Практикум (СИ) - Билик Дмитрий Александрович

На то, чтобы полностью прийти в себя, группе понадобилось еще около получаса. К тому моменту ведьма выпила пару зелий. И хотя она и говорила, что мстить не собиралась, глаза ее горели зеленой злобой, способной прожечь насквозь. Терлецкая вскоре вышла из душа, немного опухшая и с мокрым лицом. Будто долго умывалась. А я на протяжении всего пути был готов применить силу, выступив в роли щита. Но девчонки делали вид, что не интересны друг другу. Разве что Светка немного бухтела.

— У меня складывается ощущение, что я в этой группе постоянно выступаю в роли наживки.

— Ну, в первый раз вроде случайно получилось, — ответил я. — Кто ж знал, что ты Юду приглянешься.

— Повезет, может, и Мерзлыне понравишься, — «обрадовал» Светку Рамиль.

— Здесь, — прервал нас Куракин.

Мы находились на краю города. Позади немногочисленные хозпостройки самого разного назначения, впереди, за обширной заснеженной проплешиной поля лес. Нас разделяла только узкая объездная дорога.

— Дальше ты сама, — сказал высокородный, — главное, остановись перед деревьями, чтобы мы тебя видели.

— Вы точно успеете? — Терлецкая сейчас была похожа на маленькую испуганную девочку.

— Аппарация в зоне прямой видимости, — ответил ей Куракин и посмотрел на Рамиля. — С этим даже разночинцы справятся. Подожди, дай руку.

Светка, наверное, забыла, про нездоровую тягу Саши взять трофей в виде Мерзлыни любой ценой. Поэтому на мгновение расслабилась. И зря. Высокородная с криком отдернула руку, разглядывая кровь на ладони, а я уловил слабый выплеск силы. Видимо, простейшее заклинание разрушения.

— Чтобы точно сработало, — объяснил Куракин.

Терлецкая окинула его презрительным взглядом, но повернулась и пошла на исходную. Мы спрятались за заброшенным дощатым сараем и стали наблюдать за ней. А я не мог отделаться от ощущения беды. Зря Потапыча не взял. Он стал лепить отговорки по поводу «от меня все равно никакой пользы не будет», «я существо не боевого порядку», «надо еще раз к обдерихе сбегать, может, скажет что». Почему мне кажется, что сейчас нам пригодилась бы любая магическая боевая единица?

Светка наконец достигла заданной точки — небольшой пригорок в тридцати метрах от кромки еще покрытого желтой листвой леса. Который, кстати, довольно сильно диссонировал с укрывшейся снежным одеялом землей. Я пристально всматривался в ветви деревьев, не в силах унять острую боль в груди. Странно, Терлецкая вон как далеко, а сердце ноет, словно в двух шагах.

— Похоже, не сработает, — начал подмерзать Рамиль спустя четверть часа.

Да и сама Светка уже приплясывала, переступая с ноги на ногу. Видимо, когда высокородная выбирала обувь, ей предложили взять либо красивую, либо теплую. Как и у любой нормальной девушки, выбора у нее, по сути, не было. Хотя вон Катя обута в непромокаемые тяжеленные боты. Видимо, ей красивые просто не предлагали.

Внезапно ветер стал пронизывать сильнее. Перед глазами поплыли бескрайние заснеженные дюны Иномирья, без единого намека на живое существо. Нахлынул поток силы, не такой обширной, как при появлении теневика, но ее накатывающую волну почувствовали все. Совсем как там. Я встряхнул головой, отгоняя мираж, и поднял руку в направлении Светки. Мерзлыня пришла.

Когда Потапыч назвал ее имя, мне предстал образ какой-то Снежной Королевы. Только очень злой, с искривленным ртом из-за плохого прикуса и незамужней. Отсюда и нелюбовь к молодым красивым девушкам. Но это нечто было намного страшнее.

Существо очень отдаленно напоминало человека. Две конечности снизу, две сверху, вроде как голова. Только и лица особо не наблюдалась. С другой стороны, что с такого расстояния и не разглядишь. Но Мерзлыня напоминала антропоморфную сосульку, засунутую в жидкий азот и теперь вытащенную. От ее тела, если нечто все время меняющееся, можно было так назвать, клубился густой пар. Она не шла, а плыла. И место пройденное ею, оказывалось еще более заснеженным. Но что можно было сказать с уверенностью — эта мерзкая тетка двигалась целенаправленно к Светке.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Начинаем, — скомандовал Куракин и первым оказался возле Терлецкой. Пришлось догонять.

