Мои телохранители - Лавли Рос

как он опускает голову и медленно ведет носом по моей щеке. Это его жест. Он бы так и сделал в другой ситуации, но мой колкий взгляд сковывает его и заставляет ограничиваться лишь словами.

– Ты хочешь, – повторяю за ним, чтобы отогнать сладкий мираж.

Он мне сейчас не нужен. Я вечно обвожу себя вокруг пальца и надеюсь на сказку, а потом с идиотским шоком наблюдаю, как реальность крушит всё на своем пути. Чему я научилась? Я только чуть закалилась, перестала падать в обморок и прятаться в беззвучной истерике, но я по-прежнему обманываю себя. Называю Босса и Кая своими мужчинами, когда они сами по себе. У них свои цели, желания, привычки, определяющие натуру, и в критичный момент они не готовы поступаться ими…

Ведь Арс мертв.

Я знаю, что он мертв.

Олег приказал застрелить его на том пятачке, а потом избавиться от тела, как от ненужного хлама. Теперь же Кай должен успокоить меня чертовой нежностью, чтобы слова Босса легли на подготовленную почву. Слова, поцелуи, робкое раскаяние… Они снова будут любить меня вдвоем, неистово и пылко, и я забуду, что мое слово значит ровно то, что они готовы услышать.

Так уже было.

И неужели только так и будет?

– Мне не нужна нежность, – произношу с холодом и выдерживаю пристальный взгляд Кая.

Он смотрит прямо в душу, проникая так глубоко, как я не хочу сейчас впускать его. Но барьеры давно сломаны и мне остается лишь неумело огрызаться.

– За что ты меня наказываешь? – Кай выдыхает вопрос мне в лицо и заводит ладонь за мою шею.

Он нажимает и делает меня ближе, так что его горячее тяжелое дыхание течет по тем же тропинкам, по которым недавно текли мои слезы.

– Я не наказываю. Я пытаюсь понять, что я могу. Или вы готовы делать только то, что сами хотите.

– Вы? Я сейчас с тобой один, Влада.

– А я вас не разделяю.

Кай усмехается, проигрывая нервной реакции, но опускает лицо, чтобы взять передышку и справиться с собой. Когда он возвращается ко мне глазами, он вновь подчеркнуто расслаблен, пусть и насквозь фальшиво. Я ведь тоже научилась его читать как открытую книгу.

– Значит ты хочешь, чтобы я трахнул тебя. Без нежности.

– Как в первый раз. Как вещь.

Этот удар он выдерживает и даже не моргает. Между нашими телами трещит ледяная корочка, которая скребет по нервам. Кай лишь кивает и переносит ладонь, которую уже запустил мне под юбку. Он обхватывает мое бедро и тянет вниз, подтягивая меня под себя. Я беспомощно проскальзываю по скользкой поверхности дивана и отворачиваюсь. Смотрю на черную спинку.

– В первый раз я не тронул тебя.

Кай сдергивает с меня трусики и звякает пряжкой ремня.

– Я только припугнул. Хотел вставить мозги на место, чтобы ты не нарвалась на настоящие неприятности. Я ведь знаю, какие парни есть у Босса, да и сам не святой.

– Сделай уже.

– Еще и молча? Резинка нужна?

– Ты никогда не утруждался.

– Точно, – он снова усмехается, только на этот раз своим самым ядовитым образом. – Но я могу поискать для такого случая, чтобы в процесс не закралось доверие. Так слишком интимно, еще в нежность запишешь.

Диван продавливается, когда он упирается в него ладонью. Я понимаю, что он на самом деле собрался идти за презервативом, и рывком приподнимаюсь. Сжимаю его запястье и, кажется, даже царапаю.

– Да сделай! Просто сделай!

– Что сделать?! – он неожиданно отвечает моим же криком. – Больно? Я не умею, Влада! Разучился, уж прости.

Я сижу перед ним с раскрасневшимся лицом и хочу сказать хоть что-то, чтобы последнее слово осталось за мной, но фразы вдруг исчезают. Меня хватает лишь на взгляд с вызовом, да и тот постепенно теряет силу.

– Иди сюда.

Кай обхватывает меня за талию и затаскивает на себя, разводя мои ноги. Я обнимаю его бедрами и опускаю взгляд между нашими телами. Он успел расстегнуть не только ремень, но и ширинку, я вижу, как топорщится черная ткань боксеров. Кай берет мою ладонь и ведет ее к себе. Он опускает боксеры и помогает мне обхватить его напряженный член. Он хрипло выдыхает, а потом переносит ладони на мою шею и смотрит мутным взглядом.

Еще секунда и он тянется к моим губам, рождая смазанный влажный поцелуй.

Невыносимо нежный поцелуй…

– Ты целуешь меня, – последняя вспышка упрямства заставляет меня открыть рот.

– Так оттолкни меня, – шепчет Кай. – Или сделай больно. Я сейчас очень уязвим… Я в твоих руках.

Я просила сделать его больно мне, но сама мягко ласкаю его, поглаживая. Вожу тонкими пальчиками и вижу, как бессердечна моя ласка. Кай часто дышит и не может больше сдерживаться.

– Крошка…

Я провожу ладонью сильнее и позволяю вновь поцеловать меня. Обхватываю его горячий язык и раскрываюсь перед ним, впуская глубже. Кай кончает с рычащим стоном на мой живот и наваливается, утягивая под свое массивное тело.

Он часто дышит, и я ощущаю каждый его умиротворенных выдох. Лежу под ним и упираюсь лбом в его грудь, больше не отталкиваю и не противлюсь. Кай сам приходит в себя и отклоняется в сторону, ищет мое лицо взглядом и напряженно смотрит. Он до сих пор опасается, что в моей голове заготовлен еще один ослепляющий фейерверк по его душу.

– Ты зря приехал первым, – говорю слишком тихо, но я вдруг чувствую себя такой уставшей, что не могу по-другому. – Я наговорила тебе то, что хотела сказать ему.

– Я ему передам.

Кай легонько улыбается и проводит ладонью по моим волосам, откидывая прядки в сторону. Я же запутываюсь в своих эмоциях окончательно, я не хочу сдаваться так легко и в то же время перестаю понимать, за что воюю. И с кем, что самое главное.

Может, Кай прав? Это обычная отупляющая усталость. Причем не телесная, а душевная, я больше не могу испытывать столько разных чувств одновременно и то и дело переживать то за себя, то за них. Меня сбоит и выкручивает… Пока я уговаривала и успокаивала Олега в машине, я отдала последние силы и на собственное равновесие у меня их не остается.

– Мне нужно в душ.

Я надавливаю на его пресс, чтобы он освободил меня. Кай устало выдыхает, но встает с дивана первым. Он поправляет джинсы и внимательно смотрит, как я одергиваю платье и решаю, как лучше оттолкнуться от дивана, чтобы тоже оказаться на ногах.

– Влада, что с тобой?

Прекрасно, в его голосе настоящее беспокойство. Почти братское.

– Ты как неживая, – добавляет он мягче и опускается на колени передо мной. – Крошка, что там случилось? Скажи мне, просто скажи, что у тебя на душе…

– Я уже наговорила тебе.

– И пусть, – он кивает и по-идиотски улыбается, делая вид, что ему всё нипочем. – Я вообще предлагал, чтобы ты мне врезала. Предложение кстати до сих