Броненосцы Петра Великого - Алекс Кун

Следующее утро было посвящено разборкам прошедшего вечера. Я особо не зверствовал, понимая на что иду отпуская такую толпу развлекаться. Но были тут и светлые стороны. Вылезли на свет явные лидеры, дебоширы и миротворцы. Если честно, именно этого я и ждал. Так что сидя с сержантом со списком личного состава распределяли их по капральствам, то есть по 25 человек как тут было принято, и справились с этим быстро. Потом, вызвав к себе будущих капралов, вручили им списки личного состава и поздравили с капральскими должностями. Стоит заметить, что грамотность в поморье была поголовная, ребенку дарили букварь на день рождения в пять лет. Читали все с разной скоростью, но прочитать написанное мог практически каждый. Вот писать могли не все.

После поздравлений объявил, что их капральства будут называться экипажами, и эти экипажи пойдут в бой одним целым и посему, все тренировки будут вестись только экипажами и наказывать я буду весь экипаж если что. Далее, каждый месяц будем устраивать подведение итогов и назначать лучший экипаж. А начнем прямо сейчас, задачи экипажей загладить нанесенный с вечера членами экипажа урон, так чтоб жалобщики пришли к нам с благодарностями. Список жалобщиков у нас есть, а вы, будущие капралы, собирайте своих людей и выясняйте сами. Первый экипаж, который справиться с этим делом сможет выбрать трех человек, которых мы оденем в новую форму.

Молодые парни купились на дух соревнований и нам осталось только ждать, попутно я объяснил сержанту, что строить их впредь можно только по экипажам, и первым в строю будет стоять экипаж признанный лучшим. Пока ждали результатов успели пройтись по рядам местного гостиного двора и купить недостающее для роты, в том числе и ткань на портянки.

К вечеру два экипажа справились с заданием, как именно меня не интересовало, пусть хоть дрова колют хоть деньгами сбрасываться. С назначенными первым выигравшим экипажем тремя будущими морпехами пришли к портным. Пока портные подгоняли форму по месту, ходил и рассматривал вид будущего ужаса морей. Общий вид мне нравился. Проблема в том, что жилет этот вид несколько портил. Стал советоваться с мастерами. В результате проект жилета значительно поменяли, сохранив и вместительность и функциональность — вписали его в форму, в основном поиграв толщиной, выведя основную толщину на спину а спереди плавно уменьшая толщину от плеч к животу. Так же поменяли принцип одевания, если изначально он запахивался на груди, то теперь одевался через голову как пончо. Переделывать эти жилеты было уже бессмысленно, и договорились сшить новые к утру, а морячки зайдут за ними, и остальными комплектами белья и новой формы, которая должна теперь поместиться в спинную секцию жилета, утром сами. А пока пусть красуются так. Общий бравый вид портила только разнокалиберная обувь, но обувщики работают значительно медленнее портных. Вернувшись на подворье, с интересом наблюдал реакцию роты на новую форму. Все же понятие честь мундира не на пустом месте появилось. И вот такие минуты радости от обретения этого самого мундира на глазах у товарищей дорогого стоят.

Утром, четыре наши экипажа уходили на ладье обратно в Вавчуг. Мыслями я был уже в цехах заводов, однако проводив будущий полк до его казармы толкнул речь, что царь батюшка на нас смотрит с надеждой и только мы сможем сломить силы иноземных флотов на морях, и что не будет нам преград, если будем учиться, учиться… ну и так далее. Судя по одухотворенным лицам морячков, речь удалась. С чувством выполненного долга пошел по цехам выяснять накопившиеся проблемы. И на неделю завис за их разгребанием.

Дома опять начал клевать над миской. Видимо рецидив моего трудоголизма довел Надежду до откровенных предложений. Она уселась напротив меня сложив ручки на столешнице как школьница

— Мастер, позволь мне подругу мою дальнюю помощницей себе взять.

— Бери конечно, только зачем тебе помощница вдруг понадобилась?

— Вдовой она осталась, да без детей, да без крыши над головой. И замуж теперь не возьмут, так как детей иметь не может. А была она раньше веселушкой да заводилой. Ни одни посиделки со льном без песен ее не обходились.

— Надежда, я ее то же замуж не возьму, к чему этот разговор?

— Вы мастер ужо не первый месяц один живете, я же вижу как вы на меня поглядываете. Коль сладиться у вас с Таей, то греха в том не будет, раз царь-батюшка вам запретил. Я с отцом Агафоном о том говорила, он тож говорит, нет греха коль государев человек царску волю сполняет. Только вот обиду он на вас держит, что молебны пропускаете, как бы архиепископу Афанасию не пожаловался, архиепископ очень строг.

