Рейтинговые книги
Читем онлайн Камероны - Роберт Крайтон

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 21 22 23 24 25 26 27 28 29 ... 109

И сосал он совсем не так, как те двое: он был настолько нетерпелив, этот ребенок, что задыхался, а сосать не переставал. Гиллон хотел дать ему двойное имя, чтобы посредине было Сноу[10] – в честь снежной бури, а кроме того, Гиллону это имя всегда нравилось.

– Нет, мы назовем его Эндрью Драм Камерон, – заявила Мэгги так решительно, что никто не стал с ней спорить. Она знала то, о чем еще и не подозревали остальные: она получила своего первого «мешанца».

У Гиллона же ребенок этот начал вызывать раздражение.

– Неужели он не может ни минуту подождать? – спрашивал он.

– А зачем ему ждать? – говорила Мэгги.

Когда мальчик был голоден, он тотчас просыпался и, проснувшись, криком требовал того, чего хотел.

– Неужели он никогда не насытится? – спросил как-то ночью Гиллон.

– Этот малый знает, чего хочет.

Гиллон что-то буркнул.

– Гиллон?

– Угу, – откликнулся он.

– Знаешь, по-моему, ты завидуешь малышу.

– Ох, что ты мелешь! – прикрикнул он на нее, но той же ночью, позже, наблюдая за ребенком, понял, что в самом деле завидует ему. Не так уж сильно, но все-таки завидует, потому что младенец с самого рождения сумел добиться того, чего он, Гиллон, так и не добился. Малыш знал, как получить от Мэгги то, чего хотел.

2. Гиллон Камерон

1

В шахтерских поселках время бежит куда быстрее, чем в других местах, потому что в шахтах ведь нет ни лета, ни зимы, ни весны, ни осени. Вся жизнь поселка связана с шахтой, а под землей всегда одно и то же время года. Летом, в течение нескольких минут, когда углекопы только спускаются в забой, у них возникает иллюзия прохлады, а зимой им кажется там теплее, чем на улице, но это впечатление быстро проходит. Зимой или летом люди так же потеют и выпивают такое же количество пива в трактире и проливают такое же количество крови.

Случается, поднявшись на поверхность, они с удивлением обнаруживают, что на земле лежит снег или что воздух трепещет от летнего зноя, – они совсем забыли, какое время года сейчас. Единственная реальность для них шахта, а дни в ней текут, цепляясь один за другой.

Если бы не дети, которые продолжали рождаться и расти, – неопровержимое свидетельство того, что время бежит меж стен их тесного домика, – Гиллону трудно было бы поверить, что лента его жизни разматывается так быстро: ведь он приехал сюда для того, чтобы, пройдя период обучения и поработав немного на этой каторге, двинуться дальше, а вот почти половина жизни уже и прошла, погребенная под землей Питманго.

После Эндрью на свет появился Сэм – тоже «мешанец», но больше из драмовой породы, светловолосый, как Камерон, и смуглый, как Драм, атлетически сложенный, но без царя в голове.

За ним появился Джеймс – Джемми, стопроцентный Драм, коротконогий, смуглый, крепко сбитый, от рождения сутуловатый, – словом, с колыбели уже предназначенный быть углекопом. Когда он начал говорить, то заговорил на языке Питманго – не на том, который слышал дома, а на том, который слышал на улицах и в проулках. Сколько ему ни мазали язык мылом, чтобы отучить, ничто не помогало. Он был неотделим от Питманго, как угольная пыль на уличном булыжнике или как его дедушка Том.

После Джемми появились близнецы – Йэн и Эмили, не «мешанцы», но с самого начала какие-то странные. И не мудрено: ведь родились они в грозу, среди грома, молнии и пурги, не вовремя, под несчастливой звездой. «Цыгане», – говорили про них люди: видно, в роду у Мэгги где-то была цыганская кровь.

«Ну, еще бы, – утверждали питманговские всезнайки, – никто же не знает, с каким цыганом переспала Хоуп где-нибудь в стоге сена на пустоши». – И кивали, кивали головой, потому как всем ясно было, что цыганская кровь тут есть.

«Ну, а как иначе объяснить, почему она такая?» – говаривали люди про Мэгги.

С годами Гиллон изменился, но иначе, чем большинство углекопов Питманго. Люди, работающие под землей, меняются либо так, либо этак. Одни «сбычиваются»: шея и плечи у них становятся более массивными, и все тело как бы накреняется вперед от тяжелого труда и могучей мускулатуры – это изменения обычные. Другие же, как тут говорят, «усыхают» – таким стал и Гиллон: плоть его словно притянуло к костям, и тело стало худым, пружинистым. Как правило, такое случается с низкорослыми людьми, щеки у них проваливаются, и они выглядят преждевременно состарившимися, но у Гиллона лицо было костистое, с высокими скулами, и потому щеки у него не запали. Правда, тонкие черты его стали жестче, но он по-прежнему был хорош собой, а профиль у него стал совсем орлиным. Живи он полегче, лицо у него приобрело бы более мягкое выражение, какое бывает у человека, не занятого тяжелым трудом, и тогда его можно было бы счесть даже красивым, но сейчас это не сразу бросалось в глаза. И все же, если учесть, во что шахта может превратить человека, работа под землей не так уж сильно сказалась на Биллоне – его ведь не изувечило.

