Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Да. И я знаю её истинное имя.
— Понятно, — кивнула разъездная. — И какое же оно?
Бастиан только усмехнулся. Проверяет, правда ли я стрегоньер, подумал он. Может, ещё Столистов попросит почитать?
— Лучше скажи, как тебя зовут. Я вот Бастиан.
— Марева, — сказала девушка в сторону, ёрзая, устраиваясь поудобнее.
— Будем знакомы. А это, — он потрепал коня по редкой гриве, — Мосол. Опасайся его. Просто на всякий случай.
Девушка кивнула, и они поехали. Не сразу — Мосол погарцевал, сделал пару петель на месте, словно стремился завязаться узлом; несколько раз прогнал по телу крупную дрожь и только потом снова взял след. И тогда он сделался спокоен и быстр, так, что шляпу Маревы то и дело сдувало Бастиану на грудь, и девушка придерживала её тонкими пальцами в белых перчатках.
Конь сорвался вскачь, иногда припадая к земле, чуть ли не пластаясь. Один раз он сошёл с пути, остановился на серых бумажно-прозрачных листьях за толстым, кряжистым стволом полумёртвого дерева, словно прятался от чего-то, и долго словно смотрел вдоль дороги, хотя щитки прикрывали его слабо видящие глаза. Другой раз просто развернулся и сделал широкий круг, принюхиваясь и что-то словно бормоча сквозь стиснутые зубы. Он был опасен в такие минуты, и Бастиан предпочёл потратить немного времени и стянуть его пасть ремнями.
— Чего он? — спрашивала Марева, тоже вглядываясь в лес.
— Дело делает, — отвечал Бастиан. — Чует ведьму. Или Птицу.
Марева ёжилась под плащом и вжималась Бастиану в грудь. Потом успокаивалась, до следующей злой Мословой выходки.
Начался дождь. Запахло прибитой пылью и холодом. Бастиан подумал, не пора ли сломать печати на оружии. Вразумлять словом… И скольких он вразумил? Бастиан невесело усмехнулся.
Он проверил пистолет и распечатал ножны — на ходу, не останавливаясь. Марева поникла, закуталась в плащ и стала как-то ещё меньше под дождём. От неё почти не было тепла. Дождь по-прежнему шёл редкий, но туча уже летела в их сторону, низкая, рваная и тёмная, как раненная рыба, исходящая блёклой, серо-фиолетовой кровью в мутной воде небес.
Бастиан узрел курящуюся дымовую трубу за пеленой дождя, и в который раз убедился, что Мосол не ошибается.
Он свернул в лес, изо всех сил удерживая рвущегося вперёд коня.
— Дальше, пожалуй, я сам, — сказал Бастиан.
— Боишься, помешаю, что ли? — спросила Марева, склонив голову, но спрыгнула на землю, легко, не успел капитан коснуться её.
— Я знаю Ледо, — сказал он вместо ответа, — и она может быть опасна. От настоящего имени она никуда не денется, но откуда мне знать, сколько имён себе она взяла вообще, и какие аспекты по каким именам растыкала? — Бастиан смахнул капли с полей шляпы. — Уж заставить её стоять столбом я точно не смогу, заклинай, не заклинай.
— Она сильная ведьма?
— Не из слабых.
— А отчего её зовут Лайкой?
— Потом расскажу.
— Долгая история, да?
— Есть примета такая — не обсуждать работу до работы, — ответил он. — Мне пора.
Бастиан привязал чубарого к дереву, стальной цепью. Он был немал, с тех пор, как его вытащили из варева, наел тела, вернул себе крепкие мускулы, и, чуя цель так близко, мог буянить и рваться с привязи. Капитан подозревал, что конь собирается ломать дерево, как только он сам уйдёт.
Капитан поправил шляпу, проверил, как вынимается клинок, и пошёл к лесистому обрыву, за краем которого, высунув лишь сизую закопчённую трубу, прятался дом Ледо Ютры. За ним, в разрывах рыжей ряски, открывалась чёрная, рябая от дождя гладь озера под названием Ржа.
Спустился с обрыва он быстро, благо была тропинка; обошёл старый бревенчатый дом между пеной побережья и столь же старым, но крепким забором.
