Тонкая грань (СИ) - Рыжков Олег

Тем временем монстр успел выпустить из себя третью ложноножку и тут же пустил ее в дело, с силой ударив по единственной защите, за которой скрылся человек. Контейнер взметнулся высоко вверх, разбрасывая содержимое на десятки метров вокруг, а затем упал между колонистами и тварью.

— Чтобы ты провалился! — отчаянно закричал Грай.

Искатель на секунду отвлекся, и тут же что-то липкое и сильное схватило его за ногу. Вытянутая как змея ложноножка буквально обволокла ее до колена и теперь медленно тянула жертву за собой. Эл запаниковал. Выхватил топор и начал с силой бить по склизкой конечности монстра, не думая о том, что может покалечить себя. Топор смачно чавкал, погружаясь в темное желе, прорубал глубокие раны, которые тут же зарастали на глазах.

— У, сволочь! Отпусти его! — прорычал солдат.

Искатель обернулся и увидел, что монстр поймал Заньяка, обхватив его до пояса. Две мерзкие конечности слились в одну невероятно толстую, и теперь заканчивались дергающимся телом курьера. Грай вцепился в товарища со спины и, уперев ноги в скользкую землю, старался хоть как-то его остановить. Все тщетно.

Нижняя часть темного тела информемуса стала разделяться, неспешно раскрывая бездонный зев, который увеличивался с каждой секундой.

Элогира сковал страх. Умереть вот так мерзко, будучи заживо переваренным злобным монстром. Да лучше погибнуть от укусов делира, чем здесь. Страх перерос в гнев. Искатель заорал во все горло что-то нечленораздельное, угрожающее. Рядом уже оказался контейнер. От сильного удара он почти не пострадал, лишь растерял треть груза, но все еще оставался довольно тяжелым. Эл отбросил бесполезный топор, вцепился руками в края серого ящика, а свободной ногой уперся в ребристую стенку. Информемуса это не остановило. Теперь он тащил трепыхающегося колониста вместе с грузом, и вряд ли последний сможет хоть как-то помешать запихать в огромную пасть троих людей. Все переварит голодная образина и даже не подавится.

Когда до неминуемой смерти оставалось пара метров, взгляд искателя зацепился за откинутую крышку, точнее, за круглую панель замка. Она словно подсветилась на фоне всего остального, стала чуть ярче и выразительнее. Он дотянулся рукой до погасшего экранчика и тот ожил. На табло загорелись три знакомые строки. Не раздумывая, парень с силой ткнул в кнопку «Утилизация».

Внимание! Утилизация уничтожит содержимое грузового контейнера. Перед активацией убедитесь, что крышка контейнера плотно закрыта. Сейчас крышка находится в открытом состоянии, это может привести к неконтролируемому выбросу термической энергии. Вы уверены, что хотите активировать утилизацию? Да/Отменить.

Контейнер уже вплотную приблизился к раскрытому зеву твари, на фоне которого он смотрелся маленькой коробкой. Элогир несколько раз ткнул в слово «Да», заляпывая голубой светящийся экран черной грязью.

Утилизация активируется через 9… 8… 7…

Секунды тянулись невероятно долго.

Зак рычал и из последних сил рвал голыми руками мягкую податливую плоть ложноножек, которые обволокли его уже до самой груди. Грай до последнего упирался ногами и истошно мычал, не желая отпускать курьера.

… 3… 2… 1…

Контейнер больше чем наполовину погрузился в информемуса. Элогир уже чувствовал тошнотворный смрад, что источал монстр. А затем внутри черного, и, казалось бы, бездонного зева ярко полыхнуло. На несколько секунд искатель ослеп, запоздало прикрывая глаза руками. Поток сухого жара ударил наружу, оплавив волосы и брови.

Тварь зашипела. Забурлила изнутри. Ее желеобразное тело запузырилось, разрывая тонкую кожу и вырываясь сгустками черной плоти, превращенной в расплавленную жижу. Информемус скукожился в несколько раз, опал. Длинные ложноножки безвольно распластались по земле, не в силах больше удерживать людей. В нос ударил запах кипящей слизи, паленых волос и перегноя.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Элогир отполз подальше от дымящейся кучи, в которую превратился хищник. Давящий комок подступил к горлу. Ноги нестерпимо болели от ожогов. Комбинезон хоть и принял на себя основной удар раскаленной волны, что вырвалась наружу из зева монстра, но полностью не защитил. Дрожащими пальцами искатель расстегнул застежку и через силу разделся, а затем погрузил ноги в грязную воду.

