Повелитель Ночи - Саймон Спуриэр

Мита ощутила себя плывущей в вязком океане, каждое движение теперь требовало максимальных усилий. Существо теперь обитало внутри сердца тьмы — аномалии варпа но Мита отчаянно пыталась разглядеть его сквозь туман души. Там была некая уловка — некое Движение к свету. Некое движение.

Оно роилось...

И голоса... Чирикающие, шепчущие, хихикающие, на самой грани восприятия. Неужели они реальны?

Хищная тварь вытянула за собой на тросе команду людей — укрытых плащами воинов. Они изо всех сил старались ускорить подъем. Воины присоединялись к нему на краю платформы, отбрасывая канаты и отстегивая крепления. Они снимали со спин длинные тонкие трубки, пустотелые и ничем не украшенные, похожие на трости.

Голоса продолжали причитать в сознании Миты, и тут сама ткань эфира этого фантастического места вскипела вокруг космодесантника Хаоса, как если бы само его присутствие было отвратительно для реальности.

Тварь замерла. Она оглянулась вокруг, прислушиваясь к чему-то, слышимому только ей.

— Она здесь, — сказал космодесантник.

— М-милорд?

— Ведьма. Она рядом. Наблюдает.

Паника Миты усилилась. Откуда он знает?

Дознаватель вновь попыталась проснуться и вырваться из теней сновидения, но было уже поздно: она погрузила себя слишком глубоко, а наркотик продолжал вливаться в ее кровь. Мита не могла сбежать в реальный мир.

Компаньоны Повелителя Ночи приняли боевые стойки, вскинули ножи и топоры.

— Где она, милорд? — прошипел один едва слышно. — Что нам делать?

— Не бойтесь, — сказал монстр игривым голосом. — У каждого из нас есть свой ангел-хранитель. Не очень мудро пытаться подсматривать за мной. Эту гадину сейчас обнаружат.

Затем кипящие искажения вокруг космодесантника запульсировали с новой силой, ткань фантазии разорвалась, и оттуда — оттуда — как осколки небесных теней, вылетели на свободу вопящие безымянные существа варпа.

Причитая, они закружились вокруг Миты, стараясь присосаться к ее душе ртами, напоминающими пиявочные. Существа теснили ее, царапая длинными копями ее разум... Когда смех Повелителя Ночи стал оглушающим, а щупальца тварей варпа уже полностью опутали Миту, наркотик, погрузивший ее в транс, прекратил свое действие.

Дознаватель пробудилась с диким криком.

Мита немедленно поняла, что вновь лежит в своей келье. Что бы с ней ни случилось, кто бы ни ввел ей наркотик, она была цела и невредима. Учитывая, что, когда она потеряла сознание, рядом с ней был один Каустус, никто другой этого сделать не мог. Но зачем ему это понадобилось?

Почему он привел ее в сокровищницу губернатора? Почему намекал про двери? И, во имя верности Императору, почему оглушил ее, как только она ощутила присутствие врага?

Мита тряхнула головой. Эта загадка может подождать.

Она оделась и опрометью бросилась к хозяину — с каждым шагом пережитый недавно ужас все сильнее холодил ей кровь. Наставники Миты возмутились бы ее глупости — так близко и неосторожно приблизиться к существу Хаоса! Неудивительно, что она стала жертвой хищных тварей варпа. Мита должна была лишь найти пролитую кровь, действуя как акула, сужать круги, используя дар взгляда сквозь варп, выслеживать посланца разрушительных сил, а она что устроила?

На ум девушки пришли недавние слова Каустуса: «Вам не хватает опыта. У вас мало навыков в обнаружении путей Хаоса».

Вот ублюдок. Он ведь полностью прав.

Однако она все еще жива. Бежала, едва сохранив жизнь. И теперь у нее новости для инквизитора, которые не могут ждать.

— Милорд! — простонала девушка, отталкивая часовых в дверном проеме. — Я знаю, где он! Где этот проклятый пре...

Мита замерла.

Каустуса не было в его палатах. Помещение встретило ее удивленной тишиной — свита мирно развлекалась в отсутствие господина. Священники прекратили бормотать молитвы, ученые удивленно вскинули брови, вынырнув из древних рукописей, воины прекратили играть в кости — но на каждом лице застыла оскорбительная улыбка.

— Похоже, кое-кто наконец решил проснуться, — послышался голос.

Мита побледнела:

— Что? Я... Что вы имеете в виду?

