Побег - Анабелль Штель

вечеринке он избил одного парня так, что тот попал в больницу.

– Якобы? – удивилась я.

– Он не такой, – сказал он тихо. Затем снова посмотрел мне в лицо. – Элиас не просто мой брат, он один из моих лучших друзей. Конечно, он может наделать глупостей, может заставить нас понервничать и все такое, но он не тот, кто полезет первый в драку. Он всегда оставался для меня образцом спокойствия. Как раз я подрался в школьном дворе, и меня потом забирали от директора. А Элиас отчитал меня за это и проследил, чтобы я извинился и в следующий раз держал себя в руках. И я послушал его. Разочарование в его глазах для меня всегда было намного хуже, чем в глазах моих родителей, – он покачал головой. – Вот почему я просто уверен, что тут что-то не так.

– А он что говорит?

Ной фыркнул.

– Он со всем соглашается и рассказывает вот эту чепуху. И извиняться он тоже не хочет, чего я просто не понимаю.

У меня не было братьев и сестер, поэтому я не могла себе представить, как Ной чувствует себя в сложившейся ситуации. Но еще я знала, что даже у людей, о которых вы никогда бы так не подумали, есть своя темная сторона. Те, кому вы доверяли больше всего, могут ранить сильнее всех.

– Что-то не так в этом деле, Лия, – голос Ноя был твердым, а на лице снова появилось самоуверенное выражение. Я не знала его брата, но на собственном горьком опыте мне было хорошо известно, чем все может закончиться, если безоговорочно доверять не тем людям. Тем не менее я верила Ною.

– И что ты хочешь с этим делать?

Он высоко поднял плечи, почти до ушей, а затем резко опустил.

– Понятия не имею. Правда, не знаю. Я даже не знаю, есть ли какой-то смысл в том, что я вернулся в Берлин. Но я не мог остаться после того, как узнал, что произошло. Моя мама очень хотела, чтобы я не приезжал и прошел стажировку. Но я чувствовал себя таким бесполезным. Элиас отвечал мне как-то невразумительно, а я, находясь в сотнях миль от дома, вынужден был просто наблюдать, как разваливается моя семья. – Он мрачно улыбнулся. – А теперь я здесь и могу смотреть на это все с близкого расстояния. Ничего особо не изменилось.

– У тебя есть идеи, как ты можешь ему помочь?

– Прежде всего, я хочу уговорить родителей навестить его. Он этого не признает, но думаю, его очень задевает то, что они так еще и не были у него.

– Так они действительно не видели его с тех пор?

– Нет. – Ной потер лицо и криво улыбнулся мне. – И они целых три недели не говорили мне, что Элиас был уволен из компании. Затем они оборвали с ним все контакты. Они сказали, что так лучше для семьи. Парень, которого избил Элиас, – сын друга семьи и делового партнера. По словам отца, отношения между ними сейчас напряженные, и они боятся потерять заказы.

– Но он же их сын. Партнер вашего отца вряд ли будет предъявлять претензии за то, что они навестят сына. Он же тоже отец.

– Я полностью с тобой согласен. И я им это уже сказал. Думаю, они используют эту отговорку только для того, чтобы как-то успокоить свою совесть. Понятия не имею, что именно там между ними произошло, но сейчас ни мои родители, ни мой брат не желают общаться друг с другом. И не похоже, что я смогу их переубедить. Я хотел попробовать поговорить с Кристофером. – Ной провел рукой по волосам, взлохматив несколько каштановых прядей.

– Кристофер – это тот самый парень, на которого накинулся твой брат?

Ной кивнул.

– Да, Кристофер Роте, но я не знаю, будет ли он вообще со мной разговаривать. Мы учимся в одном университете и неплохо общаемся. Но мы не друзья, мы здороваемся друг с другом в коридоре и можем выпить вместе, если окажемся в одном клубе. Не более того.

– Что ты потеряешь, если попытаешься? Ты можешь сказать ему, что пришел сам, а не по просьбе Элиаса или твоих родителей. Я не думаю, что он упрекнет тебя в том, что ты хочешь услышать его точку зрения, – выпалила я. – Отец Кристофера до сих пор сотрудничает с вашими родителями, поэтому он, похоже, не винит их в сложившейся ситуации. Может, тебе стоит просто сказать родителям, что ты собираешься поехать к Кристоферу. Иначе получится, что ты поступаешь так же, как они, – скрываешь от них правду. А это обычно приводит только к еще большим проблемам.

Мои последние слова эхом отозвались у меня в ушах. Тайны создают проблемы. У меня были тайны. И я взяла их с собой в Берлин. Что еще хуже, помимо старых тайн я приобрела новые. Опять этот холодок дурного пречувствия в животе.

Ной посмотрел на меня, а на губах появилась легкая улыбка. Раздраженно я посмотрела в ответ.

– Что? – спросила я, когда он ничего не сказал, но и не отвел взгляд.

– Ничего. Просто это были довольно мудрые слова.

«Мудрая» точно не было тем словом, которым я бы могла описать себя. Я пожала плечами и слегка улыбнулась. Возьми себя в руки.

– Я не чувствую рук и ног из-за этого похода. Я сейчас не в лучшей спортивной форме, – заметила я, стараясь не выдать своих тревожных мыслей.

Я думала, что Ной рассмеется, но он продолжал смотреть на меня своими карими глазами со странным выражением лица, от которого мое сердце начало биться чаще. Я сидела и рассматривала его нос, рот и маленький шрам, тянувшийся от губы к ноздре. Затем снова посмотрела ему в глаза. Между бровей у него образовалась небольшая складка. Он все еще внимательно смотрел на меня. Внутренняя часть его радужной оболочки была янтарного цвета, почти светло-коричневой, а ближе к краям цвет становился темнее и темнее. Никто из нас не сказал ни слова, но настроение изменилось. Я сглотнула, в горле внезапно пересохло. Еще я почувствовала, что мое лицо начало краснеть от его взгляда – но глаз не отвела.

Через мгновение Ной покачал головой, как