слуга побежал снимать мишень. На белом листе с черным человеческим силуэтом осталось восемь попаданий в грудь.

— Могешь, — через плечо Захарченко заглянул Горынин с двуствольным ружьем, — Ну-ка повесь еще одну.

Он достал из кармана перечницу. Новомодный кремневый пистолет с шестью стволами.

— Владлен, это зачем тебе такая дубинка? — спросил Есислав.

— Вот пойдешь на абордаж, там и не такое берут, — адмирал с прищуренным глазом целился в мишень, но на пистолете не ставили прицельных устройств и сто шагов для такого оружия казались нереальными.

— Ага побегу, — Есислав приставил к глазам маленький бинокль.

Адмирал расстрелял все шесть выстрелов и нервно ждал, когда слуга прибежит с мишенью. Остальные гости тихо обсуждали новинки вооружения.

— Мда, стареешь, — Есислав ткнул в единственное попадание в углу листа.

— Все там будем, — адмирал положил на стол свою перечницу, — Михаил, а дай попробовать. Как перезаряжать?

— Все легко, — Захарченко откинул барабан в сторону и просто сменил его на заряженный.

— Ловко.

— А еще так, — Михаил снял кобуру. На дне кобуры мастера прикрепили металлический паз, который насаживался на рукоять револьвера, служа прикладом, — Теперь так, можно стрелять.

Адмирал прижался щекой к деревянному ложу и выстрелил. Он не успокоился пока все не расстрелял и цокая языком вернул оружие.

— И сколько такая прелесть?

— Пятьсот, — Вадим вмешался, подойдя к столу, — Мастера по одному их делают.

Лицо адмирала скривилось как от проглоченного лимона. Он потянулся погладить револьвер, но отдернул себя.

— И ничего не придумать? — Есислав взял оружие в руки, чтобы лучше рассмотреть.

— Придумать можно и нужно. Но нужны станки. А пока буду делать вариант попроще: с капсулями. Их рублей за сто, но может пятьдесят если пущу в дело.

— Мда. Я бы такими моряков снарядил, — Владлен почесал шею, томно вздыхая и бросая тоскливые взгляды.

— Не грустите, если выиграете в состязании, то будет вам подарок.

— Только Владлену? — в разговор вмешался мужчина с широкими плечами, плоским лбом и зачесанными волосами в обе стороны. Под охотничьим костюмом он носил белую рубашку с фиолетовым галстуком.

— Нет конечно, уважвемый Захар Александрович, все на общих условиях.

— Тогда, Владя, еще посмотрим, кто кого.

— Да чтоб я, морской волк, уступил кабинетному сидельцу?! Ха!

После пристрелки ружей и стрельбы по мишеням осталось двое финалистов: Владлен Иоанский и Захар Александрович. Кабинетный сиделец трижды выбил бумажного кабана на расстоянии в четыреста шагов с капсульного ружья с частичной нарезкой стволов. Третье место занял друг Естислава — Мальцев Сергей Петрович. Он служил офицером и успел повоевать.

— Для последнего круга хочу показать новинку, — Вадим жестом подозвал слуг, которые выкатили измененные для метания скорпионов. Машины на деревянной станине заряжались поворотом рычага, натягивающего упругий канат, который запускал выкрашенные в меле глиняные тарелки.

— Ээ Вадим, с этого нужно было начинать! — заявил адмирал настрелявшись по летающим тарелочкам. Он настрелял пять, против трех у Захара.

— Поздравляю с победой, — Вадим передал Владлену ружье и кожаный патронташ с папковыми патронами. Гости пошли собирать призы.

— Письмо. Ты не убираешь его из рук, — Захарченко подошел к Вадиму.

— Мелочь, — он улыбнулся и убрал конверт во внутренний карман бушлата.

Охотились до вечера. У Вадима купили десяток ружей под папковый патрон и обещали еще заглянуть в Эльбрус. Перед возвращением домой Вадим распорядился поехать в ресторан Есислава, отужинать. Захарченко поехал дальше один.

Зал ресторана сверкал от отражений новой хрустальной люстры со свечами.

— Вадим Борисович, рады вас видеть, — на входе поклонился хостес и подозвал официанта.