Больше всего огорчало его молчание товарищей по работе, их упорное нежелание разговаривать с чужаком без крайней надобности. Правда, теперь, когда в шахте вместе с ним работали его мальчики, жизнь стала более сносной, но ему неприятно было, что он избавился от одиночества только таким путем. Жаль было ему посылать под землю сыновей всего лишь после шести лет обучения в школе компании – слишком это тяжело и рано для таких ребятишек, считал Гиллон. Но им не терпелось спуститься в шахту и стать взрослыми; к тому же по таким законам жил поселок – и они пошли работать. Роб помогал Гиллону откалывать надрубленный уголь, он был помощником углекопа, а скоро, когда они с Эндрью подучатся, им дадут собственный забой, и они начнут приносить домой столько же денег, что и взрослые углекопы. Сэм был навальщиком: он нагружал уголь в бадьи и вагонетки, а Джемми – откатчиком: он следил за тем, чтобы лошади своевременно откатывали бадьи и увозили их к шахтному колодцу, где их поднимали на поверхность.

Девочки работали наверху: Сара – у шахтного колодца, совсем как мужчина, подтаскивала к подъемнику крепи и шахтерский инструмент, пока Мэгги не решила, что дочь нужнее ей дома, а Эмили, самая шустрая из всех детей, должна была скоро начать работать в дробильне, где сортируют уголь – отделяют крупные куски от мелких, выбрасывают сланец и камни. Главное в дробильне было не оглохнуть от грохота большущих движущихся лотков и не лишиться пальцев, когда отбираешь и раскладываешь уголь.

И все же, несмотря на появление в шахте уже нескольких Камеронов, – а может быть, как раз поэтому – Гиллону очень недоставало доброго отношения со стороны товарищей по труду. Ему хотелось стать наконец полноправным членом их сообщества. Со временем он оценил, как важно каждому чувствовать локоть соседа; необходимость во взаимной выручке ощущалась здесь сильнее, чем на любой другой работе, из-за беззащитности людей, находящихся на целую милю под землей и разбросанных на многие мили в ее недрах, – из-за этой глубины, и из-за тьмы, и из-за опасностей, которые ежедневно их тут подстерегают, и из-за того, что каждый должен оберегать жизнь соседа хотя бы во имя собственного спасения.

Гиллону дорого было это выражение, появлявшееся в глазах людей по всему штреку, когда свод начинал «плясать», когда от увеличившегося там, наверху, давления подпорки начинали жалобно стонать, а иной раз и рушились с грохотом артиллерийского залпа, так что щепки и большие куски дерева и угля разлетались по галереям.

«Все будет в порядке, старина, не волнуйся», – говорили глаза – говорили в такую минуту даже ему, – а сами люди стояли точно пригвожденные, опустив кирку, и прислушивались, не в силах продолжать работу, пока свод не перестанет «плясать».

Однако разговаривать с ним они не разговаривали и не посвящали его в свою жизнь. Случалось, какой-нибудь углекоп, работавший в соседнем забое, замечал, что вот теперь Гиллон знает, каково оно, – ведь он все-таки пришлый, – и Гиллон неизменно кивал в подтверждение. Но вот наступил день, накануне восемнадцатого рождества, которое Гиллон отмечал в Питманго, когда этому заговору молчания пришел конец.

2

Смена окончилась, и рабочие веселой шумной толпой спускались по галереям на дно шахты, хоть и проработали два лишних часа в счет завтрашнего праздника, когда шахты будут закрыты. Они возвращались домой, мечтая хорошенько выспаться утром, а до того посидеть за традиционным рождественским ужином, когда на столе будут дымится горячий пирог с печенкой и черные коржи, а куски селкерских лепешек будут плавать в подогретом масле, как вдруг часть свода в шахте «Леди Джейн № 2», глыба сланца величиной с целый забой, рухнула прямо на спину молодого углекопа, жившего на Тошманговской террасе. Глыба только краешком задела его, но сила удара была такова, что он отлетел вперед и упал плашмя, лицом в воду и жижу, – верхняя половина его тела не пострадала, но на ногах лежало несколько тонн сланца.

1 ... 21 22 23 24 25 26 27 28 29 ... 109
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Камероны - Роберт Крайтон бесплатно.
Похожие на Камероны - Роберт Крайтон книги

Оставить комментарий