— Инквизитор сказал, что вы отдыхаете. По палатам прокатилось хихиканье. Презрение накрыло дознавателя с головой, и она вскипела:

— Я была заторможена наркотиком, клянусь варпом и его мочой! Вы ожидали другой реакции?!

— Да... он также сообщил, что у вас приступ паранойи.

Хихиканье переросло в смех. Мита решила быть выше этого.

— Где инквизитор? — требовательно спросила она. — У меня мало времени, я должна сообщить нечто важное.

— Инквизитора тревожить нельзя.

— Где он? Я приказываю отвечать мне!

Она поняла, что сказала глупость, едва произнесла это — атмосфера в палате сразу накалилась.

— И что? — сказал один из них.

Несколько громадных фигур порывистыми движениями воинов встали на ноги, на их лицах застыло мрачное выражение.

— Не думаю, что мы желаем вас слушать, — прорычал другой.

— Вы знаете, что у меня более высокий ранг, чем у вас, — произнесла Мита, почти сдерживая дрожь в голосе. Самые огромные из головорезов ее не волновали, это было всего лишь частью псионического развлечения остальных, жаждавших ее унижения. Мита не собиралась служить мишенью для оскорблений.

— А ты знаешь, — щелкнул хам пальцами у ее груди, — что я могу тебя сломать как прутик? — В его мыслях ясно читалось желание толкнуть Миту.

— Ну хватит с меня непочтительности, — прошептала она и резко вскинула колено, точно и сильно ударив гиганта в пах.

Раздался звук, больше всего похожий на влажный хруст.

Здоровяк медленно, с бульканьем осел на пол. Этого было вполне достаточно, чтобы разрешить все вопросы, возможно, даже обрести капельку уважения среди друзей хрипящего глупца. Но Мита не закончила.

Дознаватель опустилась коленями на грудь упавшего воина и положила руку ему на лоб, игнорируя вопли. Без всякой жалости она запустила ментальный кинжал псайкера в его слабоумный мозг и начата листать в поисках необходимой информации. Мита пролетала сквозь простые мысли, увидела искомую цель и немедленно прервала контакт с мстительным пинком. Воин захрипел и умер.

— Значит, он у губернатора, — констатировала девушка, изучая полученную информацию.

Свита смотрела на нее, раскрыв рты.

— Спасибо тебе, — кивнула Мита мертвому телу. — Можешь не провожать, не надо.

Каустус ждал ее снаружи штаб-квартиры губернатора, его вид мгновенно заставил обвиснуть победные паруса Миты. Он уже был извещен о ее выходке, наверняка ему позвонил не один член свиты, в нужных подробностях представив происшедшее.

— Диота Васкуллиус, — прошипел инквизитор, полыхая глазами за прорезями маски, — служил мне девять лет. Однажды я видел, как он убил карнифекса на Салиус-Диктае. В одиночку. Из лазерной пушки. Видел, как он душил орков голыми руками. Видел, как убивает генокра...

— Милорд, — прервала Мита, игнорируя его грозный вид, — подозреваю, он просто никогда не оказывался перед ведьмой в плохом настроении!

Каустус замолчал и несколько долгих секунд сверлил ее взглядом.

— Верно, — наконец сказал инквизитор, и Мита вновь ощутила странное чувство уважения, словно некие весы, на одной чаше которых лежало возмущение, а на другой — произведенное ею впечатление, уравновесились.

— У меня есть новости, — продолжила дознаватель, расширяя свое преимущество. — Я... я спала. И видела, где находится космодесантник!

— Дознаватель, мы уже решили этот вопрос. Я сказал, им займутся другие специалисты.

— Милорд, произошло нападение! На космодром! Там все еще может идти бой!

Каустус подозрительно за ней следил, но внимательно слушал.

— Нападение? — В его голосе впервые проклюнулась озабоченность.

— Да! Я видела его, там уже погибли сотни!

Инквизитор отвернулся, нервно сведя пальцы перед собой. Он говорил еле слышно, но Мита все равно попыталась услышать:

— Космодром... Почему космодром?

— Неизвестно, милорд!

Каустус вновь повернулся к ней, как будто удивленный ее присутствием, а Мита уловила картинку огромной шахматной доски, по которой движутся могущественные фигуры. Странные фигуры, ходящие по странным правилам, в которых дознаватель могла понять лишь крохотную часть. В ней крепла убежденность, что она не может доверять никому, кроме себя.

— Что нам делать, милорд? — прошептала девушка Удивленная такой по-человечески близкой нерешительностью инквизитора. Мита никогда не видела его столь озадаченным, не говоря уж о том, что это произошло после ее донесения.