Ликвидация Докхантера - Сергей Самаров

Машины уже въехали в село со странным названием Солома и остановились на площади перед церковью, над которой полоскался на ветру украинский флаг, когда позвонили самому полковнику. Он вытащил трубку, думая, что у Пола появились новые сведения. Но определитель показал номер начальника отдела.

– Доктор Хантер. Слушаю вас, сэр…

– Ты где сейчас, Док?

– В прифронтовой зоне, сэр. Только что въехали в какую-то деревню[24]. Называется, кажется, Солома. Остановились пока на местном майдане.

– Там что, какие-то массовые выступления?

– Нет, сэр. Майданом здесь называют площадь. Любую. Площадь в населенном пункте. Я с генералом Баланом в его машине.

Последняя фраза должна была сообщить начальнику отдела, что Докхантер сейчас не один и не может говорить откровенно.

– Ладно. Я что звоню… Что ты мне вчера говорил про Боба, Док?

– Что Боб удачно справился с заданием, сэр. Так он мне сам сообщил.

– Он звонил тебе?

– Нет. На случай всяких возможных случайностей он удалил мой номер из трубки и попросил, чтобы я сам позвонил ему в условленное время. Я позвонил. Он сказал мне, что все прошло удачно.

– Он назвал себя?

– Нет. Я назвался «Рубиновой звездой». Это пароль для доступа к нему. Он ответил, что понял. Сказал, что все в порядке, дело сделано, и все, на этом наш разговор закончился. Короткий был разговор. Но я узнал голос. Это точно его голос.

– Вы говорили по-английски?

– Я говорил на английском, он отвечал на русском. А что случилось, сэр?

– Самое худшее, что могло случиться в нашей с тобой ситуации. Боб арестован. И все члены его группы тоже. Не только двое, которых он должен был взять с собой, а абсолютно все.

– Откуда такие данные, генерал? Этого просто не может быть…

– Один из арестованных успел нажать на тревожную кнопку трубки. И в сектор «Эль», к которому группа принадлежала, ушло заранее подготовленное sms-сообщение с кодовым текстом. В секторе начали телефонную проверку всей группы. Ни один номер не ответил. Включились в работу хакеры и сумели найти данные об аресте группы. Директору еще не докладывали. Но мне из сектора «Эль» высказали немало неприятных слов. Они пытаются все свалить на тебя. А что будет, когда доложат директору! Думаю, его скоро вызовут в управление. У нас же сейчас еще и утро не началось, как ты понимаешь. Что мне ответить?

– Только то, что я уже говорил раньше, сэр. А сектору «Эль» следует озаботиться качеством подготовки своих сотрудников. Если они «завалились», это говорит как раз в нашу пользу.

– То есть?

– Видимо, их уже давно «вели». Если бы была наша вина, арестовали бы только троих. Не думаю, что кто-то из них «раскололся» на допросе. А если и «раскололся», то это опять вина сектора, а не наша. Не мы готовили таких горе-специалистов. Пусть сектор «Эль» сам за подготовку своих людей отвечает.

– Да. Это аргумент, который я не просчитал. Ты хорошо, Док, умеешь защищаться. Спасибо за подсказку. Директор по своей натуре тонкий аналитик. Он поймет ситуацию. Если будут новости, я позвоню. Защищайся и дальше так же удачно.

Последняя фраза прозвучала для Докхантера значительно. Значит, начальник отдела не горит желанием расстаться с таким сотрудником, как опытный полковник Хантер. Это давало определенную надежду.

– Я очень постараюсь, сэр, – пообещал он в ответ, но в трубке уже звучали короткие гудки…

Ехать в ночь удобнее всего – дороги менее загружены. Чтобы уставшие от бессонницы «волкодавы» отдохнули, до границы машины вели водители, специально выделенные для этого ГРУ. Перед пересечением границы за руль сели уже отоспавшиеся «волкодавы».

В этот раз добираться предстояло за Докучаевск. Странно было видеть даже в глубине этой территории полуразрушенные поселки и деревни. Украинская дальнобойная артиллерия трудилась беспощадно, уничтожая жилые кварталы.

Недалеко от места, указанного на карте, Сергей Ильич Лесничий вытащил трубку и обратился к своим «волкодавам» с вопросом:

– Знает кто, как Стерха зовут в обычной жизни?

Ответил по связи Величко, сидящий за рулем первого грузовика. Он чаще других контактировал с бойцами батальона Стерха, поэтому знал о батальоне и о комбате больше.

– Конкретно, если память не изменяет, Игорь Яковлевич Журавлев.

– Спасибо конкретно знающему все.

