СМЕРШ в бою - Анатолий Терещенко

Перед входом в лес Попков остановил группу и поставил бойцам задачу по розыску и захвату диверсантов, гидросамолета и его экипажа. Двигались гуськом, с дистанцией между бойцами в четыре шага, – направляющим был Алексеев. В середине колонны – Попков с радистом. В конце ее – второй радист и замыкающий колонну опытный боец, отвечающий за сохранность радиста и радиостанции. Впереди колонны – дозор, справа и слева – боковые наблюдатели. Скоро чекистская группа втянулась в лес. Отдыхать не приходилось, так как нужно было засветло подойти к месту нахождения диверсантов. На привале радисты стали записывать текст вражеской радиограммы…

В вечерний сеанс радиоперехвата слышимость неприятельской радиостанции резко усилилась, что означало – враг находится где-то близко. Справа виднелось большое озеро. Лес вплотную подступал к воде. Заходящее солнце освещало лишь верхушки высоких деревьев.

И вот радист, перехватив вражеское донесение в эфире, сообщил военному контрразведчику, что руководитель диверсионной группы докладывает в центр о невозможности выполнения основного задания. Он просил ускорить присылку самолета для эвакуации участников группы.

Попков через радиста послал радиограмму полковнику Добровольскому. В ней он сообщил, что группа диверсантов обнаружена.

А тем временем диверсанты получили ответ:

«Самолет прибудет с наступлением темноты».

Стало ясно, что противник где-то рядом, и самолет, чтобы забрать диверсантов, сядет на воду. Бойцы затаились в кустарнике. Попков запретил курение и предупредил о недопущении громко разговаривать. По его приказу были расставлены секреты вдоль берега и обговорены действия – сначала открывать огонь только по самолету.

Сумерки стали стремительно сгущаться. Скоро совсем стемнело. Лес затих, и каждый из чекистской группы стал внимательно вслушиваться в тишину ночи. Напряжение возрастало. Наконец послышался далекий монотонный звук авиационных моторов. Он нарастал, и вот уже по воде заскользил едва различимый силуэт гидросамолета. Его двигатели сбавили обороты, но летчик не выключал их, а потом зажег габаритные огни. Это было сделано для сигнала диверсантам. И тут же от берега отчалили четыре надувных лодки.

– Огонь! – скомандовал Попков.

Одновременно пулеметчики ударили по самолету, а автоматчики открыли огонь по надувным лодкам. Неожиданно стрелок экипажа самолета ответил работой крупнокалиберного пулемета. Но вскоре он замолчал, и самолет стал крениться на бок, уходя под воду.

Слово Попкову:

«Полковнику Добровольскому сообщил свои координаты и то, что вражеский самолет подбит и затонул, на месте оставлена небольшая группа для розыска летчиков. С основными силами начал преследование оставшихся в живых участников диверсионной группы».

В лодках, причаливших к берегу, были убитые. Оставшиеся диверсанты быстро скрылись в лесной глухомани. Мы стали их преследовать. Во время боестолкновения с ними Попков был тяжело ранен – автоматная очередь свалила наземь бесстрашного контрразведчика. Склонившемуся над ним моряку-автоматчику он сказал: «Продолжайте преследовать диверсантов. Сообщите о случившемся полковнику». Его вынесли из кустов, перевязали кровоточащие раны на ноге и стали преследовать уходящих агентов. А дальше события развивались следующим образом. Заскочив в густые заросли, диверсанты сумели оторваться от группы преследования и вызвали по рации самолет на другое озеро. Двое летчиков были задержаны.

Днем в расположение группы прилетел наш гидросамолет с авиаспециалистами и водолазами. Они подняли затонувшую машину противника с полетной картой и другими документами, представляющими интерес для командования. Допрошенные вражеские летчики сообщили ценные сведения о боевой обстановке и местах дислокации важных военных объектов противника. По ним сразу же «поработала» авиация Карельского фронта. Авиационным ударам подверглись несколько аэродромов со скопившимся самолетным парком и складам горюче-смазочных материалов.

К сожалению, ранение военного контрразведчика оказалось опасным. Капитана сначала переправили в госпиталь Вытегры, а потом – в Москву. Ногу спасти не удалось, – началась гангрена. Пришлось срочно ампутировать конечность. После длительного лечения мужественного чекиста как инвалида войны уволили из органов военной контрразведки. Но такие люди не сдаются на милость судьбе. Наш герой освоил специальность краснодеревщика и более сорока лет проработал в Ленинградском объединении «Реставратор». Он часто выступал перед молодежью с воспоминаниями. Рассказывал о самоотверженной борьбе в годы войны армейских контрразведчиков против вражеской разведки.

