Во власти греха - Мэри Влад

считаю иначе.

Считала. Пока они не привязали меня, нагнув над столом.

Ничто на них не подействовало: ни просьбы, ни угрозы, ни пистолет, ни мои потуги вырваться, ни крики, ни деловое предложение. Меня обезоружили в два счёта. Заткнули рот. Обездвижили. Ударили. Унизили.

И сейчас они меня окончательно уничтожат. А потом убьют, как им и приказали.

Голову резко поворачивают, щека прижимается к столу. Теперь я вижу стены. Буду смотреть на них. Они серые, чуть с разводами. Мне никогда не нравилась эта комната. Роскошная, конечно, но слишком бездушная. Холодная. Обезличенная.

Скоро и я такой стану. Сначала умру внутри, перестану излучать свет, который так нравился ему, а затем и вовсе попрощаюсь с жизнью.

Я не верю в Бога, не молюсь, не являюсь пай-девочкой, совершаю разные поступки – плохие и хорошие. Я обычный человек.

Может, пора уверовать? Вдруг Господь сжалится, простит мне мои грехи и ниспошлёт чудесное спасение.

Ох, Валэри… Какие фантазии. Давай ещё позовём Санту.

Если бы я могла, то сейчас смеялась бы в голос. Но мне хочется молиться. Я не взываю к Богу, я зову своего мучителя.

Джозеф, пожалуйста! Если ты меня слышишь… чувствуешь… Ты нужен мне. Ты очень нужен мне, Джо.

Только бы он пришёл. Только бы пришёл, пока ещё не поздно.

Хотя уже поздно. Секунда или две, возможно, три – и они сделают это со мной. Ничто их уже не остановит. Разве что – чудо.

Но ведь чудес не бывает, правда?

Глава 12. Валэри

Разумеется, их не бывает. Я перестала верить в чудо, волшебство и всё, что с этим связано, когда мне исполнилось восемь. Чем старше я становилась, тем больше циничности во мне появлялось. Отчасти благодаря этому качеству я поднялась так высоко.

Чем выше взлетаешь, тем больнее падать…

Я не считаю себя птицей высокого полёта. Да, я добилась многого, но и на вершину ещё не вскарабкалась. Остановилась на середине пути. Не по своей воле.

Сейчас всё оборвётся. Сначала наступит мой судный час, а потом – вечный мрак. Кто сказал, что ад внизу? Все черти и правда здесь. Притворяются людьми, а сами творят ужасные вещи.

Я не верю в карму, судьбу, но…

– Убери. От неё. Свои. Лапы.

Этот голос… Он клокочет яростью, однако впервые звучит не как погибель, а как спасение.

Он пришёл. Джозеф здесь. Впору и правда уверовать.

Двое ублюдков ретируются в другой конец комнаты, а Камиль убирает руки. Чужие ладони меня больше не лапают. Предатель боится, я знаю. Застёгивает брюки, направляется к Джозефу.

– Рановато ты, Джо, – произносит он, нагло улыбаясь. Но я чую его страх, скрытый за напускной бравадой. – Мы ждали тебя чуть позже. Сучка сама попросила, чтоб мы её связали. Присоединяйся. Веселье в разгаре. Я предупреждал, чтоб ты с ней не связывался. Она та ещё…

– Зато я не силён в предупреждениях.

Характерный щелчок отдаётся в голове эхом. Джозеф не прощает предателей. Никогда. Уж я-то знаю.

– Джо, да ладно тебе. Всё по обоюдному согласию. Она сама хотела, – несостоявшийся насильник поднимает руки в примирительном жесте. Больше он не успевает сделать ровным счётом ничего.

Грохот выстрела заставляет кровь застыть.

Ещё один. И ещё.

Три трупа. А я – жива.

Чудесное спасение? Нет, конечно, нет. Чудес не бывает, Валэри.

Джозеф никогда не делает ничего просто так. Он бы не вернулся, если бы не знал наверняка.

– Займись ими, – небрежно бросает он своему верному псу Томасу и направляется ко мне. Будто ничего не случилось.

Джозеф помогает мне поднять корпус, не говорит ни слова. Опираюсь руками о стол. Сложно стоять ровно, когда ноги привязаны к ножкам стола.

Едва я чувствую свободу в ногах, резко разворачиваюсь. Джозеф перерезает ремень, связывающий мои руки. Я смотрю ему в глаза и нахожу там подтверждение своим догадкам. Я ещё не задала вопрос, но уже знаю ответ.

Дрожащими руками вытаскиваю кляп изо рта и осипшим голосом спрашиваю:

– Почему ты вернулся раньше?

– Я и не уезжал, – он прищуривается. – Давно подозревал, что этот сучёныш играет против меня. Доказательств не было. А сегодня он дал мне повод его убить. Выпьешь, Валэри? Тебе не помешает. Ты плакала. Нужно успокоить нервы.

Джозеф такой спокойный. Отстранённый. Холодный. Чужой.

Он говорил, что никогда не станет мной рисковать, но всё-таки сделал это. Использовал меня в своей грязной игре. Я для него лишь пешка. Вещь. Так было всегда. Ничего не изменилось. И не изменится.

Если раньше я надеялась, что когда-нибудь он сможет меня полюбить, то сейчас ясно вижу, насколько смешны мои желания.

Жалкое создание ты, Валэри. Джозеф не умеет любить. Какие ещё доказательства тебе нужны? Ну, давай спросим.

– И ты спокойно ждал? – мои глаза распахиваются. – Позволил им…

– Они же не успели причинить тебе серьёзный вред. Губа скоро заживёт, синяк на скуле тоже пройдёт быстро. Это мелочи, Валэри. Зато ублюдки проявили себя и теперь мертвы. Спасибо за помощь. Прости, что не предупредил. Всё должно было выглядеть достоверно.

От его слов боль в груди невыносимая. Там, где сердце. Скребёт и нарывает. Но я натягиваю маску и выдаю спокойным тоном:

– Конечно. Они не успели ничего сделать. Ты вовремя. Я хочу… мне надо в душ. Смыть с себя всё это.

– Провожу тебя.

Джозеф ждёт, пока я натяну трусы, затем берёт меня под локоть и ведёт в свою комнату. Едва мы туда заходим, говорит, что будет ждать в библиотеке, и закрывает за собой дверь.

Кидаюсь к сейфу. Я знаю код, знаю, что внутри есть шприцы с тем средством. Оно может мне понадобиться.

Достаю парочку, сжимаю в руке. Смотрю на пачку денег, беру и её тоже. Жаль, всего одна. Деньги мне тоже пригодятся. Вряд ли я смогу запросто вернуться домой.

Пристраиваю банкноты в