Путь воина - Чингиз Абдуллаев

Вернувшись в дом, он прошел в библиотеку. Здесь были книги не только на английском языке. Было много фолиантов на японском и китайском языках. Дронго дотрагивался до книг, ощущал их запах, листал старые страницы. Было несколько уникальных книг, изготовленных из шелка. Были бумажные свитки, переписанные от руки. И, наконец, были средневековые книги на латинском языке, попавшие сюда неведомо как. Наверно, Симура читает и на латинском, подумал Дронго, осторожно вынимая книги. Латинский был понятен.

Знание каждого языка означает открытие нового мира. Иногда он жалел, что не посвятил свою жизнь изучению языков. Хотя в современном мире достаточно владеть английским, чтобы нормально путешествовать, а знание еще нескольких языков обеспечивает вам спокойную жизнь в большей части Цивилизованного мира.

Но японский, китайский — языки, на которых говорит четверть человечества.

Древнейшие языки на земле. На их изучение пришлось бы потратить несколько лет.

Он так увлекся, что не заметил, как за окнами о темно. Особенно ему понравились европейские средневековые книги, переписанные от руки.

Он подумал, какой немыслимо долгий путь проделали эти книги от писарей европейского Средневековья до дома японского аналитика. Триста лет сегуната Токугавы японцы стремились отделиться от человечества. И без того отделенная от остального мира Япония попыталась жить по собственным законам, противопоставив себя остальному человечеству. И из этого ничего не вышло. Потом они долго культивировали свой дух «бусидо», уверенные в своем праве на собственный мир. И все это кончилось осенью сорок пятого крахом, двумя атомными бомбами и поражением в войне.

В коридоре послышались шаги. Дронго положил книгу на место как раз в тот момент, когда в библиотеку вошел Тамакити. Увидев Дронго, он традиционно поклонился ему. Дронго, уже приученный к подобным знакам вежливости, поклонился в ответ.

— Что-нибудь нашли? — спросил он.

— Да, — кивнул Тамакити.

— Давайте погуляем в саду, — предложил Дронго. — Между прочим, я видел перед домом машину с двумя сотрудниками полиции. Они уже уехали или собираются здесь ночевать?

— Их сменила другая пара, — объяснил Тамакити. — Все наши газеты пишут о трагедии в отеле «Империал». Сегодня один из врачей сообщил, что Тацуо Симура не доживет до утра. На послезавтра назначено срочное собрание директоров банка.

Они будут обсуждать кандидатуры новых руководителей банка. Все телевизионные каналы говорят об этом событии, даже в Си-эн-эн прошел репортаж. Многие журналисты сообщили, что в розовом зале присутствовал иностранец, которого уже арестовали. Вас несколько раз показали по телевизору. Но пока никто не знает, что вас освободили, иначе здесь были бы журналисты.

— Надеюсь, не узнают, — сказал Дронго, выходя из дома. Тамакити последовал за ним. Они прошли в сад и сели на скамью.

— Что удалось узнать? — спросил Дронго.

— Я был в телефонной компании, — кивнул Тамакити. — Мне пришлось обратиться к вице-президенту компании, который хорошо знает сэнсэя. Он разрешил выдать мне номера телефонов, по которым звонила Сэцуко. С полуночи до восьми утра она сделала три звонка. Только три звонка. И ни разу не включила свой мобильный телефон.

— Ты выписал телефоны?

— Да. — Тамакити протянул бумажку с номерами телефонов. Два семизначных номера и один восьмизначный. Перед первыми стояла цифра кода.

— Чьи это телефоны? — спросил Дронго. — Два телефона, очевидно, иногородние. Перед ними стоит Шестерка. А один токийский. Что значит шестерка в Японии, чей это код?

— Осака, — пояснил Тамакити, — она звонила поздно вечером в Осаку. Но мне удалось выяснить, что это телефон. Она звонила в офис банка в Осаке.

— Господин Кавамура Сато, — вспомнил Дронго. — Странно, что он ничего не сказал.

— Он не мог знать о звонке, — возразил Тамакити. — Вчера утром он поехал в аэропорт, чтобы прилететь в Токио на прием.

— Значит, она два раза звонила кому-то другому?

— Да. Но мне не удалось установить, кому она звонила. Я перезвонил по этому телефону, и мне отвечала секретарь филиала банка.

— А другой телефон?

— Она позвонила своей тетке ночью, когда приехала домой. Это ресторан в Гиндзе.

«Японская тактичность», — подумал Дронго. Она еще раз поблагодарила родственников за прекрасный ужин. С этим все ясно. Но зачем она позвонила в Осаку?