— Что же ты за подругу свою решаешь? Да и странно, что ты вдруг о том заговорила. А архиепископ обо мне все знает, мы с ним о вере не раз говорили, хотя с отцом Агафоном я поговорю обязательно, спасибо что рассказала. — В принципе тема меня заинтересовала, женщину уже откровенно хотелось, и про взгляды Надежда правду говорит, бывало заглядывался на нее с эротическими мыслями.

— О том речь сей час завела, потому как вернулась она обратно в деревню, к дому отеческому, но не принимают ее, терпят только как родную кровь, а сердцем не принимают. И говорила я с ней, о тебе мастер по всей слободе да деревне только хорошее слово разносят. Уважают тебя уже не только как человека государева но и как мастера великого, на задумки хитрые способного и праздно не сидящего. И про царский зарок на тебя положенный уже все знают. Никто в Таю даже взгляда косого не бросит, коль сладиться все у вас.

— А дальше то как будет Надежда? Мне тут срок в несколько лет отмерян, а далее ждут меня морские баталии и строительство новых верфей да заводов в других землях. Не вернусь я сюда быть может никогда, а быть может и сгину силу флота шведского да английского на море перемалывая.

— От оно как! — Надежда прижала руки к щекам — Вы же точно сгинете супротив силищи такой. Как же царь-батюшка такой самородок на убой то отправляет!

— Надежда, успокойся — я протянул руку через стол и положил на сгиб ее локтя — ты же видишь, не просто так мы тут сидим. Сначала самый быстрый корабль сделаем, потом еще более странные корабли построим и оружие на них поставим не чета английскому. Не на убой мы пойдем. На битвы тяжелые это да, но выиграть их мы способны будем, и я на то очень надеюсь. И государю про эти резоны сказывал. А вот ты должна мне обещать, что никому ни слова ни полслова из беседы нашей не поведаешь. А то разбегутся твои слова по свету, найдут уши иноземные, и встретят нас тогда в море силы, с которыми действительно будет уже не справиться.

— Да мастер, я обещаю. Прости меня за незнание. Пойду я до деревни, а то как то сердце твоя печаль захолонула. — она встала, накинула платок и вышла в сени, так что доедал я в одиночестве. А после поднялся к себе поработать над деталировками ткацкого станка. Появилась у меня мысль самому паруса выделать. Не лично конечно, но в своем цеху.

Только вот кроме ткацких станков нужен целый комплекс, а я даже технологии выделывания льна не знаю. И швейная машинка бы не помешала, только вот как работает швейная машинка для меня тайна. Хоть и шил на ней не раз, и шпульку нитками набивал, и иголки менял — но хоть убейте, не представляю как там внутри нитки с двух катушек умудряются переплетаться. И спросить не у кого. Лишний раз корю себя за недостаточную любознательность в свое время.

Утром, зайдя на верфь и убедившись, что обшивка корпуса идет без затыков, пошел к столярам с кипами чертежей.

Тут кстати надо сделать одно отступление про чертежи. Пересчитывать чертежи из метрической системы в дюймовую мне было слишком уж тягостно, да и дюймы у разных мастеров оказались разные. Вот я узурпаторским методом и ввел на верфи метрическую систему как основную. Мол за стенами слободы меряйте чем хотите а тут только метрами, сантиметрами, граммами литрами градусами и прочим. Но просто объявить было мало, и плотники лихорадочно наделывали длинных и коротких линеек выжигая на них риски и цифры. Для образца использовали рулетку из моего рем набора. Да простят меня потомки за возможную неточность системы, рулетка то у меня была старая. Был сделан даже железный эталон трех метров длинны, сколько было в рулетке. И все риски в эталоне очень тщательно пропиливались. Позднее сделали клише, после чего разметка линеек стала массовой и теперь каждый рабочий слободы имел метровую линейку. С весами поступили так же. Только образца у меня не было так что за килограмм приняли литр, точнее кубический дециметр дистиллированной воды. Промучившись некоторое время сделали гирьки на все случаи жизни, и то же утвердил их образцами. Транспортир у меня был, так что проблем с градусами не возникло. И та же схема, образец, клише, массовое производство. Литры использовались реже, так что тут спешки в образцах не было. Теперь, к своему удовольствию все чаще слышал знакомые метры сантиметры и градусы не только не работе но и вне ее. Килограммы приживались медленнее, ну да куда они из под прогресса денутся.