Колумбелла - Филлис Уитни

Я очень нуждалась в ее теплом одобрении, зная, что на помощь Кинга рассчитывать не приходится. Я была на стороне Мод, чувствуя, что все больше и больше люблю эту женщину. Она с Кингом, а теперь и я — мы затеяли борьбу за одно и тоже. Просто не сходились в выборе средств. Я не во всем была согласна с Мод и, пребывая в нерешительности, искала правильный выход.

У двери моей комнаты я заметила забытую Норин швабру, которая стояла щетиной вверх. Не обратив на нее особого внимания, я прошла к себе и оставшуюся часть вечера просидела одна, размышляя о возложенной на меня неразрешимой задаче. Впервые в жизни мне предстояло по-настоящему сразиться с женщиной, которая умела только разрушать, и при этом я никак не могла себе позволить проиграть. Так что в некотором смысле моя жизнь висела на волоске!

Спать я легла раньше обычного. И в течение нескольких часов меня ничто не тревожило. Но далеко за полночь я проснулась от отвратительного запаха сигаретного дыма. Сегодня, укладываясь, я не задвинула бамбуковые шторы, как накануне. На небе сияла луна, освещая открытую дверь на галерею, но в комнате стояла кромешная тьма и, похоже, всего в нескольких футах от меня кто-то курил сигарету. Как можно спокойнее подняв голову с подушки, я заметила маленький красный огонек.

— Кто это? Кто здесь?

— А я думала, вы никогда не проснетесь, — тихо ответила Кэтрин Дру, вставая с кресла, и светящийся кончик ее сигареты описал в воздухе дугу. Мгновение спустя она зажгла лампу, вновь села и повернулась ко мне. На ней была розовато-лиловая ночная рубашка и прозрачный халатик, длинные светлые волосы свободно рассыпались по плечам.

Я села в кровати, призвав на помощь весь мой авторитет преподавателя, который, оказываясь в трудной ситуации, надевала, как одежду.

— И часто вы по ночам без разрешения входите в комнаты для гостей? — сурово спросила я.

Тонкий пальчик провел по царапине на подбородке.

— Ночные часы самые лучшие. Днем мы надеваем маски и прячем свои чувства!

Она напоминала мне кошку, но только не домашнюю, скорее прекрасную пантеру, приготовившуюся к прыжку. Я не замечала, чтобы днем она прятала свои чувства, и теперь ждала объяснения ее вторжения.

Кэтрин одарила меня хитрой улыбкой и без всяких предисловий перешла к делу:

— Кинг говорит, что вы решили остаться. А я пришла сказать вам, что ваше присутствие здесь для меня нежелательно! Вы не можете дать моей дочери ничего, что ей нужно! Я хочу, чтобы завтра утром вы уехали.

Я подтянула колени и обхватила их пальцами, чувствуя потребность испытать силу моих рук.

— Ваша мать уже поставлена в известность о моем намерении.

Двигаться Кэтрин тоже умела как пантера. Быстро, и грациозно она вскочила с кресла и села в ногах моей постели. Теперь сквозь сигаретный дым я уловила сладковатый запах ее духов.

— Терпеть не могу, когда посторонние суются в мои дела! — заявила она. — Будет лучше, если вы сейчас же уедете.

Она говорила с уверенностью избалованного ребенка, привыкшего во всем поступать по-своему. И Поэтому была опасна. В ней чувствовалась жестокость ребенка, который, в отличие от взрослых, еще не научился укрощать свои чувства. И все же обладала умом и силой взрослого человека, которой я должна была как-то противостоять.

— Почему я должна уехать?

Похоже, Кэтрин удивил мой вопрос, противоречащий ее желанию.

— Если вы останетесь, я превращу вашу жизнь в ад! Вы в этом сомневаетесь?

Я могла играть только теми картами, которые У меня были, и одну из них пустила в ход:

— Настаиваете на моем отъезде, потому что несколько недель назад я видела вас на пляже в Уотер-Айленде?

Ее зеленоватые глаза сверкнули.

— Я поняла, что вы меня узнали! Так же, как я сразу узнала вас.

— Послушайте меня, — попыталась я и дальше исполнять роль учительницы. — То, что вы делаете, меня не касается. Меня не волнует, где и с кем вы встречаетесь. Меня интересует только Лейла.

— Не дурите! — Кэтрин раздраженно помахала сигаретой. — Вы сделаете так, как я считаю нужным. Кстати, это в ваших интересах.

— Не думаю, что мы с вами понимаем друг друга, миссис Дру. Повторяю: меня интересует только Лейла. Я очень не хотела бы, чтобы ей причинили боль.

— И хотите, чтобы я в это поверила? Я видела, как вы на него смотрели! Кинг вас тоже интересует!

Меня охватила тревога. Каждый мой нерв напрягся до предела. Вот в этом и заключалась суть ее враждебного отношения ко мне, и, если быть честной с самой собой, это ее оправдывало. Я не смогла справиться с собственными чувствами. Мне надо было лучше их прятать, если я хотела остаться в этом доме.

— Ваш муж хочет, чтобы я уехала, — напомнила я. — Он хочет отослать Лейлу.

— А вам хотелось бы показать ему, что вы можете справиться с моей дочерью. Не так ли? О, я уверена, вами, как всякой учительницей, движут благородные цели. Но вы женщина, хоть вам и удается жить отшельницей!

— Какая вам польза от моего отъезда? — спросила я, проигнорировав ее слова. — Как только я уеду, мистер Дру сразу же отправит Лейлу к своей сестре. Тогда вы все равно ее потеряете!

На ее губах появилась чуть заметная улыбка, от которой мне стало не по себе.

— Я ее не потеряю. Я успею об этом позаботиться. Вообще-то, наверное, ей лучше на некоторое время уехать. Может, я зря сопротивляюсь этому.

Я поняла, что Кэтрин хотела сказать. Алекс Стэр намекнул ей, что Лейла с каждым днем будет расцветать, в то время как она — стареть и увядать. Нет, конечно, Кэтрин не станет возражать против отъезда дочери — зачем ей рядом соперница? Более того, она сама отправит ее в Денвер под любым предлогом, но только тогда, когда ее отношения с отцом будут окончательно порваны. Тогда Лейла уедет с разбитым сердцем оттого, что покидает мать, а к отцу будет питать лишь неприязнь и ненависть. Вот этого-то больше всего и боялась Мод Хампден!

— У нас еще есть немного времени, — повторила Кэтрин, похоже довольная своими тайными планами. — Когда вы уедете, мне это удастся!

Пора было начинать! Я Должна была ответить ударом на удар!

— Если я позабочусь об этом, вам ничего не удастся! — спокойно сказала я.

Она посмотрела на меня, как на некое странное, незнакомое ей существо. Глаза ее сверкали.

— Если вы будете настолько глупы, что останетесь, я тоже предприму некоторые шаги. И уж поверьте, они будут не из приятных. Мне несвойственно ограничиваться полумерами! Если вы не уедете, то очень об этом пожалеете!

Несколько секунд мы молча смотрели друг на друга, и воздух между нами был наполнен враждой. Несмотря на то что я победила Кэтрин в словесной перепалке, мне было страшно. Я понятия не имела, как защититься от ее непредсказуемых выходок. Но одновременно во мне проснулось давно дремавшее упрямство — я не собиралась сдаваться без боя. Мое молчание и было моим ответом.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});