Желать надо осторожно (СИ) - Колибри Клара

– Не до тебя мне, Алла. Видишь, занята.

– А зачем замок меняешь? Что, тот верзила сломал что ли?

– Спасибо вам. Сколько я должна? – расплатилась и хотела закрыть дверь, но соседка уже занесла ногу через мой порог. – Ладно. Проходи. Только болею я. На больничном сейчас нахожусь.

– Я тоже могу захворать, если к тебе каждую ночь мужики всякие шастать будут.

– Почему во множественном числе? – удивилась я. – Ночью только верзила и был, в дверь звонил.

– Ох, темнишь, соседка! – погрозила она мне пальцем. – Как же один? Если я сама все видела, своими глазами…

– Алка, не выдумывай. Что ты могла видеть? Ну, понажимал один бугай на кнопку звонка. Ну, долбанул по двери разок ногой.

– Кулаком, – встряла соседка. – Не ногой, а кулаком ударил. Я все видела! И еще, я догадливая. Видимо, этого здоровяка ты не жалуешь, не захотела его к себе любимой пускать. Дело твое, конечно. Я же все понимаю!

– Что ты там придумываешь?! – начала я закипать. – Он по делу приходил. Только я не желала ни с ним, ни с его хозяином никаких дел иметь…

– Конечно по делу, и даже понятно по какому, до двух часов ночи долбился…

– Стукнул один раз!

– И еще матюгался!

– Это не ко мне! К нему претензии предъявляй.

– А второй к кому?

– Что второй? Какой второй? И что, тоже матерился?

– Тот нет… Тот мне очень нравится! Тихий такой. Прямо бесшумный. Походка такая… Кошачья. Опять же, загар!

– Чернявый?!

– Точно. Вот! Созналась! Признала, что их два было.

– Вовсе и нет! – пожала я плечами. – Просто твой рассказ вспомнила. Тогда, когда за солью приходила.

– Причем тут соль?! Ты специально приходила, я все поняла.

– Ладно, специально. Воля твоя. Дальше, что было?

– Когда? Тогда?

– Нет. Вчера. Тот случай уже в прошлом.

– Ах, вчера… Как только верзила матюгнулся, то сразу ушел. Спустя минут сорок, только я засыпать стала, как Тюбик снова завозился. Он рядом со мной на ночь устроился, перенервничал очень и в свой домик не пошел. А я ему и говорю…

– Алла! Не отвлекайся.

– Да. Я ноги в тапочки и в прихожую. К глазку прильнула, а он меня, как почувствовал…

– Кто?

– Мужик. Второй хахаль. Стоял возле твоей двери и собирался открыть. Я подошла совсем тихо, а он напрягся и голову повернул в сторону моей квартиры. Я так испугалась, сама не знала, чего, вся сжалась и даже глаза закрыла. Потом себя очень ругала, ведь так лицо его хотелось увидеть. Наверняка красавчик, раз с такой-то фигурой и походкой иначе и быть не может

– Не может быть… – произнесла я в задумчивости, потому что образ «чернявого» связывала с Вовкой, а он в третьем часу ночи никак не мог стоять под моей дверью.

– Очень даже может!

– Постой, Алла. Почему он обязательно должен был ко мне прийти? Может, просто шел мимо…

– Конечно! Мимо! Конспираторша! – насмешливо прищурилась на меня соседка. – Скажешь, не ты ему ключи дала от твоей квартиры?

– Мои ключи только у меня, у мамы с папой и еще у тебя, дорогая моя.

– Еще скажи, что это я ему дала твои ключи. Не делай из меня дуру. Если бы могла, свои бы лучше предложила. А он открыл твою дверь и вошел. Я сама видела. Вот тебе крест! И вообще, не понимаю, зачем тебе приспичило отрицать, что имеешь любовника. Ладно, была бы замужем, еще другое дело, а так, не понимаю. Вот у меня никого нет. Я и не скрываю, что похвастаться нечем. Был Серега два месяца назад, да я его выгнала. Вредная привычка у него оказалась. В смысле, к бутылке тягу имел больше, чем ко мне.

– Ладно, Алка. Ты шла бы уже к себе. У меня что-то голова очень разболелась.

– Ах, да. Ты же у нас на больничном. Тебе может надо чего? В аптеку, там, сбегать? Или еще чего? Я могу.

– Спасибо, Алла. Ты настоящий друг.

