Лабиринт простых сложностей - Галина Владимировна Романова

все это время тихо, не меняя позы.

– Все! О чем думала, о чем говорила, что любила, что ела на обед… – Он глотнул чая, нашел его превосходным и обласкал взглядом Светлану: – Спасибо за чай.

Девушки вразнобой начали что-то вспоминать. Так, всякие несущественные мелочи. Но он благодарно кивал головой, словно сведения были первостатейной важности. И на каждую говорившую внимательно смотрел, вытягивая в ее сторону шею.

Всякого словесного мусора набралось немало. Он узнал, например, что всем цветам в природе Алла предпочитала полевые ромашки. Что любила борщ без сметаны. А пельмени непременно жареные. Родственников ее они не знали, но Алла как-то обмолвилась о троюродном брате по материнской линии, который очень активно принялся ей помогать после смерти родителей. Но когда она отказалась его прописывать в своей квартире, он исчез. Ни фамилии, ни имени, ни возраста его девочки не знали. Если Алла и упоминала их, запоминать это было некому и незачем.

– Квартира у нее большая и по теперешней рыночной стоимости… – начал он осторожно развивать тему.

– Ай, бросьте! – фыркнула Светлана, успевшая подлить ему еще чаю. – Там ремонт двадцать лет не делался.

– Света, ты не права, – сдержанно не согласилась с ней начальница. – Кому сейчас нужен ремонт? Все всё делают под себя. А квартира в самом деле дорогая. Алла хвасталась.

– Хвасталась чем? – насторожился Дима.

– Что, если соберется ее продать, разбогатеет.

– Она собиралась продать квартиру? К слову, мы не нашли в ее вещах оригиналов документов на квартиру. Одни копии. Не знаете, где она могла их хранить? В ее вещах не нашлось? – он кивнул на картонную коробку со всякой канцеляркой на ее столе. – Это же ее вещи?

– Да. Ни у кого не поднимается рука все это выбросить, – погрустнела неожиданно начальница, ее аккуратные бровки сошлись на переносице. – Там всякий хлам, по большому счету. Блокнотики, записочки. Номера телефонов на бумаге для заметок. А чьи номера?.. Но документов на квартиру в коробке точно нет. И в столе их не было, и в сейфе. Деньги она там иногда хранила. Это да.

– Большие деньги?

– Ну… Бывало по-разному. Иногда копила на что-то.

Начальница оттолкнулась от притолоки, которую подпирала все это время. Выкатила из-за стола Аллы кресло и уселась в него, изящно переплетя ноги в щиколотках.

– Она не всегда там деньги хранила, Галина Викторовна, – подала голос одна из девушек. – Она их домой забирала. А приносила всегда накануне свидания с этим ее престарелым хлыщом.

Ее симпатичное личико брезгливо сморщилось. И Дима, поняв, о ком идет речь, все же уточнил:

– Свидание имеется в виду с Иваном? С Грабовым?

– Фамилию его не знаю, но называла она его Ванечкой. Я еще как-то пошутила над ней. Говорю: Аллочка, как же так, Ванечка, Ванечка, а как свидание, ты деньги сюда тащишь. Боишься, что ограбит?

– И что она ответила?

– Она засмущалась страшно. Даже ладошкой себя по губам похлопала. А потом говорит: не то чтобы я ему не доверяла. Я, говорит, лишаю его соблазна. Увидит столько денег, вдруг захочет их у меня забрать. И мне придется его прощать за это. Он будет мучиться чувством вины. Нельзя так… – Девушка пожала плечами и с сомнением проговорила: – Странная позиция, конечно. Но она во всем этого придерживалась. И даже советы нам давала. Говорит, не желаете, чтобы вам изменили, не оставляйте возлюбленного в одиночестве. Нельзя, чтобы им овладело искушение.

– Получается, она не догадывалась, что Грабов параллельно крутил роман еще с одной девушкой? – Дима поставил на стол Сахаровой опустевшую чашку.

– Нет, конечно! Это бы ее убило!

– Это ее и убило, – грустно изрекла начальница, выразительно глянув на часы. – Вы нас простите. Рабочий день.

– Да-да, я уже почти за дверью. – Капитан встал и потянулся к коробке. – Я могу это забрать? Вдруг там найдется что-то важное для следствия?

Они не только не стали препятствовать. Они даже обрадовались, что ее вещам наконец-то найдется применение и их не придется нести на свалку. И Светлана даже вызвалась проводить Андреева, помогая открывать все двери на его пути.

– А что будет теперь с ее квартирой? – неожиданно поинтересовалась она перед тем, как уйти с улицы, куда вышла вместе с ним.

– Не знаю. Если не найдутся родственники, возможно, отойдет государству.

– Да бросьте! – досадливо поморщилась она и сощурилась от яркого солнца, бьющего ей прямо в глаза. – Она завещала ее совершенно точно. Кому – не знаю. Но при мне однажды договаривалась по телефону о встрече с каким-то нотариусом. Если повезет, найдете его номер в коробке. Алла никогда не выбрасывала бумажки с телефонами. Правда, не всегда подписывала, чей номер.

Диме захотелось прямо здесь и сейчас вытряхнуть содержимое коробки на асфальт и начать звонить по всем номерам, которые когда-то были записаны размашистым почерком Сахаровой на бумажках для заметок.

– Наверное, она все же ее завещала, раз вы не нашли оригиналов документов, – продолжила рассуждать Светлана. – Или подарила этому хлыщу! А деньги?

– Что – деньги? – он нетерпеливо переминался с коробкой в руках.

– Вы нашли в ее квартире деньги?

– Да, нашли. В шкатулке с украшениями порядка пятидесяти тысяч.

– Долларов?

– Нет, что вы, – он коротко хохотнул. – Рублей, конечно же.

– В смысле?! – она нахмурилась и подозрительно глянула на него из-под низкой челки. – А куда же подевались остальные? За пару дней до гибели Алла забрала из сейфа все свои сбережения. А это ни много ни мало около восьмисот тысяч. Вы их не нашли?

– Так… – у него даже в глазах потемнело, то ли от яркого солнца, то ли от неожиданно свалившихся на него новостей. – Идемте за мной.

Он дошел до своей машины на стоянке, слыша частый стук ее каблучков за своей спиной. Убрал коробку на заднее сиденье. И, обернувшись к Светлане, спросил:

– Почему только сейчас, Света? Почему только сейчас вы так откровенны со мной? В прошлый раз вы рта не разомкнули.

Она с силой втянула в себя воздух, выдохнула и, начав накручивать на указательный палец правой руки прядь волос, произнесла:

– Потому что вы пришли снова.

– В каком смысле? – нахмурился Дима.

– В первый раз вы пришли просто так. Мы же не дурочки, понимали, что ваш визит обусловлен инструкцией. Пришли, задали дежурные вопросы, ушли. А почему? А потому, что убийца уже была арестована. И вам особо колыхаться было незачем. Но теперь же все поменялось. Теперь, когда подозревать некого, вы станете ходить и ходить. Задавать свои вопросы. То там что-нибудь всплывет. То сям. Все начнут указывать на меня пальцем и утверждать, что я с Аллой была ближе