— Я поручил ей выяснить про Удзаву и Такахаси, — вспомнил Дронго. — Но почему она позвонила в ваш офис в Осаке? У них в Осаке есть сотрудники управления Мори?

— Не знаю, — ответил Тамакити. — Но думаю, в каждом крупном банке должны быть свои операторы. Компьютеры стали неотъемлемой частью банковской системы.

— Похоже, ты прав. Теперь мне тем более нужно встретиться с этим загадочным Мори. Кстати, почему он не был на приеме? Разве он не обязан бывать на подобных приемах?

— Наверно, обязан. Но я его там не видел. Все знают, что он замкнутый человек. Живет в своем мире компьютеров. Его больше ничего не интересует.

— Это ничего не значит. Он руководитель одного из самых важных управлений банка. И он не приходит на такой прием? Ему неинтересно, что скажет Симура? Кто будет преемником Симуры?

— Он и так это знал, — объяснил Тамакити, — вся страна знала, что Симуру должен сменить Такахаси. Совет директоров банка готов был его утвердить.

— И ему даже неинтересно, что вице-президентом по вопросам безопасности может стать Удзава?

— Не знаю, — ответил Тамакити. — Может, он заранее знал, что Удзаву не назначат?

— Подожди, подожди. Откуда у тебя подобные сведения? — сразу спросил Дронго.

— В одной из газет опубликовали последнюю речь Симуры. Кто-то из присутствующих там руководителей рассказал о планах Тацуо Симуры. И там указано, что Симура хотел назначить первым вице-президентом Морияму, оставить Фудзиоку на своем месте, а вместо Мориямы выдвинуть Кавамуру Сато. И ликвидировать должность Вадати.

— Об этом написали в газетах? — уточнил Дронго.

— Очень интересно.

Такая информация не могла пройти просто так. Получается, она была кому-то выгодна. Кто-то специально рассказал об этом журналистам. Может быть, сам Морияма? Ведь ему выгодно появление такой информации. Чтобы отодвинуть Фудзиоку, он может разрешить подобную утечку информации. Или Кавамура Сато?

Может он хочет подтолкнуть совет директоров к решению уже принятому президентом банка. Понятно, что обнародование такой информации очень невыгодно самому Фудзиоке. И тем более Удзаве, который должен окончательно распрощаться с надеждами стать новым вице-президентом. Очень интересная ситуация. Ты принес мне телефон Мицуо Мори? Мне еще больше хочется встретиться с этим загадочным человеком.

— Вот его телефоны, — протянул еще одну бумажку Тамакити, — его домашний телефон и мобильный.

— У него есть семья?

— Он разведен. Для японца это немного необычно. И тем более для руководителя такого уровня. Но он разведен.

Дронго взял бумажку и, запомнив номера, вернул ее Тамакити. Тот не стал ничего уточнять, полагая, что сидящий рядом с ним человек способен запомнить два восьмизначных номера и спрашивать об этом крайне невежливо.

— Теперь мне нужно отсюда уйти. Где живет Мицуо Мори?

— На другом конце города. В районе станции Мэгуроку. Это очень далеко отсюда. На метро около часа езды. На такси тоже далеко, — сказал Тамакити. — И вам нельзя отсюда выходить. Не забывайте, что вы под подозрением. Прокурор Хасэгава сегодня лично беседовал с господином Фудзиокой господином Мориямой.

Вам нельзя отсюда выходить. У вас нет паспорта.

— Надеюсь, я не обязан сидеть здесь под домашним арестом, — мрачно пробормотал Дронго. — Мы можем сделать по-другому. Сейчас ты демонстративно сядешь в машину и уедешь. И я провожу тебя до машины, чтобы они меня видели.

Потом вернусь в дом. Свет будет гореть до утра, я обычно работаю. Но ты будешь ждать меня на соседней улице. Я уйду с другой стороны дома.

— Там нет выхода, — улыбнулся Тамакити, — там крыша соседнего здания.

— Значит, уйду по крыше, — сказал Дронго, — вспомню молодость. Ничего страшного. Мне иногда нужны такие кульбиты. Но без твоей помощи я не смогу найти дом Мицуо Мори. Если он работает с компьютерами, значит, говорит по-английски?

— И очень хорошо.

— Тогда все в порядке. А как с отелем?

— Пока не узнал. Там полно полицейских, они все проверяют. Я решил пока туда лучше не соваться.

— Правильно сделал. Проверишь завтра, когда все будут знать, отчего погас свет. Пойдем, я тебя провожу. И два последних вопроса. Как себя чувствует сэнсэй?

— Не очень хорошо, — признался Тамакити. — Ему нельзя было сегодня вставать, но он не стал слушать врачей.