Здесь ему не нравилось. Грязь, подсохшая сверху коркой, под ногами была податливо-мягкой, а озеро вблизи оказалось таким чёрным, будто в нём стояла ночь. Интересно, подумал он мимоходом, а эта вода тоже горит?
На поверхности плавали красные и седые листья. Ветер не долетал до этого места. Мёртвая трава цвета костей, и камыши, засохшие, казалось, годы тому назад, жались к берегу. Над водой, как застывшие щупальца, или челюсти, или позвоночники давно умерших диковинных зверей, вздымались ржавые зубчатые дуги, истлевшие до бумажной тонкости шестерни; шелушились бурой и огненно-рыжей окалиной, утопали в озере. То был старый механизм, а от вида старых механизмов у капитана всегда портилось настроение, становилось неуютно, словно холодная вода течёт за шиворот, и ветер задувает за пазуху. Этому металлу было много сотен лет, а он до сих пор ещё не рассыпался до конца, и наверху дуг можно было ещё рассмотреть старые клейма. Те люди застали времена, когда на небе была только одна Луна.
Летел пух от камышей, лез в лицо, и Бастиан глубже надвинул шляпу.
Потом ударил ногой в калитку ворот, так, что жёлтый лишайник посыпался на землю. Дверь отозвалась недобрым гулом. Заперто. Ржавые гвозди, торчащие из верхней поперечной балки, мешали перелезть.
— Открывай! — рявкнул он. — Стрегоньер требует!
Понятно было, что так никто не откроет, но он как-то так привык к заведённой процедуре. Тем более, раз печь топилась, стрега Ютра точно была дома.
— Акло Хайнант Ледо Ютра, дочь Эрландо, именем Королевства, открывай!
Такой зычный рык всегда удавался Бастиану. Противостоять простому прямому воззванию к настоящему имени никакая стрега не могла, но… Лишь в том, что касалось простых действий. Дверь она ему откроет, первое заклятие самое сильное. Может быть, ему удастся заставить её говорить только правду. А вот на большее его магических умений вряд ли хватит. Остаётся полагаться на голову и руки.
Он услышал, как упал с двери крюк и засов. Видно, заговорённые, раз хозяйка открыла их, не подходя к дверям.
Толкнул калитку и вошёл, держа руку на рукояти меча.
Дом ведьмы зло глянул мутными плитками окон. Под сапогами расползлась грязь. Пахло аиром и тиной с болота, и авериановой травой. Он огляделся, коротко. Столбы ворот и частокола заросли мхом изнутри, в торце двора валялось какая-то железная рухлядь, накрытая мокрыми плетями безлистого, жухлого плюща; медный чан под водостоком полнился дождевой водой, в которой плавал сор и мёртвый шершень.
Но это он отметил вскользь, потому что из-за угла дома появилась хозяйка.
Высокая, черноволосая, с седыми прядями и пучками сухой травы, вплетённой в мелкие косы. Глаза её почему-то слезились, обильно; светлые, с бирюзовой искрой и угольным контуром радужной оболочки.
— Бастиан, — выплюнула, пролаяла Ледо и заворчала, как дворняга. Кожа на её крупном, покатом лбу и высоких скулах была бела, и стрега казалась совсем молодой. Хотя только казалась.
— Ледо.
- Чародейка на всю голову - Надежда Николаевна Мамаева - Любовно-фантастические романы / Попаданцы / Периодические издания / Фэнтези
- Эффект дефекта - Алексей Александрович Провоторов - Разное / Детективная фантастика / Фэнтези
- Крам - Алексей Александрович Провоторов - Периодические издания / Фэнтези
- Игедо (СИ) - Провоторов Алексей - Фэнтези
- Фантограф. Русский фантастический № 2. 2014 - Алексей Провоторов - Фэнтези
- Время Перемен - Денис Мухин - Фэнтези
- Долли - Алексей Провоторов - Ужасы и Мистика / Фэнтези
- Домой приведет тебя дьявол - Габино Иглесиас - Ужасы и Мистика
- Сталь и Страх (СИ) - Максим Паршиков - Фэнтези
- Академия Тьмы "Полная версия" Samizdat - Александр Ходаковский - Фэнтези