— Вот так намного лучше, — прошептал он и откинулся на спину, бездумно уставившись вверх.

— Это что вообще было? — выдавил Грай.

— Это была наша смерть, — ответил Заньяк. — Помоги мне вылезти из этой дряни.

Не смотря на то, что конечность монстра уже не представляла угрозы, она все еще обволакивала тело курьера.

— Хорошо. Сейчас. Потерпи. Я топор принесу. Эл, где топор? А, все, вижу.

Проходя мимо искателя Грай склонился:

— Ты как? Все нормально?

Элогир одобрительно моргнул.

Говорить совершенно не хотелось, как и двигаться. Тело обмякло после пережитого стресса.

Грай ловко орудовал топором, освобождая курьера от липкой массы, что еще недавно была огромной ложноножкой. Вскоре Заньяк закряхтел и с трудом встал на ноги.

— Сейчас бы умыться, как следует, и выстирать одежду, — сказал он, брезгливо осматривая себя.

Грай поднял с земли одну из немногих оставшихся коробок, что выпали с контейнера когда тот кружился в воздухе.

— Вот же зараза, — сплюнул он. — Все добро потеряли.

— Добро? — усмехнулся Заньяк. — Да мы только что чуть жизни не потеряли. Я даже не представляю, как долго пришлось бы мучиться, прежде чем отправиться на перерождение. Как подумаю, так в дрожь кидает. Умирать всегда страшно. К этому не привыкнуть.

Элогир приподнялся и вытащил из воды ноги. Кожа покраснела, но волдырей не было видно. Это было странно, знать, что после ожогов бывают волдыри, хотя никогда раньше не обжигался. Просто голые знания, записанные на чистую память. Никаких ассоциаций или чувств. Как в электронном устройстве.

— Сильно обожгло? — сочувственно спросил Зак. — Ты их еще в воде подержи. Так будет легче.

Затем он повернулся к солдату и нахмурил брови.

— А теперь давай поговорим о тебе. Ты чего вцепился в меня, как балбес? Почему не попытался убежать или уплыть пока эта образина нас с Элогиром сожрать пыталась?

— Как это убежать? — Грай непонимающе хлопал глазами.

— Молча или с криком «Помогите!». Какая разница как? Главное подальше!

— Я так не могу, — на лице парня читалась полная растерянность.

— Так, слушайте меня оба и запоминайте. В любой непонятной ситуации спасайте свои шкуры. Не можешь помочь, так хотя бы сам не сдохни. На Континенте это главное правило.

— Да не хочу я по таким правилам жить! — подскочил Грай. — Мои товарищи погибают, а я им должен пятками светить? Нет, спасибо. Это не по мне.

— Да какие к чароху товарищи! Мы знакомы лишь со вчерашнего вечера!

— А ты бы убежал? — холодным голосом спросил Эл.

— На его месте убежал бы! — уверенно заявил курьер.

— А он нет. Значит, люди разные бывают. Он не такой как ты.

Заньяк прищурился, пристально разглядывая напарника.

— Вчера на свет появился, а уже сегодня философствуешь на тему отличия людей? Ну, так позволь я тебе кое-что скажу, господин умник. Если на Континенте или даже здесь умереть, то ты, конечно же, улетишь на перерождение и это факт. Мы тут вроде как бессмертные, если так можно выразиться. Но есть одна маленькая и довольно мерзкая особенность, которая порой может поломать все планы. После смерти тело остается гнить на том же месте, где испустило последний вздох. Гниет не долго, пока его не сожрут местные представители фауны. А вместе с телом останутся и все тои шмотки, включая оружие, амуницию, транспорт, рюкзак с добром и прочее, и прочее. И если ты отправился с группой на задание и группа начала сливаться, то кто-то должен выжить, чтобы потом собрать вещички погибших товарищей или продолжить это самое задание. Точки перерождения можно ставить не везде и не всегда, к этому делу надо с умом подходить. Поэтому колонист может возродиться за много километров от того места, где слил очередную бестолковую жизнь. Теперь вам ясно, почему в любой непонятной ситуации надо спасать шкуру, без оглядки на друзей?!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})