Бывшие - CrazyOptimistka

я продолжала лежать неподвижно, анализируя все, что слышу и чувствую. И первое, что осознала – я не в больнице, хотя ребра чем-то стянуты. И каждый новый вздох приносил ноющую боль. А еще даже с закрытыми глазами меня доканывала тупая боль в висках. Она то нарастала, то утихала, словно омывающие берег морские волны. И чем сильнее был прилив, тем больше чувствовался подбирающийся рвотный рефлекс. Но даже это померкло, когда поняла, что в комнате я не одна.

Давай, Кристи, открывай глазки… я же знаю, что ты уже не спишь.

– Что ты сделала? – Джон напрягся.

– А что я могла сделать в тот момент? – скольжу взглядом по своим ладоням.– У меня не было другого выхода, кроме как повиноваться. Открыла глаза и встретилась с наполненным переживанием взглядом. И если бы не знала Кайла, поверила бы в его искренность.

– Расскажи подробней о его поведении. Как он объяснил твои ушибы?

– Бэкк долго изучал меня, молча, неторопливо. Знаешь, от этого взгляда хотелось убежать подальше, лишь бы он перестал это делать. Потому что чувствуешь себя ничтожеством. Букашкой, которую он может раздавить одним движением подошвы. Я прекрасно понимала свое положение и то, что, будучи в том состоянии, ни о каком отпоре и речи не могло быть. Поэтому я пошла на единственный, но такой тяжелый для меня шаг. Чтобы выиграть время, я притворилась, что ничего не помню и это сыграло мне на руку.

– Кайл, что со мной? – делаю осторожный вдох. – Как я здесь оказалась?

– Ты упала с лестницы. Разве не помнишь?      

Помню. Все помню. Вот только не сама, а ты меня столкнул.

– Нет, – качаю головой и тут же зажмуриваюсь от боли. – Что я вообще там делала?

– Не знаю, – отвечает он мне и встает с места. – Я услышал вскрик и сразу прибежал на него.

Мне стоит титанических усилий не дернуться в сторону, когда парень со стаканом воды подходит ближе. Еще больше приходится приложить сил, чтобы не закричать, когда его рука приподнимает мою голову и в губы упирается стакан с водой.

– Что это?

– Лекарство, которое прописал врач.

– Почему меня не забрали в больницу?

– Потому что у тебя легкий ушиб ребер и только. Ты пробыла без сознания всего полчаса. Пей, тебе станет легче…

– Что было в том стакане?

– Подозреваю, что какая-то смесь из обезболевающего и снотворного. После нее я стабильно выключалась.

– И часто он применял ее? – Хоуп делает пометки. – Может, ты видела, что он добавлял туда?

– Нет, не видела. И нет, не часто. – Отвечаю сразу на оба вопроса. – Иногда он менял состав. Только не спрашивай, откуда я это знаю. Вариантов было немного: или я спала, или мне было охренительно хорошо. Наверно так бывает у тех, кто плотно сидит на колесах.

– Ты стала зависима от этих препаратов?

– Нет. Он четко дозировал их и заставлял принимать только в тот момент, когда ему была нужна моя покорность. – Выбираю самую уродскую трещину в паркете и не свожу с нее глаз. – Он ведь с самого начала понял, что я все помню. Просто позволил поиграть на своих правилах, а потом сдернул маску прочь. Знаешь как?

–Как?

– Через постель. Через две недели «обычной» жизни он возжелал наверстать упущенное. И знаешь, одно дело улыбаться и строить из себя дуру во время завтраков и во время разговоров в обед, терпеть его мимолетные касания между делом. Но подпустить его ближе, позволить трогать тело, целовать… я сломалась на том моменте, когда он навис надо мной. А он лишь рассмеялся в ответ…

«Тогда»

– А я все думал, насколько же тебя хватит? – Кайл продолжает нависать надо мной, прижимаясь своим голым торсом.

– Что, даже в этом тебя разочаровала? – пробую сменить позу, но он намертво придавил меня к матрасу. – И что дальше, Кайл? Сколько будешь держать здесь?

– Еще не решил.

– Ты же понимаешь, что после всего случившегося у нас вообще ничего не может быть? – Вжимаюсь затылком в изголовье кровати. – А за удержание человека в заточении, тебя по головке не погладят. И как бы ты не втерся в доверие к моему отцу, он тебя с лица земли сотрет, когда узнает…

– Если узнает, – перебивает меня Бэкк. – Если кто-нибудь вообще узнает.

Замолкаю. Потому что понимаю, что такой тактикой я ничего не добьюсь. Угрозы могут его позабавить или разозлить. К сожалению, я больше не знаю этого человека, чье лицо сейчас застыло в нескольких сантиметрах от моего.

– Кайл, давай договоримся, – меняю тон, – я никому ничего не расскажу. Клянусь. Уеду, сгину с твоих глаз и даже словом не обмолвлюсь о том, что здесь произошло. Только отпусти меня, не совершай ошибки.

– Надо же, как ты быстро сменила гнев на милость.

– Прошу тебя, – пытаюсь достучаться до него, – давай начнем наши жизни с чистого листа. Не губи нас, умоляю.

– Ты видишь это будущее? – шепчет он, утыкаясь лбом мне в ключицу.

– Вижу, – я даже решаюсь и опускаю ладонь ему на затылок, как делала это раньше, зарываясь пальцами в волосы. – И оно прекрасно, Кайл. Там нет обид, нет непонимания, нет вражды…

– А что там есть?

– Там много чего хорошего, но ты должен позволить этому будущему наступить.

– А видишь ли ты там меня с другой девушкой?

– Да, – слишком быстро и горячо соглашаюсь с ним, допуская этим свою главную ошибку. – И ты с ней будешь счастливее, чем со мной.

На мгновение, всего лишь на мгновение мне показалось, что ад закончился. Но когда он поднимает голову и смотрит на меня своими синими глазами, понимаю, что в этом океане штиль закончился. А впереди долгие сутки шторма.

– Возможно, ты права, – он слабо улыбается, – и кто-то с удовольствием займет твое место и будет безвозмездно отдавать свою любовь. Но вряд ли кто-то сможет заставить меня почувствовать то, что я чувствую с тобой. Хотя ты меня очень обидела.

– Так попробуй найти ту, что будет лучше меня. Ту, которая никогда так не поступит. Я же в свою очередь обещаю, что никогда тебя не потревожу. Мы будем жить своими жизнями, не пересекаясь при этом. Рано или поздно, ты забудешь меня…

– В том то и дело, что это маловероятно. – Кайл перемещает одну ладонь на мой живот. – Я не представляю твою жизнь без меня. Я даже не допускаю мысли о том, что чужие руки могут касаться этого тела. Оно мое. Ты вся моя. Это ясно?

Он впивается пальцами в нежную кожу и я охаю от боли. А Кайл пользуется этим моментом и яростно целует меня. Даже не так. Он насилует мой рот, показывая свое превосходство. Не смотря на все еще ноющие ребра, изворачиваюсь под ним и в итоге умудряюсь укусить за губу. Во рту тут же появляется