После перемещения очертания Мерзлыни четче не стали. Она действительно будто вся состояла из снега, ветра и льда. В определенных частях тела концентрация замерзшей воды была больше — поэтому здесь угадывались «руки», «туловище», «голова». Хотя даже самому отбитому спиритологу с первого взгляда становилось ясно — эта тетенька явно не отсюда. И я имею в виду не Комсомольск.

Куракин сходу создал самого настоящего элементаля, бросив его в бой. Я с завистью смотрел на огненного гиганта. Каждая эмоция помогала магу развить его потенциал. Я сделал упор на концентрацию, достаточно преуспев в тех же Перемещении и Расщеплении. А Саша открыл дорогу своей ненависти и злобе. Поэтому и его создание было таким же.

Что там говорил Якут? Нам нужно четко сознавать, что мы создаем? Ну конечно. Элементаль Куракина походил на человека еще меньше, чем Мерзлыня. Однако только он ступил на землю, снег превратился в воду, мокрая трава в пепел, а на нас пахнуло таким жаром, что пришлось на мгновение прикрыть лицо.

Однако на Мерзлыню появление элементаля впечатления не произвело. При первой атаке огненной конечностью иномирная тварь распалась на мельчайшие частицы, чтобы тут же собраться снова. Вот к этому жизнь нас явно не готовила. Мерзлыня повторила тот же трюк после Игл Терлецкой и сверкнувшей молнии от Аганина. Тот, кстати, еще торопливо перебирал в руках различные артефакты, однако явно не понимал, что же делать. Растерянной выглядела и ведьма, до которой постепенно дошло — отравить или задурманить Мерзлыню явно не получится. Разве только Рамиль с неизменным придурковатым взглядом остался невозмутим, медленно и неторопливо плетя заклинания.

Куракин продолжал с помощью элементаля молотить иномирную тварь, тратя огромное количество силы. А мне пришлось на короткое мгновение отвлечься. Катя громко закричала, впервые за долгое время став похожей на испуганную девушку. Я заметил на ее шее длинные костлявые пальцы и синее лицо повешенной старухи позади. Вот и попелюха прокралась к нашей ведьме, желая проредить магов.

Крепкая ветка хрустнула, подчиняясь моей воле, обнажив острый край. Именно им она и влетела со скоростью набирающего высоту самолета (ну, может, чуть-чуть помедленнее) в голову попелюхи. Да, не такая уж и крутая нечисть, если не застанет врасплох.

Так, если здесь есть повешенная старуха, значит где-то неподалеку… Короткий крик Рамиля стал мне ответом. Я поднял листья, облепив ими друга. И вместе с ним еще одно существо, на сей раз невидимое, словно пиявка присосавшееся к телу мага.

— Рамик, это злыдня, можешь ее просто сжечь.

Самую большую опасность эта нечисть представляла как раз из-за своей невидимости. Но обнаруженная становилась не опаснее одинокого беса.

Я повернулся к Мерзлыне и заметил одну неутешительную деталь. Мы сливали. Рядом с Аганиным разрушенными безделушками лежало несколько использованных артефактов, запас магической энергии Куракина стремился к нулю, а Терлецкая и вовсе растерялась. Она молча стояла, держась за шею, будто пытаясь там что-то нащупать. Ладно, главное, продержитесь.

Мне понадобилось секунд пятнадцать для осуществления задуманного. К тому моменту злыдня за спиной успела повопить нечеловеческим голосом и затихнуть, Рамиль с Катей вступили в бой, а Аганин уничтожил в никуда еще два артефакта. Огромная масса земли поднялась в воздух, воздвигнув нечто наподобие высокого забора. Но я ждал подходящего момента, наблюдая за элементалем.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Его движения становились все медленнее, потому что выдыхался Куракин, да и тело больше не пылало жаром вулкана, скорее догорающего костра. Но Мерзлыня продолжала уворачиваться от атак, вскоре восстанавливая свою прежнюю форму.

Наконец я дождался нужного момента. Иномирное существо едва успело собрать себя воедино, как к ней ринулись частички земли, смыкаясь вокруг. С каждым мгновением они твердели все больше, укрепляя темницу Мерзлыни. Твердая почва превращалась в камень. Секунды шли одна за другой. И, казалось, все на мази. Вон даже усталый Куракин поднял мне палец вверх. Это когда такое бывало вообще?