После этого Лесничий позвонил комбату Стерху. Связь была вполне устойчивая, и дозвониться удалось сразу. Знакомый хрипловатый голос ответил торопливо:

– Слушаю.

– Игорь Яковлевич? – на всякий случай переспросил Лесничий.

– Да, Сергей Ильич, жду тебя. Ты где?

Лесничий глянул в карту и сообщил название деревни, которую они только что проехали. Стерх эту местность знал хорошо.

– Это уже недалеко от нас, минут сорок еще ехать, если не слишком торопиться. А торопиться вам дорога не позволит. С минуты на минуту Иван Иванович приедет. Пошлю его вас встретить. Сразу в него не стреляйте, если можно. Он с той стороны вернулся, еще переодеться, думаю, не успел и потому ходит в черной фашистской форме нацгвардии.

– Мы его по бороде узнаем. Отросла до прежних размеров?

– До прежних не отросла, но уже узнаваема. Только еще более седая стала.

Начальник разведки батальона, потомственный запорожский казак Иван Иванович Иванов, по паспорту – гражданин Канады, прежде отличался своей окладистой с проседью бородой. Но в конце первой командировки боевой группы ЧВК отправлялся навестить семью, оставшуюся на украинской территории, и сбрил бороду, чтобы изменить внешность, превратившись из грубоватого вояки в заокеанского интеллигента. Группа мельком встречалась с Ивановым и во второй командировке, когда он уже вернулся к исполнению своих обязанностей в батальоне. Тогда борода только начинала приобретать свои очертания.

Грунтовая дорога была не просто разбита тяжелыми колесами и гусеницами, но еще кое-где имела ямы от разрывов мин или снарядов. Микроавтобус ЧВК «Волкодав» умудрился трижды застрять, хотя сидящий за рулем Иващенко тщательно выбирал проезжие участки.

В момент встречи машины как раз преодолевали обширную грязевую лужу, и выйти из салона было проблематично. Иван Иванович, понимая это, на своем «проходимце» сделал круг рядом с машинами и выехал вперед, чтобы показывать дорогу. Так, направляя, начальник разведки батальона ополчения вскоре свернул с дороги, предлагая срезать угол по мелким зарослям кустарника. Среди кустарника он и остановился. В трех метрах от него остановился грузовик, за грузовиком и микроавтобус, из которого стали выходить «волкодавы», и каждому Иван Иванович уважительно пожимал руку. Последним прибыл второй грузовик. Но в это время с пассажирского сиденья первого грузовика не выскочил, а выпрыгнул Редкозуб, с ручным пулеметом в руках, и в прыжке дал пару коротких очередей по кустам неподалеку. «Волкодавы» оставили автоматы в транспорте, поэтому просто сразу залегли вместе с начальником разведки батальона. И только Иващенко отскочил за кузов грузовика, из-за которого начал стрелять из двух пистолетов сразу с двух рук, посылая в кусты пулю за пулей. Впрочем, он стрелял не по кому-то, а именно по кустам, потому что даже чрезвычайно высокий рост не позволял заместителю командира боевой группы ЧВК увидеть противника. Редкозуб тем временем выполнил классический кувырок вместе с пулеметом, и как раз вовремя, потому что в место, где он только что находился, ударила автоматная очередь. Но он уже увидел, откуда она вышла, и своей пулеметной очередью сразу погасил ее.

– Все! Все трое готовы… Их только трое и было.

Первыми к кустам подскочили Лесничий с Иваном Ивановичем.

Среди зарослей лежали три тела в российской солдатской десантной форме. Но все трое были вооружены автоматами «АК-47», давно снятыми с вооружения в российской армии…

Генерал Балан покинул машину и, оглядываясь по сторонам, словно изучая обстановку или кого-то отыскивая взглядом, ждал полковника на площади. Позади машины высадились из грузовика национальные гвардейцы в своей традиционной черной форме. Они не вставали в строй, несмотря на присутствие рядом своего командующего, а стояли толпой, не показывающей армейской дисциплины, держа на груди автоматы стволами вниз. Но в цели полковника Хантера не входила задача по обучению нацгвардейцев правилам ведения охранных действий. Потому он просто вышел из машины и встал рядом с Баланом, тоже осматриваясь по сторонам.

– Эй, офицер… – Генерал пальцем подозвал проходившего мимо заметно выпившего человека в распахнутом бушлате. Тот остановился, посмотрел на него, но подходить не собирался. – Где тут у вас штаб батальона? Мне говорили, что прямо на майдане, – спросил Балан.

– Сразу за церковью… – бросил офицер и двинулся дальше, не показывая к генералу никакого почтения.

Докхантера удивить подобным было сложно. Он уже давно знал, что украинская армия почти потеряла боеспособность из-за постоянного хронического пьянства.