Звёздный странник - Семён Слепынин

Невидимый телепередатчик, совершая облет, выхватил огромный диск — гиперзвездолет. Его-то мне и надо! Нажав кнопку, зафиксировал изображение. Несколько десятков людей в гермошлемах и комбинезонах расставляли какие-то приборы. Раздался надсадный рев сирены. Люди быстро, но без суеты, забирались с приборами в открытые люки корабля. Через три минуты люки закрылись. Гигантская чечевица гиперзвездолета поднялась в воздух и вскоре исчезла.

Члены экипажа отрабатывали, видимо, действия по сигналу тревоги. В одном из них я, кажется, узнал Ориона. Но как повидать Таню? Антарктида? Это для меня новость. Что делать там биологу с широким профилем? И где ее искать на огромном материке?

Кое-как дождался четырех часов. Помедлил еще минут пятнадцать и нажал кнопку. За столом спиной к экрану сидел Орион, уткнувшись в аппарат для чтения фильмокниг.

— Кто там еще? — пробормотал он и обернулся. Грузный и обычно медлительный, Орион вскочил с такой живостью, что стул отлетел в сторону.

— Сергей! — обрадовался он. Потом, изобразив на своем широком добродушном лице грозное выражение, поднес к экрану сжатый кулак. Хотел к этому увесистому жесту прибавить не менее увесистое укоризненное слово за мой неожиданный побег. Но, вспомнив что-то, раздумал и приложил палец к губам.

— Т-с-с…

«Мистификатор, — подумал я, испытывая теплое чувство, словно уже попал в долгожданные дружеские объятия. — Сейчас начнет кого-то разыгрывать».

— Таня! — крикнул он в окно. — Тут тебя кто-то спрашивает.

— Кто? — послышался звонкий голос.

— А я почем знаю, — недовольно пробурчал этот артист. — Разве в лицо запомнишь всех твоих муравьиных знатоков и приятелей тигров?

И с равнодушным видом уселся за стол, углубившись в светящуюся фильмокнигу.

Вошла Таня, подняла голову и слегка побледнела, а потом ее глаза вспыхнули таким счастьем, что я вздрогнул. Сияющий взгляд этих глубоких глаз — лучшая награда за все мытарства в страшных эпохах.

— Ты?.. Сережа?.. — прошептала она и облегченно вздохнула. — Наконец-то! Ты у себя?.. Я сейчас… Сейчас. Ты подожди. Мы сейчас все вместе.

Экран погас. Пока соберутся все вместе, думал я, пройдет не менее часа. Но уже через пятнадцать минут скрипнула дверь, и в хижине стало тесно. После первых приветствий, междометий и восклицаний Орион снова поднес кулак — но уже не к экрану, а к самому моему носу.

— Чем пахнет? Ох, подожди, космический бродяга, тебе еще попадет от меня, от Спотыкаева… Беглец! Хоть бы предупредил…

Взглянув на притихшую Таню, он обратился к Веге и Патрику:

— Пойдем-ка разводить костер. Мы ему еще устроим сцену у костра. — И, лукаво улыбнувшись, добавил: — Ему сначала предстоит весьма крупный разговор с Татьяной.

Мы остались вдвоем. И снова я вздрогнул от радости, почувствовав обжигающий взгляд черных, глубоких глаз. Таня протянула для пожатия руку и еще раз облегченно вздохнула:

— Ну, здравствуй, Странник!

Она уронила пышноволосую голову на мое плечо.

— Не надо, Таня, — мне показалось, что она плакала. — Я же здесь… Теперь уже навсегда.

Я взял ее за вздрагивающие плечи и посмотрел в лицо. Но Таня не плакала, а смеялась тихим и таким счастливым смехом, что я тут же дал себе торжественную клятву никогда с нею не разлучаться.

Когда мы вышли из хижины, перед нею уже плескались веселые языки костра.

Бережно обращаясь с платьем, Таня села на камень.

— Вырядилась, — кивнул в ее сторону Орион. — Всегда так, когда у нее хоть маленький успех. Оказывается, она почти композитор! А сегодня… Ее цветы сегодня впервые зазвучали, заквакали, как лягушки. Вернулась из Антарктиды, сразу же облачилась в дурацкий пенелон и целый час вертелась перед зеркалом!

Таня метнула на брата укоризненный взгляд: он разоблачил перед всеми ее маленькую слабость.

— Не успела переодеться, — оправдывалась она. Потом воскликнула, желая переменить тему разговора: — Совсем забыла! Поздравь их, — она показала на Вегу и Патрика. — Новая супружеская пара.

— Где будете жить? — спросил я. — В кочующем городе?

— Нет, не могу привыкнуть к зною. Будем жить на моей родине — в Шотландии, — ответил Патрик и пошутил: — Там у меня древнее родовое имение. Замок с привидениями.

— Ты подожди со своими инженерными привидениями, — сказал Орион. — Послушаем прежде о загадочных призраках Вечной гармонии. Как твоя память, Сережа? Разблокировалась?

— Полностью, — усмехнулся я. — И мгновенно, словно включился свет прожекторов.

Но сначала я рассказал об электронной эпохе, о встрече с «толстомордым» — Тибором-вечным. Старался излагать с юмором. И не без успеха. На губах Патрика и Веги вспыхивала улыбка, Орион хохотал. Но Таня слушала с таким серьезным видом, словно не я, а она бродила в катакомбах, сражалась с Тибором в каменном веке.

Сгустились июньские сумерки, стало прохладно. Но Орион забыл подкладывать ветки в костер. Головешки багрово тлели. В фиолетовом небе повисла огненная роса. Танино праздничное платье излучало в темноте такой тонкий свет, словно оно было соткано из танцующей звездной пыли, словно девушка укуталась не в пенелон, а в кусочек Млечного пути…

— О чем задумался? — нарушил молчание Орион, подбросив сухие ветки, — Продолжай. Расскажи о Вечной гармонии. Ведь ты ее вспомнил.

— Ну, это слишком страшно, — усмехнулся я и сам подивился своей беспечной веселости. В этом мире, в кругу друзей тот мир показался вдруг почти нереальным.

— Нет, такие жуткие вещи на ночь рассказывать нельзя, — отшучивался я. — Лучше я все запишу завтра. Потом почитаешь.

— Хорошо. Один день тебе на это. А послезавтра — Совет Астронавтики. Для Спотыкаева и его теории — ты просто находка. Спотыкаев ждет тебя, как манну небесную… И вообще довольно жить отшельником, — добродушно продолжал Орион. — За полчаса отгрохаем тебе такой дворец — закачаешься. А эту избушку — ко всем чертям!

— Пират! — с восхищением воскликнула Таня и рассмеялась. — Посмотрите на этого космического пирата. Он усвоил все замашки древних морских разбойников. Ругается, как шкипер!

Беседа наша у погасающего костра затянулась до полуночи. Причем Таня подтрунивала не только над Орионом, но и надо мной. В полночь мы расстались.

…Сейчас дописываю свои впечатления о проведенном дне. Этот день освежил меня лучше, чем десяток ультраволновых душей.

А завтра…

Завтра я должен рассказать человечеству о той страшной «эволюции», которая привела Электронную эпоху к Вечной гармонии. Продолжу свои воспоминания, прерванные из-за блокады памяти. Точнее — не продолжу, а начну с того места во второй главе моих записок, когда открылась и тотчас захлопнулась за нами, членами экипажа, дверь в пустынную Вечную гармонию — подлинное царство Сатаны.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});