Во власти соблазна - Патриция Грассо

Бишоп прокашлялся.

– Сегодня партию Керубино будет петь Женевьева. – Блондинка ахнула, чем привлекла к себе внимание директора. – Вы можете идти, Женевьева.

Фэнси кинула тревожный взгляд на князя, облокотившегося на дверной косяк, и спросила директора:

– Вы меня увольняете?

Бишоп покачал головой:

– Женевьеве придется исполнить вашу роль, потому что вы сегодня будете петь на балу у герцога Инверари.

Фэнси посмотрела директору прямо в глаза.

– Я не пою на частных приемах.

– Придется, если хотите служить у нас в опере.

Фэнси зажмурилась. Какая несправедливость! Получив это место в опере, она надеялась, что станет независимой, но оказалось, что все наоборот. Теперь у нее свободы еще меньше, чем раньше.

– Ладно, один раз я сделаю исключение.

– Об этом мы поговорим потом. – И Бишоп вышел из каморки.

Невероятно элегантный в своем строгом вечернем наряде, Степан наклонил голову набок, словно вглядываясь в кислое выражение лица Фэнси.

– Надеюсь, это не испортит наш вечер?

– Терпеть не могу, когда меня к чему-либо принуждают. – Фэнси вздохнула и подняла на него свои фиалковые глаза. – Я чувствую себя не в своей тарелке при мысли, что придется посетить этот пышный прием у герцога.

– Бедная, бедная Фэнси. – Степан погладил ее по щеке и провел большим пальцем по губам. – Я буду сопровождать вас на этот вечер, все время буду рядом и провожу домой.

– Инверари – ваши дальние родственники, – сказала Фэнси. – Это не вы их подбили?

– Клянусь, я не имею к этому никакого отношения. Герцогиня обожает все модное, а вы самая свежая лондонская знаменитость.

– Понятно. В каждом успехе заложены свои минусы.

Степан пожал плечами.

– Многие женщины с радостью поменялись бы с вами местами.

– Вы хотите сказать – миллионы женщин поменялись бы со мной местами, чтобы оказаться сейчас рядом с вами?

Степан кивнул:

– И это тоже.

– Что ж, спасибо за оказанную честь.

– Не стоит благодарности.

Фэнси умоляюще посмотрела на него.

– Вы отвезете меня сегодня прямо домой? Я так волнуюсь за Белл!

– Только если вы пообещаете, что наденете вечером то лиловое платье.

– Обещаю.

Степан видел в ее глазах зарождающуюся любовь, но сомневался, что девушка понимает, как сильно она смягчилась по отношению к нему за какие-то несколько дней. Он бы с удовольствием удушил ее отца – именно из-за него теперь так трудно завоевать ее любовь и доверие.

– Не окажете мне услугу? – спросил он.

– Какую?

Степан легко поцеловал ее в губы.

– Скажите Блисс, чтобы она перестала сбивать цены Казановым.

– Цены Казановым? – переспросила Фэнси.

– Не нужно изображать передо мной святую невинность, – сказал Степан. – Ваша компания «Семь голубок» сбивает цены «Кемпбелл энтерпрайзис» и «Братьям Казановым».

– Мне жаль, но «Братья Казановы» – это просто сопутствующий ущерб.

– Что вы имеете в виду?

Фэнси уклончиво улыбнулась. Степан рассмеялся:

– Ладно, храните свои тайны, певчая птичка.

Глава 7

Фэнси внимательно рассматривала себя в высоком зеркале. Она надела лиловое платье, подаренное князем. Квадратный вырез, плотно облегающий лиф, открытые плечи. Кашемировая шаль и атласные туфельки в тон платью. Длинные белые перчатки дополняли наряд.

– Там будет сама-знаешь-кто. – Фэнси повернулась к младшей сестре. – Что мне делать, если он со мной заговорит?

– Отец может и не узнать тебя. – Рейвен осмотрела ее с ног до головы и улыбнулась. – Ты выглядишь совсем не так, как та маленькая девочка, которую он когда-то видел.

– Да, ты права. Скажи князю, что я спущусь через минуту.

– Ты похожа на принцессу из сказки! – Рейвен выскользнула за дверь.

Фэнси сделала глубокий вдох, чтобы немного успокоиться. Она не сомневалась, что отец придет на бал к Инверари. Если он с ней заговорит, Фэнси сделает вид, что не знает об их родстве.

И тут комнату наполнил аромат корицы. Няня Смадж давала ей совет из заоблачных далей: «Слушайся разума, но следуй за своим сердцем».

Степан стоял в холле и гадал, не упорхнет ли его певчая птичка, как в прошлый раз. Он не сомневался – если она запаникует или почувствует себя в ловушке, то сбежит даже через окно второго этажа.

– Будете много беспокоиться, быстро поседеете, – произнесла Рейвен.

– Буду я беспокоиться или нет, все равно когда-нибудь поседею, – ответил Степан. – Так уж устроен мир.

Тут Степан услышал, что Фэнси спускается по лестнице, обернулся, одобрительно улыбнулся и поднес ее руку к губам.

– Вы очаровательны. Слишком хороши. Как произведение великого художника.

Фэнси закатила глаза.

– Значит, вы еще не нашли себе занятие. У тех, кто трудится, нет времени на придумывание изощренных комплиментов.

Положив ее руку на сгиб своего локтя, Степан повел девушку к двери.

– Никак не могу решить, чем я восхищаюсь больше – вашей красотой или вашим острым умом.

Степан сел в карете рядом с Фэнси и взял ее за руку.

– Я люблю ваш аромат – нежность лепестков роз с капелькой чувственной ванили или амбры.

Фэнси искоса посмотрела на него.

– Ваша светлость, вы неисправимый льстец!

Парк-лейн располагалась в нескольких милях от Сохо-сквер. Фэнси слишком нервничала, чтобы поддерживать беседу; рука ее дрожала, а в желудке все трепыхалось. Волнение еще усилилось, когда она увидела шикарных светских леди и их сопровождающих, входивших в особняк Инверари.

– Успокойтесь, ma petite.

Фэнси посмотрела на него с дрожащей улыбкой. Она была благодарна князю за его доброту. Без него она бы сюда ни за что не пришла, даже если бы ей пришлось потерять из-за этого место в опере.

– Считайте это сценической лихорадкой. – Степан положил руку на спину Фэнси и повел ее в особняк. Она походила на девушку, идущую на встречу с палачом.

– Меня мутит перед каждым представлением. Степан засмеялся, привлекая любопытные взгляды гостей. Подходя к бальному залу, он произнес:

– Поднимите голову и смотрите людям в глаза. Помните, ваша мать была графиней, а отец – герцогом. Отсутствие свидетельства о браке не умаляет вашего знатного происхождения. Бумажки – пустая формальность.

Фэнси страдальчески глянула на него.

– Я боюсь встречи сами-знаете-с-кем.

– Я все время буду рядом. – Степан похлопал ее по ладошке. – Кроме того, вашего отца могли и не пригласить.

Он наклонился, чтобы шепнуть что-то дворецкому.

– Возьмите себя в руки, – предупредил он девушку.

– Князь Степан Казанов, – объявил Тинкер, – и мисс Фэнси Фламбо.

Фэнси замешкалась, увидев, как гости разом повернулись, чтобы посмотреть на князя и оперную певицу. Она вцепилась в руку Степана, как утопающая, и тут увидела отца – он смотрел прямо на них.