Народный мститель - Кирилл Казанцев

Золотой диск солнца уже выкатился на середину неба. Его лучи прогрели остывший за ночь город. Пирамидальные тополя, лисьими хвостами возвышавшиеся вдоль одной из окраинных улиц столицы, придавали пейзажу особый колорит – словно бы эти московские кварталы перенесли в Россию откуда-нибудь из итальянской Сицилии. Именно такая мысль могла бы прийти в голову историку или искусствоведу. Но пейзаж созерцали люди попроще, не обремененные высшим образованием и изысканным архитектурным вкусом.

Новенькая патрульная машина ГИБДД с точки зрения стражей дорожного порядка была припаркована абсолютно правильно – прямо за фурой. Так что водители приближающихся к ней автотранспортных средств засады не замечали. А улица здесь была прямой, широкой. Машин немного – район-то еще только строился. На ней так и тянуло прибавить газку и превысить ограниченный в пределах населенных пунктов скоростной режим. Ведь никому не мешаешь, все просматривается на километр вперед.

В салоне милицейской машины все еще пахло новенькой пластмассой, кожей. Автомобиль пока не успел пропитаться запахами бензина, городской пыли и табачного дыма. Дверца была приоткрыта, и капитан Иванов курил, выпуская дым тоненькой струйкой на улицу. Его напарник Толян мрачно смотрел перед собой в лобовое стекло.

– Во, блин, гонит. Еще один Шумахер нашелся, – оживился Иванов, глянув на экранчик радара. – Стопорни-ка его, Толян.

– Ну его на хрен, – вяло отозвался лейтенант Анатолий Баранов. – Толку-то с него…

– Может, ты, Толян, и прав… – Капитан щелчком отправил непогашенный окурок на коротко подстриженный газон, отделявший тротуар от проезжей части. – Номера Московской области; машина копеечная, старая. Что с него возьмешь?

Водитель «Жигулей», проскочивший на скорости мимо фуры, только сейчас заметил патрульную машину, резко притормозил и дальше покатил уже так, как положено.

– Ну, вот и порядок. Боится, – капитан потянулся к заднему сиденью, взял термос и бутерброды в бумажном пакете. – Перекусить хочешь?

– И есть я не хочу, – отозвался лейтенант Баранов.

– Что-то ты смурной сегодня. Молчишь, как воды в рот набрал. Что сделано, того не изменишь. А потому и думать об этом забудь.

– Я-то пробую, но ничего не получается. Не дают забыть, сволочи… Ты в Интернет лазил? – Лейтенант соединил пальцы и хрустнул суставами, лицо его сделалось злым.

Наконец-то Толян решил поднять ту тему, которой милиционеры сторонились с самого утра.

– А на хрена лазить? Мне и без этого хорошо живется… Ну, слышал я кое-что. На каждый визг внимание обращать – себе дороже. Собака лает, караван идет.

– Там наши с тобой фотографии вывесили. Какая-то сволочь уже и мой адресок к ним прицепила. Подозреваю, что это соседи узнали. Так вот, вчера вечером сопляк-десятиклассник, который живет под нами, двери мои бензином для заправки зажигалок облил и поджег.

– Ты его за руку-то хотя бы поймал? – проникся неприятностями напарника капитан Иванов.

– Не успел, но вычислил гада. У нас в подъезде потолки белят, так он наследил.

– Поджог – это уже статья.

– Я этого сопляка пока что только родителям сдал. Мать его умолять принялась, чтобы не давал делу официальный ход. Обещали дверь поменять. Вот до сих пор и думаю, как лучше поступить.

Капитан потянулся к пачке сигарет на приборной панели, но закуривать передумал.

– Пользы тебе с того, что сопляка осудят, никакой. Дверь его родители тебе и так поменяют. Надо с них еще откупные потребовать. За свободу сынка-разгильдяя, думаю, штуку баксов зарядить можно.

– Не сильно они и богатые.

– Ага, не богатые… Если их мальчишка в Интернете сидит, значит, на компьютер денег хватило. Пусть продают. Они же никуда от тебя не денутся. Скажи, пусть частями выплачивают. И лучше не сам, а жену свою подошли к его матери. Бабы, они быстрей договорятся. Так будет надежнее.

– Я же чувствую, это только начало. Сегодня один только сопляк меня узнал, а завтра все соседи узнавать начнут. Потом родители детей, которые вместе с моей дочкой в одном садике. Я уже из дому выходить боюсь. Тебе-то хорошо, ты в нашем общежитии живешь. Вокруг одни свои.

– Ты, Толян, не парься. Квартиру-то ты снимаешь. Ну, так сними другую – там, где никто тебя еще не знает.

– Время пройдет, и узнают.