Вадим выбрал стол в углу, рядом с окном. Вид вечернего Петербурга умиротворял и позволял подумать в тишине. Соседние столы пустовали, за исключением одного, где сидел тоскливый юноша. Он разглядывал капли растаявшего снега на стекле, пока за окном неслись экипажи.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Что закажите? — официант услужливо улыбнулся.

— Солянку по уральски.

Если официант удивился, то не подал виду, а достал блокнот, чтобы записывать.

— Мы такое блюдо к сожалению не готовим.

— Что даже для очень любимого постоянного гостя?

— Боюсь что так, если вы только не ждете компанию, то думаю шеф повар сделает исключение, — официант извиняющейся развел руками.

Вадим забарабанил пальцами по белой скатерти, и тут на глаза попался томный юноша за соседним столом. Вадим встал и подошел к нему.

— Брат, выручай. Смерть как хочу Уральской солянки, составь компанию?

— Месье? — юноша спросил на французском и Вадим повторил.

— Месье, но я даже не знаю, что это за Солянка.

— Ничего, я сейчас вас обоих научу, — Вадим кивнул на блокнот официанта, — сначала отвариваем говядину, отдельно сосиски, капченую грудинку…

— Но я уже заказал хлеба и воды…

— Друг мой, не волнуйтесь, я заплачу, — Вадим посадил вскочившего юношу, который собирался протестовать, — Ну не капли же с окна вы пришли здесь облизывать. А пока мы ждем, принесите нам водку и закуску.

— Конечно, — официант убежал, закрывая улыбку подносом.

— Меня Вадим зовут, — он протянул руку через стол и юноша ее слабо пожал.

— Анатолий Николаевич, Демидов.

Вадим откинулся на диване с фиолетовой обивкой.

— А я вас знаю!

— Конечно, я же…

— Вы любитель французской поэзии! Мы с вами виделись в доме Мальцевых.

— Да вы правы, рад познакомиться.

— А я-то как рад! Давайте первую за знакомство, — Вадим разлил холодненькой по рюмкам, не принимая отказа, — Я по вашим глазам все вижу.

— Это что же вы видите?

— Женщину, очи черные, губы алые, — Вадим напустил таинственности и поводил руками по столу, — Она живет далеко, на землях гордых франков!

— Пфф, — Толя аж подавился, — Как?

— Да легко, — Вадим закинул соленый огурчик и прохрустел, наслаждаясь сочетанием огня в груди и соленостью на языке, — Вы по французски говорите лучше чем любой француз, а нос у вас русский, как и имя. Так чего гадать? Вы надолго в Россию? Соскучились?

— Я приехал на рождение брата, но никак не могу уехать. Дела как болты затягивают, — Анатолий ухнул и опрокинул рюмку, — У меня в Париже свадьба, а я здесь, служба.

— Что за служба такая, от которой не спешить бежать к невесте?

— Дипломат, я посол в Париже.

— Ооо, так это вас, дипломатов нужно винить! — безапелляционно заявил Вадим и укусил тартолетку с кусочком сливочного масла и черной икрой.

— Это в чем же?

— А кто Наполеона к Москве пустил?

— Ну вы загнули, — на лице Анатолия отобразился спектр эмоций от удивления до печали, — Франция с того времени образумилась.

— Образумилась и тихо бурлят, чтобы выбрать нового Бонапарта?

— Это вы с чего взяли? — У Анатолия проснулся профессиональный интерес, — Вадим, вы на какой службе?

— Ооо, моя служба и опасна и трудна. Порой придет ко мне злой муж и как захочет… Захочет пожаловаться на нелегкую судьбу единственного в городе человека, у которого жена еще ходит в старом платье, — Вадим хохотнул, — Ну вы наверное будете вторым. Я владелец ателье и так, мелочью балуюсь.

— Серьезный человек, — весело кивнул Анатолий и чокнулся рюмками.

— Солянка по уральски! — основное блюдо принесли уже после двух пустых графинов водки. Кусочки говядины, грудинки, нарезанных сосисок плавали вместе с дольками картошки, лимона и бочковых огурцов в горячем бульоне и сметане.

— Эх, жаль оливок нет, — Вадим рукой подогнал аромат наваристого бульона, — Друг мой, обязательно добавьте чеснока. Только мельче, мельче, это не ваши холодные супы.

Раскрасневшийся Толя расстегнул воротник и с удовольствием мокал черных хлеб, помогая ложкой. Слой высокого дипломата треснул, показались первые признаки жизни.