После ее рассказа про то, что некто с кошачьей походкой открывал ночью мою дверь, мне сделалось очень нехорошо. Я даже выпила успокаивающее средство. Потом порадовалась себе, что так умно поступила, вызвав слесаря и поменяв замок. Но ближе к вечеру снова начала себя чувствовать очень неуютно, а там и во дворе опять нарисовалась машина Юрика и он сам под моей дверью. Еще меня начал донимать телефон. Не мобильный, тот молчал, видно Вовка покупал симку на свое имя. Трезвонил, как раз, домашний. И я пришла к выводу, что Берестов и компания начали сжимать вокруг меня сети.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

К осаде я подготовилась. В двери был установлен фирменный замок. Еще в магазине меня заверили, что открыть его без родного и совершенно уникального ключа никак нельзя, а мастер из ДЭЗа к этому добавил свой положительный отзыв. В холодильнике и в кухонных тумбах было столько продуктов, что хватило бы пятерым осажденным на месяц. На ноги я надела толстые шерстяные носки, и перемещаться по квартире теперь могла, не производя никакого шума совершенно. В аптеке прикупила беруши, чтобы приглушить восприятие звонка в дверь и прочие действующие на нервы звуки. А для самих нервов у меня были таблетки и настойки. Еще, на всякий случай, приготовила не очень сильное, но как меня уверяли, безвредное снотворное. Это уже до кучи, как говорится, чтобы было.

Один вечер и ночь я продержалась великолепно. Даже радовалась, что так все легко и просто получилось. Но потом мне стало грустно. Занять себя было совершенно нечем. Ни тебе книгу почитать. Без света это было не возможно. Ни тебе телевизора. Боялась, что световые всполохи от экрана можно было рассмотреть с улицы. Треп по телефону тоже отменялся. Городской занимать было нельзя, раз изображала, что меня не было дома, а по мобильному тоже не стала, опасаясь, что была бы услышана через дверь. Можно было конечно, если тихонько. Но кому звонить? Подруги переполошились бы, услыхав мой шепот. Вовка подумал бы, что у меня горло совсем разболелось, и начал бы опять предлагать приехать с новыми лекарствами. Тоска!

Только и развлекала себя дремой да думами. Но частый и непродолжительный сон привел в итоге к ночной бессоннице. А приятные думы к концу третьего дня затворничества, все были из головы вытеснены, им же на смену пришли скучные и мрачные. Что было еще поделать, совершенно не представляла. И главное, что меня доканывало, так это вопрос, сколько еще это осадное положение продлится. От всего пережитого голова шла кругом, и в перспективе мне замаячила глухая депрессия.

Наверное, поэтому я и обратила свой взор к аптечке. Ничего такого ужасного делать с собой не желала, только очень хотелось выспаться по-человечески. Просто лечь, как все люди, часов в одиннадцать-двенадцать, закрыть спокойно глаза и заснуть до утра. Прочитав инструкцию к пачке таблеток, и не обнаружив в душе сомнений, что это то, что мне надо, отковыряла белый кругляшек и приняла. Сделала все так, как и следовало по рекомендациям. Удовлетворенно вздохнула и заскользила в носках по паркету до спальни, там устроилась с удобствами в кровати и принялась ждать, когда лекарство подействует.

Ждала, ждала. Начала вертеться в постели. Скомкала простыню и сбила одеяло. Сон не приходил. Решила, что не рассчитала дозу снотворного. И вспомнила, что там, в инструкции, было что-то сказано про возраст. Призадумалась над прочитанным пунктом про дозировку, но ненадолго. Дальше пришла уверенность, что я большая девочка и выдержу еще таблетку. Посетила снова кухню, но всего на пару минут, только чтобы проглотить еще одну таблетку. И снова время потянулось в ожидании, медленно, медленно. А сна не было и в помине. Замучившись ждать, решительно отдернула одеяло и третий раз за вечер пошла на кухню, где хранилась аптечка.

Когда меня вырубило лекарство, я даже не поняла. Как и то, какая из таблеток решающе воздействовала на мой организм, и имело ли значение их количество. Я спала, как убитая. Недруги могли не только стучать и звонить, они хоть взламывай дверь и окна, для меня все было пустяком. Я бы не заметила, выноси меня саму в неизвестном направлении и вези за тридевять земель на скрипучей телеге по колдобинам разбитой дороги. Вот как крепко спала.