Приручи меня - Тата Чепурнова

с петель преграду, стоящую между нами.

Хлипкая помеха поддалась напору мужчины в тот самый момент, когда моё эмоциональное напряжение достигло предела. Сердце заколотилось где-то в горле. Стало трудно дышать, словно грудь сдавили ремнями. По инерции я отскочила в сторону, в полумраке спальни ударившись обо что-то и особо не почувствовав боли.

Мужчина ворвался в спальню. В его глазах полыхали злость и вожделение.

— Давай, — глухо выдавил он. — Покажи мне себя. На что ты способна. Не хочу, чтобы мой брат переплачивал за откровенную халтуру.

Я скрестила руки на груди, чтобы выстроить хоть какую-то преграду между моим хрупким телом и его каменными мускулами, которыми он поигрывал и это было заметно даже сквозь рубашку.

— Я не торгую телом, — прошелестела пересохшими губами, отступая назад. — Это не в моих правилах, — возразила на судорожном выдохе.

— Тут… правила устанавливаю я, — двинулся в мою сторону, дёргая рубашку с такой силой, что по полу рассыпались оторванные пуговицы. — Сегодня я хочу тебя трахнуть и поверь мне в этом доме нет глупцов, которые бы захотели меня остановить.

— Нет, — метнувшись в сторону, я рванула к двери в ванную комнату.

Он догнал меня за мгновение, сгрёб в охапку и отрывая от пола, потащил к постели. Крик сам сорвался с моих губ, расходясь по дому слезливым эхом. Я начала в ярких красках представлять самое плохое, ведь он не остановится. Уже не остановится….

Я не рассчитывала на это, не обнадёживалась, поэтому закрыв лицо ладонями, судорожно пыталась хоть что-то придумать. Я совершенно запуталась и не знала, как себя вести.

Должна ли была защищаться или показывать кротость и смирение?

Я ощущала бёдрами твёрдость его паха. Упирающийся в меня член даже сквозь ткань его брюк и моего платья откровенно терся об меня. И к собственному ужасу и стыду внизу живота непростительно заныло в ответ.

Подойдя к кровати, Феликс оттолкнул меня и тут же развернул к себе лицом, оставаясь стоять передо мной в полный рост.

— Раздевайся, не трать моё время.

Закусив губу, отрицательно затрясла головой, а вскакивая на ноги, силилась, чтобы не разреветься. Не показать слабину.

Он рывком опустил ладони на мои плечи и надавил с такой силой, что я с судорожным выдохом снова упала на кровать.

— Хватит… — стряхнула с себя тяжёлые ладони и попыталась отползти. — Я буду кричать.

— Я на это надеюсь, — Феликс почти порвал платье, когда резко дёрнул, поднимая меня на ноги. — Хочу слышать, как ты будешь кончать, — добавил на ухо, тут же прикусив чувствительную мочку.

— Никогда не услышишь. Я не испытаю с тобой удовольствия, только мерзкое отвращение.

Я нервно сглотнула, подступающую от стресса тошноту.

— Плевать я хотел на твои чувства, — он встряхнул меня, перенёс ладонь на подбородок и поднял максимально высоко. Жгучий взгляд впился в мои губы. — Я прожжённый эгоист. Меня не трогают желания других, только мои…

Запустил руку в волосы и грубо сжал их, притягивая к себе. Жёстко накрыл мои губы ртом. Я ощутила жар его дыхания и вкус выпитого им алкоголя.

Натиск мужчины был настолько сильным, что моё секундное сопротивление ни к чему не привело, лишь раззадорило пыл.

Поцелуи были грубые, болезненные, не оставляющие мне никаких шансов. Но оставляющие саднящие на губах раны.

— М-м, — протестующе замычала в его жадный рот, но не получила свободы даже, чтобы перевести дыхание.

Лишь спустя томительно долгие минуты Феликс намотал мои волосы на кулак. Отстранился немного и посмотрел на мои истерзанные губы, усмехнулся, заметив кровоточащие ссадинки.

— Сегодня я не уйду голодным, — зло пригрозил он, словно прочитав в моих обеспокоенных глазах мольбу прекратить.

А следом он повёл себя совсем уж непредсказуемо, резко развернул к себе спиной. Цепкими пальцами собрал на талии ткань и рванул с такой дьявольской силой, что платье клоками осталось в его кулаках, треснув по швам. Я не удержалась на ногах и с жалобным вскриком упала локтями на постель.

И пока я искала в себе силы встать, оттолкнуть или хотя бы прикрыться, Феликс продолжал варварски рвать на мне одежду. Срывать остатки платья и белья. Кружево трусиков с болью впивалось в кожу, когда Феликс стягивая их с меня, явно оставляя следы своей несдержанности.

И когда я была припечатана широкой ладонью к постели, больше не имея сил сопротивляться, услышала лязг пряжки ремня. Глухой звук сброшенной на пол одежды, оповестил о том, что Феликс разделся и теперь ему ничего не мешало взять моё безвольное тело.

Пульсирующая головка члена коснулась обнажённых ягодиц, которыми я непроизвольно дёрнула, с той лишь целью, чтобы отстраниться. Но Феликс свободной рукой лёг на поясницу, слегка надавил, заставляя прогнуться. Потерся пахом и издал сдавленный стон.

— Не обольщайся, ты не единственный у меня чокнутый клиент, а справок Герман не требовал, — я вдруг вспомнила разговор с Викой и её совет, придумать что-то такое, чтобы остановить Феликса. Когда-то он спрашивал про мою чистоту, сейчас я могла сыграть на брезгливости мужчины.

— Врёшь, — прошептал на ухо, навалившись на меня сверху. — Ты порой слишком… — Феликс порывисто втянул мочку уха в рот, слегка прикусил и только потом продолжил. — Зажата и неуверена в своей сексуальности. Плюс ко всему, ты сказала, что не торгуешь телом, — Феликс слегка толкнулся и напряжённый член вклинился между моих ног. — Значит, я возьму тебя бесплатно.

Он играючи ерзал на мне сверху, то протискиваясь между моих всё ещё сведенных бёдер, то толкаясь так глубоко, что головкой упирался в набухший от псевдофрикций клитор. Я стискивала челюсть, не понимая, отчего именно. То ли оттого, что дикие ласки совершались эгоистично и без моего спроса. То ли оттого, что близость с Феликсом не была мне так омерзительна, как я об этом кричала ему. Даже грудь успела налиться и томительно заныть, а соски подобрались и стали тугими горошинами, ждущими своей порции страсти.

— Признаться, я думал будет сложнее и суше, — он вдруг выпрямился и с силой шлёпнул по ягодицам. — Так что, вполне возможно, ты тоже словишь оргазм.

Я могла только представлять, что сейчас делал Феликс. Но по ощущениям, я абсолютно точно