Другим путём - Юрий Станиславович Климонов

первые курсанты прошли этот процесс. Их совсем не детские взгляды, потом разговоры, совершенно не похожие на школьные, наводили на невероятные мысли, что из подросткового тела вытащили пубертатную сущность и взамен засунули туда юношей и девушек за двадцать. Да и сама Катя уже не походила на подростка — уж больно специфичными были её диалоги с матерью на околомедицинские темы, связанные с процессом обучения.

Сегодня к ним с Артёмом пришли на переподготовку Четвёртое, Пятое и Шестое звенья. Но если в Четвёртом был взрослый звеньевой, то остальными двумя командовали их сверстники. Валерий Филиппов и Антон Рудаков — немногословные молодые люди, как Галя выяснила, на днях помогавшие милиции сопроводить нарушителей правопорядка до ОВД. Казалось бы, мелочь, но именно она стала решающей при выборе кандидатур звеньевых. К тому же они оба первыми вызвались пройти всю процедуру.

Галя чуть слышно клацнула клавишей ноутбука и запустила процесс для следующего «берета». Валерий стоял рядом, созерцая все этапы этого процесса.

— Интересно? — к ним с Галиной подошёл Артём.

— Знаешь, да. Просто пройдя вот это всё, — подросток кивнул на оборудование, — начинаешь осознавать себя взрослым… В один миг кончилось детство… Все те вопросы ко взрослым… ставшие несуразными сейчас… блин, сам диву даюсь, каким тупым я был ДО всего этого…

— Валер, ты не был тупым ДО… — многозначительно посмотрел на него Соколов. — Ты был подростком с нормальным кругозором для своего возраста. А теперь ты умственно вырос… ещё пройдёшь курс физической подготовки и накинешь себе пару биологических лет, за счёт развития организма. Но общий ментально-физиологический паритет, конечно, будет нарушен — тебе сейчас около двадцати-двадцати двух по умственному развитию, а уж по знаниям… — Артём покачал головой.

— Знаешь, а я даже рад.

— Рад? — усмехнулся тот. — Это в тебе сейчас пышет эйфория. Вон, твои подчинённые женского пола сидят в углу и что-то тихо обсуждают. Наверное, полученные знания по физиологии человека бередят душу.

— Тёма! — сердито одёрнула его супруга.

— Да ладно, Галочка, этот естественный процесс уже не остановить.

— Нет, Артём… просто я три года назад лишился матери, потом появилась мачеха, которую врагу не пожелаешь… Сейчас мы с отцом опять остались одни, так что полученные знания мне очень пригодятся. Спасибо вам.

— Тогда я тебя понимаю, — сочувственным тоном ответил Соколов. — Но твой случай, возможно, исключение из правил.

— Время покажет, — усмехнулся тот. — Слушай, если уж я здесь, мне можно навестить отца?

— А почему нет? Сходи, конечно.

Палата, где лежал его отец, была смежной, но значительно уступала по размерам. Валера остановился перед дверью, прислушался и, услышав разговор отца с кем-то из женщин, осторожно постучал. Выждав десяток секунд, он решительно открыл дверь и вошёл в палату. На кровати отца лежало с дюжину различных документов, разложенных по какому-то принципу. Сам он вёл непринуждённую беседу с миловидной женщиной — жгучей брюнеткой, которая резко повернулась к парню и сразу приветливо улыбнулась.

— Здравствуйте. Привет, пап. Как сам?

— Василиса Андреевна, это мой сын — Валерий. Сынок, познакомься — главный технолог нашего химзавода. Товарищ Морозова.

— А-а-а, так это вы нарушили череду мздоимства?

— Не поняла? — опешила женщина.

— Последнее время у моего отца лишь что-то просили… на работе, дома… но только вы нарушили это попрошайничество, вовремя приготовив и передав ему лекарство.

— Вон ты о чём… — снова улыбнулась она.

— Пап, если я мешаю, могу выйти… мне главное было узнать, что с тобой всё в порядке.

— Нет, ты что, сынок… Слушай, я тебя совсем не узнаю… — мужчина внимательно оглядел его форму. — Я не понял… ты что, сержантом стал?

— Пап, я теперь командир звена. Пока курсант — ношу сержантские лычки. Закончу курс обучения, и сразу после совершеннолетия присвоят офицерское звание.

— Ого… да ты хоть и небольшой, но начальник теперь… — Геннадий Николаевич очень хотел встать, но понимал, что это пока невыполнимо. — Хотел бы встать, но, увы, не могу.

— Обнять и поздравить? — усмехнулся сын.

— Слушай, да что с тобой произошло? Я с тобой, как со взрослым сейчас говорю.

— При ней можно? — парень кивнул на гостью.

— Молодой человек, у меня уровень секретности даже больше, чем у вас, — ухмыльнулась Морозова.

— У меня три нуля, а у вас? — прищурился Валера.

— Однако… — Василиса Андреевна мотнула головой. — В каком подразделении служите, юноша?

— «Алые береты». Командир Пятого звена.

— Как же ты бросил своих подопечных? — нахмурился отец.

— Почему бросил? Они в соседнем помещении проходят переподготовку. Вот я и выкроил минуту, чтобы отца родного навестить.

— Кажется, я знаю, что это за переподготовка, — таинственно улыбнулся Морозова.

— Только если вы из «филинов», — нахмурился Филиппов-младший.

— Однако, молодой человек… однако… — она снова покачала головой, удивлённо смотря на парня. — До вас довели и эту информацию?

— По долгу службы мы обязаны всецело помогать этим людям. Это помимо поддержания общественного порядка.

— Какие филины? Вы о чём вообще сейчас? — теперь нахмурился Филлипов-старший.

— Пап, лучше не спрашивай — всё равно не скажу. Это государственная тайна.

— Василиса… э-э-э… Андреевна? — директор перевёл взгляд на главтеха.

— Ага, значит, уже Василиса? — ухмыльнулся сын. — Знаешь, пап, а она намного лучше твоей бывшей Киры.

— Валера! — окрик отца навредил ему самому. Он скривился от боли в шее.

— Вот видишь, пап… сам учишь меня не рубить сгоряча, а наступаешь на те же грабли. Ладно, вы тут воркуйте, а я пошёл. Служба зовёт, — с этими словами он выскочил за дверь.

— Вот же ж, сорви-голова… жаль, что головой покачать не могу…

— Геннадий… я примерно представляю, что за переподготовку проходит Валера…

— И что там такого экстраординарного?

— Понимаешь, я ведь тоже не могу об этом подробно рассказать…

— Ну ладно, нельзя, так нельзя. Слушай, а как он нас сразу раскусил, —