Волшебница Колдовского мира (пер. А. А. Смирновой) - Андрэ Нортон

В пол были глубоко врезаны инкрустированные пентаграммы, магические круги, большие и поменьше отпечатки величайшей из магических фигур. Они лежали чуть в стороне от нашего пути вдоль стен. Но за этими символами – ключами к великому знанию – шли неопределенные линии, нерезкие, как будто тот, кто шел к центру зала, сам продвигался к знанию и не нуждался более в конкретных сим волах, как в гидах. Одни из символов я почти не знала другие лишь немногим отличались от тех, которые я видела раньше.

Здесь было что-то вроде школы для «работников» Власти, как Место Тишины. Но тут все было настолько большое, в неопределенных линиях ближе к центру скрывались такие намеки, что работавший здесь, наверное, смотрел бы на Мудрых женщин, как на детей, делающих свои первые неуверенные шаги.

Ничего удивительного, что здесь было ощущение продолжения жизни. Камни стен за коврами, камни под нашими ногами столетия за столетиями впитывали в себя излучения Власти и теперь отражали то, что так долго проникало в них.

Мы отошли далеко от входных дверей, когда я заметила кресла, скорее троны, потому что они стояли на возвышении с тремя ступенями, и были сделаны из голубого камня, с высокими подлокотниками и высокими спинками, с вырезанными на них слабо светящимися рунами. На среднем кресле лежал жезл мага, будто ненадолго оставленный хозяином, пока он куда-то вышел.

Символ на спинке этого кресла был тот же, что и на воротах этой цитадели – жезл и меч. Это явно было кресло правителя здешних земель – человека или больше чем человека.

Увидев кресло, я вспомнила детали своего сна. Маг сидел именно здесь, в зале, когда смотрел на появление Врат. Что же случилось потом? Может быть, он ушел через те Врата, чтобы посмотреть на другой мир?

Легенды говорят, что так делали многие маги.

Сон вспомнился так отчетливо, что я посмотрела на зеркало, ища следы Врат, но там был голый помост, на нем не было никаких символов, даже намека на них.

Может, хозяин этого зала действительно дошел до такого совершенства, что не нуждался ни в чем для создания энергии?

Я подумала о Мудрых женщинах и о Дензиле, представляющих высоты такого искусства. Если мне доведется когда-нибудь встретиться с хозяином этого среднего, третьего кресла, я буду против него как Айлия или Вахаи, потерянное, простое существо. Это было для меня новым ощущением, потому что, хотя я и потеряла большую часть того, что имела, я помнила, что было в моих возможностях раньше, а здесь сознавала, что все чему я училась, было лишь первой страницей самых простейших рун для Мастера Врат.

Поняв это, я вдруг почувствовала себя маленькой и усталой, испуганной, хотя зал и был пуст, и тот перед кем я благоговела, давно исчез. Я взглянула на Айлию – она, по крайней мере, была человеком.

Она стояла, опустив руки, там, где я ее оставила. Выражение ее лица было странно опустошенным, и во мне вспыхнуло беспокойство: разве не я привела ее сюда, в эту резиденцию Власти, которая все еще чувствуется и вредит ей, в то время как я со своими защитными силами могу не бояться?

Может, я опять, в своем упрямом эгоизме, сработала для зла? Я обняла Айлию за плечи, заглянула в глаза и коснулась ее мозга. Нет, тут было не повреждение, чего я опасалась, а нечто вроде сна. Я подумала, что этот сон – ее защита, и он, вероятно, будет продолжаться, пока мы останемся здесь, но вообще-то нам пора было уходить, пока эта старая Власть не пропитала нас и не обратила в рабов.

Но оказалось, что уйти – все равно, что пробиваться против течения, которое толкало нас в противоположном направлении.

Я в тревоге обнаружила, что здесь действительно поднялся невидимый поток, кружившийся вокруг третьего кресла, как будто его целью было то место, где во сне я видела Врата.

Айлия с готовностью поддалась этому течению, прежде чем я сообразила, что нам грозит реальная опасность. Я вцепилась в женщину, оттаскивая ее назад, но она вырывалась, и ее невидящие глаза уставились в пустой центр зала. Свободная рука ее взметнулась, пальцы как будто нащупали невидимую опору, чтобы ухватиться за нее и вырваться из моих рук.

Я воздвигла себе мысленную охрану. У меня не хватило сил, чтобы защитить оба наших мозга, но если я смогу удержаться, то конечно не отпущу Айлию и мы выйдем из зала. Я думала, что за его пределами мы будем в безопасности.

Но пока что я могла только удерживаться против потока, а Айлия рвалась все сильнее, пока мы обе не оказались позади третьего кресла, и я положила руку на его высокую спинку. На сиденье лежал жезл. Не схватить ли его, когда мы пройдем мимо? А что это мне даст? Такие жезлы Власти были оружием, они управляли лучами, нужными для колдовства, но они также были собственностью только одного владельца жезла. Чего я достигну, если попытаюсь воспользоваться им? Однако этот жезл так резко запечатлелся в моем мозгу, что я поняла, что он имеет для меня какое-то великое значение, о чем я пока не догадывалась.

Теперь мы были на уровне сидения кресла. Я должна взять жезл, пока меня не оттащили, потому что, Айлия снова начала вырываться и скоро мне придется держать ее обеими руками. Я поколебалась секунду, но потом воспользовалась случаем. Резким движением подтащила Айлию к креслу,

Глава 9

Схватив жезл, я чуть не выронила его: он был таким холодным, что обжигал руку, как замерзший металл. Но я все-таки его не выпустила – не могла, потому что он держал меня крепче, чем я его.

В ту же минуту Айлия вырвалась из моей руки и бросилась вперед, затем вдруг споткнулась и упала на колени. Видимо, ее вес освободил какой-то источник в этом месте, потому что вверх брызнула вспышка, и, как в моем сне, появились Врата из световых линий.

– Айлия! – закричала я.

Мой крик ничего не значил для ее околдованного мозга.

Она торопливо поползла на коленях через этот жуткий портал.

Я видела зал за этими Вратами, но Айлия исчезла, как только проползла под аркой. Сжимая жезл, я бросилась за ней, решив, что человеческие жизни больше не должны пропадать из-за недостатка моего внимания или мужества.

Было ощущение разорванности, не боли, а скорее отвратительной дезориентации, потому что я прошла через какое-то пространство, через которое человеческое тело никогда еще не проникало. Затем я покатилась по твердой поверхности и застонала от боли, которую получила в этот короткий промежуток времени – или вне времени.

Я села. У меня кружилась голова. Я услышала стон – не свой – и с трудом огляделась. Рядом с каким-то высоким предметом с криком скорчилась Айлия. Я подползла к ней и подняла ее голову. Глаза ее были закрыты, тело судорожно подрагивало, а голова безостановочно вертелась из стороны в сторону, как у больного в сильном жару. И она все время вскрикивала.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});