– В том-то и дело, что время пройдет, и все забудется. Думаешь, все твои соседи сами ангелы? Просто им никто таких денег не предложил, как нам с тобой. Вот и корчат из себя честных. Для каждого есть заветная сумма, за которую его с потрохами купить можно. Вот увидишь: через месяц-второй все уляжется. Ты о хорошем думай. Жизнь-то наша налаживается, – учил жизни более молодого напарника капитан Иванов. – После суда и начальство к нам придираться перестало, машину новую нам дали. А сколько до этого мы с тобой рапортов написали? Так на развалюхе и ездили бы. И место у нас с тобой сейчас козырное, о таком другие только мечтают. И тихо тут, и движение не интенсивное. Любого нарушителя остановить можно, пусть он даже в крайнем левом едет. Кольцевая рядом. Сюда же все иногородние прут. А это самый платежеспособный контингент, деньги у них всегда с собой… – Иванов посмотрел в зеркальце заднего вида и оживился: – Во, едет один. Номера белорусские. Спешит покинуть столицу нашей родины. Думаешь, ему зависнуть тут улыбается? Сейчас мы его и остановим.

Капитан деловито надел фуражку и взял в руки жезл.

– Так он же ничего не нарушает, – произнес лейтенант.

– Какая, на хрен, разница?! При желании к телеграфному столбу прицепиться можно.

Капитан уже вышел на дорогу и властно махнул жезлом, приказывая остановиться потрепанному внедорожнику с белорусскими номерами. Водитель послушно принял вправо и замер у бордюра. Человеческое выражение с лиц капитана и лейтенанта испарилось. Они в одно мгновение стали людьми-функциями: фуражка, форма, жезл, полное отсутствие эмоций.

Капитан вразвалочку подошел к машине. Водитель, немолодой кавказец, уже ждал, опустив стекло. Документы держал наготове. Ремень безопасности, как и положено, был пристегнут. Иванов небрежно козырнул и не очень внятно представился.

– … документы, пожалуйста.

Страж порядка бегло просмотрел права и техпаспорт. Фамилия была армянская. Права выданы в Грузии. Машина зарегистрирована в Минске. Но все эти факты Иванов пока лишь взял себе на заметку.

– Куда направляемся? – Иванов уже заглянул в салон через стекло. Багажный отсек был заставлен красочными коробками и фирменными бумажными пакетами.

Армянин, заранее зная, что просто так от него не отцепятся, вышел из машины. Говорил он с неискренней любезностью южанина.

– Дочка у меня замуж выходит, вот, ездил за подарками. Через три дня свадьба.

– Что ж, поздравляю, – сухо проговорил капитан, изучая резину на колесах.

Протекторы были новые, не изношенные. Никаких претензий к шинам предъявить было невозможно. Но недаром Иванов упомянул о своей способности придраться даже к телеграфному столбу: мол, чего стоишь, чего гудишь?

– Аптечка, огнетушитель, знак аварийной остановки, – скороговоркой принялся уточнять он.

Армянин, приехавший из Белоруссии, чтобы отовариться в Москве, послушно открыл багажник и стал предъявлять все по порядку. Даже сроки годности на аптечке и огнетушителе и те не вышли. По справедливости водителя следовало поблагодарить за законопослушность, извиниться перед ним, козырнуть и пожелать счастливого пути. Но суть своей службы капитан видел в другом. Ведь место-то досталось козырное. А бумажную «зелень» косить на асфальте куда проще, чем на производстве. Иначе зачем тогда он выучился на дорожного инспектора?

Выходец с Кавказа понимал, что просто так его не отпустят, и только ждал от инспектора ГИБДД намека на то, какая сумма сможет притупить его бдительность.

– Товарищ лейтенант, подойдите и компьютер наш прихватите, – Иванов специально держал пока с армянином дистанцию, а потому и к напарнику обратился сугубо официально, хотя в других ситуациях иначе как Толяном Баранова не называл.

Этот спектакль у двух офицеров был отыгран до мелочей. Лейтенант нахлобучил фуражку и вышел из машины. На груди у него висел, словно лоток у уличного торговца, нетбук в толстом кожаном футляре.

– Какие-то проблемы? – поинтересовался армянин с кислой улыбкой, поняв, что от него так просто не отвяжутся.

– Капот откройте, – проигнорировал вопрос капитан. – Значит, так, лейтенант, диктую серийный номер, – Иванов, придерживая фуражку, склонился над машиной.

Кавказец предупредительно протер номер кузова тряпочкой. Лейтенант делал вид, что щелкает клавишами, хотя даже не удосужился включить нетбук.

– Ну как, пробил? – спросил капитан.

– Грузится еще, – отозвался лейтенант, а затем, озорно подмигнув ничего не понимающему водителю, добавил: – Вот и результат готов. В розыске не числится. И это хорошо. А то знаете, как бывает. Купит человек машину на рынке, а потом, раз – и выясняется, что иномарка его в угоне. Там, на Западе, этим сейчас в основном албанцы и турки промышляют. Так что зря мы вас останавливали.