Сталинский фаворит

Автору этих строк, только что поступившему на 1-й факультет (военная контрразведка) Высшей школы КГБ при СМ СССР, в начале шестидесятых годов довелось познакомиться, встречаться и общаться с интересной личностью. Ею был начальник этого высшего учебного заведения в системе госбезопасности страны – генерал-лейтенант Евгений Петрович Питовранов. Как говорили тогда преподаватели, – легендарная личность в органах!

Среди слушателей и преподавателей школы после его назначения на должность прошел слух, что он был любимцем Сталина и при нем же «сидел». Поэтому не случайно планка повышенного интереса к такому человеку поднималась все выше и выше с типичным вопросом, – где он служил и за что сидел? В то время, когда власти пытались засекретить все и вся, трудно было найти материалы о генерале. Пройдут годы, прежде чем удастся по крупицам собрать материалы и в них найти ответ на этот мучивший автора вопрос.

Вспоминается одна знаменательная встреча в актовом зале Высшей школы с первым советским космонавтом СССР Юрием Алексеевичем Гагариным. Это было 28 ноября 1963 года. На сцену, ярко освещенную софитами, широкими шагами вошел высокий генерал-лейтенант в хромовых до блеска начищенных сапогах. За ним шел Гагарин, а дальше тянулась преподавательская свита. На худощавом лице генерала блестели круглые стекла очков в старомодной по форме, как тогда казалось, оправе.

– Кто это? – спросил автор рядом сидящего старшекурсника-земляка.

– Что, ты до сих пор не видел его?

– Н-н-нет…

– Наш начальник школы – Питовранов Евгений Петрович. Добрейшей души человек. Думаю, скоро сам убедишься в этом.

Питовранов в микрофон несколько мягким, но звонким голосом представил космонавта – всенародного любимца.

– Дорогие товарищи, к нам в гости любезно согласился приехать и приехал первый космонавт планеты Земля Юрий Алексеевич Гагарин.

Зал взорвался аплодисментами. Все стоя приветствовали героя космоса. Почти час он рассказывал о себе, легендарном полете и перспективах дальнейшего исследования космического пространства. Потом отвечал на задаваемые вопросы…

* * *

Активно участвуя в культурной и спортивно-массовой работе Высшей школы (редактор стенной газеты 1-го факультета, руководитель гимнастической секции, если память не изменяет – 25 спортивного коллектива «Динамо» – всего чекистского ВУЗа), автору довелось ближе познакомиться с генералом. Он уважал искусство и спорт, часто собирая активистов на собеседования. Однажды был организован концерт художественной самодеятельности силами преподавательско-слушательского состава. Автор читал свои стихи. После концерта Питовранов собрал «артистов», поблагодарил за активность и заметил:

– Чекисту нужно обогащать себя различными знаниями, не тушеваться перед аудиторией, тренировать память, больше читать. Знание – это то, что наиболее существенным образом возвышает одного человека над другим. Для вас, будущих оперативных работников, которым придется работать с людьми, знание – орудие, а не цель. Так что – дерзайте, и победа обязательно придет!

Помнится, на этой встрече он вручил призы. Автору этих строк подарил антологию картин «Третьяковская галерея» с надписью «За активное участие в культурно-массовой жизни Высшей школы КГБ» и в конце поставил свою продолговатую подпись, исполненную мелким почерком. Мы очень уважали Евгения Петровича. От него исходила какая-то аура спокойствия и уверенности. Иногда он участвовал в приеме экзаменов по специальным дисциплинам, но его присутствие на таких ответственных для слушателей мероприятиях не волновало, а скорее успокаивало. Знали – он объективный арбитр.

В 1966 году Питовранов Е. П. был уволен в запас. С этого времени автору хотелось собрать материалы и написать о нем хотя бы небольшой очерк. Многое он узнал о жизни и службе генерала, – от фаворита до смертника, чекиста от Бога, – из уст таких рассказчиков, как Железников Н. И, Воробьев Н. А., Соловьев А. К. и других его сослуживцев разного времени, а потом из кое-каких публикаций. Много автор почерпнул, служа (более 20 лет) в Центральном аппарате военной контрразведки КГБ СССР.