Безликие - Александр Александрович Михайлов

Даже лица нет. Ты уверен?

Он утвердительно кивнул головой. Искренне не понимая, чем могла быть привлекательна подобная игрушка, отец достал из кошелька двадцать долларов и передал их продавцу. Тот совершенно безымоционально принял деньги, и кукла перекочевала в руки к сыну. Она действительно выглядела жутковато. Отсутствие лица почему-то нервировало, но ещё больше пугали уж черезчур детально выполненные руки. Каждый палец мог спокойно поворачиваться, а шарниры в точности копировали человеческие суставы.

– Я назову тебя Роджер.

Сынишка осторожно двигал кукольную голову.

– Ого, ты уже ему и имя придумал?

– Ага. Я решил, что его будут звать, как твоего друга.

– Ясно. Что же, неплохо…

Мужчина аккуратно подвигал деревянные руки. В темноте кукла казалась не совсем игрушкой.

– Хм, слушай, а я и не думал, что она ещё цела. Удивительно, даже все пальцы на месте!

Он повернулся к сыну.

– Это его ты монстром назвал? Как же он может смотреть на тебя, если глаз нет?

Мальчик внимательно смотрел на марионетку. Казалось, он ни на секунду не отводил взгляда.

– Он видит, пап. Без глаз видит. Я боюсь его.

– Знаешь, а ведь раньше ты с ним часто играл. Что изменилось-то?

– Просто, он стал другим…

Голос сына стал серьёзным.

– Я боюсь его, потому что не могу увидеть, злой он или нет.

По спине пробежали мурашки. Стряхнув наваждение, отец подошёл к кровати и поцеловал сына в голову.

– Значит так. Я уношу его отсюда, а ты перестаёшь бояться и становишься мужчиной, понял? Ты же ведь смелый мальчик, Коди?

Коди осторожно приподнялся на локтях и утер подсыхающие слезы.

– Да. Я больше не буду бояться.

Отец погладил его по голове.

– Вот и молодец. Сладких снов, сынок.

Он вышел и прикрыл за собой дверь.

Глава 15.

Темнота. Темнота окружала, будто бы он нырнул с головой в бочку с мазутом. Коди на ощупь дополз до противоположного края и поднялся на ноги. Фонарик остался где-то позади. Он выпал на полпути и, видимо ударившись об пол, погас. Искать его времени не было.

Воспоминания, нахлынувшие на Коди  тоннеле, оставили тяжёлое чувство. Тогда он пообещал отцу больше не бояться, прекратить выдумывать всякие глупости. Но ведь та кукла действительно следила. Следила безликим лицом сначала за ним, а потом, после того дня, и за его отцом. "Черт…"

Коди мотнул головой, прогоняя грустные мысли, и сделал решительный шаг вперёд. Что-то твёрдое стояло перед ним. Что-то ростом со взрослого человека и подозрительно напоминающее нечто мерзкое, нечто омерзительно отталкивающее, прямиком из детства. "Это…Это…м…ма…"

Он резко отпрянул назад и вбок, спиной прижавшись к бетонной стене. Сердце трепыхалось в груди так сильно, что закладывало уши. Он точно был уверен. Уверен в том, что стояло перед ним. Ладони, машинально выставленные вперёд, в одно мгновение смогли определить шершавую фактуру мешковины и холод гладких железных шарниров. "Манекен…".

Коди приготовился умереть.

Тишина. Непроницаемая тишина, нарушаемая лишь прерывистым дыханием и стуком в груди. Он не шевелился. Коди точно знал, что оно там. Стоит. Прошло около минуты. Некто во тьме по-прежнему не собирался двигаться. И тут разум вдруг осенило…

– Р… Р… Роджер? Ты?

В ответ только тишина. Он подался вперёд, вытянув руку. Снова колючая мешковина. И понял, что оказался прав. Он сам понятия не имел, как узнал его. Тяжёлые шаги разогнали давящую на уши тишину и Коди, ведомый неизвестной ему силой, двинулся на звук.

"Прямо, прямо, а теперь чуть левее… Мимо кучи коробок, что стоят у стены…"

Спустя минуту, они вышли на небольшую площадку. Глаза немного привыкли к темноте, поэтому ориентироваться стало куда проще. Роджер тяжело проковылял к железному люку. Крышка была откинута. Он вдруг остановился и повернулся. То, что он сделал дальше, повергло Коди в шок и заставило пробежать по спине целую роту специально обученных беговых мурашек.

– Роджер, что ты…?

Тяжёлая кисть медленно поднялась, а затем рывком дернулась вниз и вправо. Металлические пальцы с лёгкостью расправились с тканью, оставив после себя уродливую рваную дыру, по диагонали пересекающую грудную клетку.

– Черт! Зачем ты это сделал?!

Коди рванулся к манекену. Ему почему-то стало невероятно жаль Роджера. Подойдя ближе, он увидел, что "рана" абсолютно сухая. От неожиданности он позабыл, что перед ним кукла из металла и ткани. Манекен вытащил руку из своей груди и протянул вперёд.

"Он что-то извлёк из себя."

Коди осторожно взял непонятный предмет, в темноте принявший очертания прямоугольника с неровными краями.

– Это… Блокнот?

Сбоку рука почувствовала что-то вытянутое, холодное и твёрдое.

"Похоже на ручку."

Коди взялся за гладкий корпус. Под пальцами что-то щёлкнуло, и окружающий мрак пронзил тоненький луч бледного света, исходящий из торца ручки. В воздухе висела пыль, поэтому луч походил на меч джедая из фильмов. На обложке блокнота была еле видна, написанная от руки, заглавная "Р". Каким-то шестым чувством Коди вдруг понял, что хозяин блокнота стоит прямо перед ним.

– Это твой? Могу я посмотреть?

Роджер медленно кивнул и уселся возле края люка. Внутри блокнота записей оказалось совсем немного. Они были сделаны очень крупным шрифтом, а кое-где листы вовсе были изрисованы какими-то человечками и значками. Страниц оказалось немного. Из всего блокнота уцелело лишь шесть листков:

Лист 1:

Где я? Я ничего не помню и не знаю, где я сейчас. Тут темно. С телом что-то не так…

Лист 2:

Кажется, я начинаю вспоминать. Это был Джефф и его сестричка Абигейл. Прямо в живот… Больно. Моё тело уже не из плоти и крови.

Лист 3:

Почему я так спокоен? Я сижу в этой темноте, кажется, уже не один месяц или даже год.

Я что, больше не человек? Помогите…

Лист 4:

Хорошо. Я встретил Кевина. Он тоже… Джеффри, ненавижу тебя. Несмотря на изменения в психике, я могу общаться записями. Ещё мы с Кевином, похоже, можем говорить без слов. Это странно.

Лист 5:

Это место большое. Прошло уже точно больше года. Получилось осмотреть почти всё. Почему-то, когда я подхожу к выходу, начинает болеть голова. Сильно болеть. Нас что-то держит тут. Проклятие?

Лист 6:

Я всё понял. Я знаю, почему нас убили. Джеффри хотел не денег и не славы. Это что-то другое. И я скоро узнаю