DEEP PURPLE Звезда автострады - В. Дрибущак

Заехав на два дня во Францию (16 октября — концерт в «Олимпии»), группа отправилась во Франкфурт, дабы добить-таки новую пластинку. Музыканты поселились в гостинице «Park Hotel», сама же студия располагалась в нескольких десятках километрах от Франкфурта, в городке Вальдорф. «Приходилось ехать по нескольким автобанам, и если вы пропускали нужный спуск, нужно было мчаться около 30 километров, чтобы развернуться. Именно это произошло в первый день — я повернул не там, где следовало, и безуспешно пытался найти обратную дорогу. Тем временем, остальные ребята были уже в студии, настраивая аппаратуру. Ритчи взял мой „Rickenbaker”, в результате чего появился „First Day Jam”, в котором Иен играет на ударных, Джон — на органе, а Ритчи — на бас-гитаре — вещь редчайшая. И получился великолепный джем-сейшн», — пишет Гловер в буклете к ремастированному изданию Who Do We Think We Are, где эта 10-минутная по продолжительности композиция помещена в качестве бонус-трека6».

Немецкая земля оказалась более щедрой на урожай — удалось сочинить и записать 6 новых песен. Несколько дней прошли в «нащупывании» материала во время джем-сейшенов. А вот дальше работали так: сначала записывалась инструментальная «подкладка», потом — сольные партии, и уже после этого в студии оставался Гиллан, чтобы «наложить» вокал. При таком принципе работы остальные музыканты не знали ни то, какими будут тексты песен, ни даже окончательной мелодии (этот способ в дальнейшем всегда применялся Гилланом в его сольной карьере).

«Над этим альбомом работалось труднее всего, — вспоминает Гловер, — это было пред самым концом карьеры второго состава, и одна половина группы не разговаривала с другой. Было много трений. Я помню, как часами мы сидели в студии, пытаясь что-либо сочинить. Иен Гиллан и Ритчи даже не смотрели друг на друга».

Свое отношение к человеку в одежде из черной замши (любимое одеяние Блэкмора) Гиллан изложил в тексте песни «Smooth Dancer»:

Черная замша не значит, что ты подходишь для меня.

Черная замша только скрывает твою тайну.

Я хочу понять тебя,

Но ты чёрен, и я не знаю, что мне делать…

Хлесткие выражения типа «ты хочешь править миром, но ведешь себя как девчонка, страдающая ложной беременностью» или «я человек свободного полета, и тебе никогда не сломать меня, хотя ты пытаешься убедить, что обладаешь магической силой», естественно, были наложены на музыку в отсутствии самого героя песни.

«Я не думаю, что Ритчи тогда „въехал” в то, что написал Иен, хотя, возможно, он понял это позже», — говорит Гловер.

Сами музыканты по-разному относились к результатам записи. Например, песня «Our Lady» очень нравилась Джону: «Она может сильно удивить своим началом — очень медленным и сконцентрированным на мелодии и тексте. К тому же, в ней нет сольных партий. Это просто песня, что довольно необычно для нашего стиля. Если вы не делаете того, что ожидают от вас поклонники, то они кричат: надувательство! Если же вы делаете то, чего от вас ожидают, они кричат: штамп! В этой же песне есть золотая середина между этими двумя крайностями. Такой же цели мы пытались достичь, записывая этот альбом».

Название «Our Lady» часто неправильно переводится на русский язык как «Наша Леди». Нужно переводить, конечно же, «Наша Дама» (французский аналог — «Notr Dam»), то есть «Матерь Божья». К такому названию Блэкмора подтолкнула надпись, увиденная им на одном из соборов.

«Place In Line» родилась под влиянием фантастического романа, который был прочитан Гловером и пересказан Гиллану. А «Маrу Long» — это песня протеста против ярых «поборников морали» (а по сути ханжей) Мэри Уайтхауз и Лорда Лонгфилда. В конце песни Гиллан советует Мэри: «Шла бы ты со своим дружком, порнушником Лордом, вырыла бы себе ямку в земле, да и спрыгнула в нее».

Гловер считает, что на пластинке многие композиции получились беднее, чем во время репетиций. Прежде всего, по его мнению, это относится к «Rat Bat Blue»: «Вначале это была композиция с чисто гитарным драйвом, и, конечно же, рифф остался важной ее частью, но в окончательной версии доминирует орган и клавишные. Ритчи не единожды становилось скучно работать над сольными партиями, и он „перепихивал” эти обязанности на Джона. Джон, конечно же, уставал переделывать партии гитары на органную аранжировку, но выбора-то у него не было — он оставался единственным (после Ритчи) солистом группы».

Блэкмор же спустя много лет так объяснял свою инертность: «В то время мы очень напряженно работали. Менеджеры заставляли нас пахать до седьмого пота, мы колесили с концертами по всему свету и были просто опустошены. В результате отношения между членами группы сильно испортились — уже тогда каждый из нас шел своей дорогой. И ни у кого не было желания совместно работать над очередным альбомом. Но самое важное — не хватало свежих идей. У нас просто не было материала для записи».

Под конец «вальдорфских мучений» произошел случай, окончательно расстроивший Гиллана. «В один из вечеров, во время перерыва при записи вокала, Мартин, изучавший как раз в то время карате, отрабатывал удары на деревянной двери. И тут Гиллан решил показать ему. что может ударить сильнее, — вспоминает Гловер. — Он перетащил звукопоглощающий экран и стал напротив. Далее Иен изо всех сил налетел на него. Экран, тяжеленная вещь с большим „зубом” в нем, лениво упал — единственное различимое движение в комнате. К несчастью, Гиллан еще не успел выпрямиться… Он стоял в оцепенении, а потом тихим спокойным голосом спросил: Родж, а где роуди? Я сказал ему, что все ушли в паб, небольшой бар в нескольких кварталах отсюда, где частенько просиживали те из нас, кто не был непосредственно задействован в работе. А Иен продолжал тем же размеренным тоном: я сломал руку, мне нужно немедленно в больницу. С работой этим вечером было покончено. Его отвезли в больницу, и там врачи наложили гипсовую повязкy на палец. Но обернулось все хуже некуда. Они так паршиво сделали свою работу, что по сей день у Гиллана нет костяшки на мизинце левой руки».

В таких муках появился на свет самый короткий (34 минуты) и один из самых неудачных альбомов DEEP PURPLE. Название «За кого мы себя принимаем» предложил Иен Пэйс. Так он перефразировал вопрос одного из поклонников, высказавшего в письме свое недовольство группой — «За кого они себя принимают?». При оформлении конверта альбома была использована фотография земного ландшафта, сделанная со спутника НАСА. А идея разместить на этом фоне мыльные пузыри с «втиснутыми» в них музыкантами оказалась пророческой — судьба DEEP PURPLE Mark II получилась такой же недолговечной.

В ноябре DEEP PURPLE вернулись в США, начав шестой (и самый длинный) тур. У Гиллана вдруг появилась боязнь авиаперелетов, и он переезжал от города к городу на черном «Кадиллаке» группы FLEETWOOD MAC (они предваряли DEEP PURPLE во время американских гастролей). За рулем сидел Оззи Хопп. Гиллан со своей подругой Зоу селился, также как и на предыдущих гастролях, в других отелях.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});