Гранд-адмирал. Превосходство (СИ) - Модус Илья Сергеевич

— Снизить мощность дефлекторов верхней полусферы и перевести высвободившуюся мощность на противоположные проекторы, — распорядился я. — Использовать дополнительный генератор для подпитки нижней полусферы.

— Есть, сэр! — кажется Пеллеон понял, что сейчас днище «Химеры» — самое защищенное место на корабле. И в то же время — одно из самых беззащитных в виду отсутствия там артиллерии. Что ж, кораблестроитель Райан Зион обещал решить эту проблему. Посмотрим, что у него получится.

«Марг Сабл» позволял защитить свои авианосные группы во время атаки. Затем эти истребители строились и, прикрытые корпусом корабля, совершали фланговый маневр для атаки вражеских кораблей; если командир противника не знает о маневре, его истребители и точечные средства обороны не смогут вовремя среагировать.

Но мон-каламари об этом знают. Прекрасно знают.

Наблюдая за тем, как шесть десятков звездных истребителей противника перестраиваются впереди по курсу своих звездолетов для того, чтобы отреагировать на предполагаемый фланговый удар авиагруппы «Химеры», я лишь улыбнулся.

— Капитан, переведите наши истребители на правый борт разрушителя так, чтобы противник их видел. Бомбардировщики и корвет разместите над рубкой, а перехватчикам сосредоточиться в носовой полусфере.

— Д-да, сэр, — в голосе Пеллеона прозвучала неуверенность.

Посмотрев на тактический экран с картой вооружения звездного разрушителя в углу, с удовлетворением отметил, что каждая батарея «Химеры» до сиз пор находится в неповрежденном состоянии. Отлично. Значит за время сближения противнику не удалось причинить нам холь сколько-нибудь существенные повреждения.

— Сэр, дистанция снижается до тридцати единиц, — произнес Пеллеон, затаив дыхание. Уверен, что сейчас он задается вопросом о том, зачем демонстрировать истребителями направление атаки…

— Всем трем эскадрильям истребителей — атаковать противника по флангу в проекции правого борта, — приказал я.

— Есть… Дистанция пятнадцать единиц! — тактический экран изменил диспозицию истребителей противника, скопом накинувшихся на TIE-истребители «Химеры» с явным намерением их разорвать на части.

— Начинайте вращение разрушителя носовой частью к левому звездному крейсеру, капитан, — приказал я, наблюдая за тем, как оба звездолета противника остались без прикрытия авиации. Отлично, их пилоты еще не поняли, что к чему. — Делайте это так, чтобы дюзы наших двигателей оставались в недосягаемости для артиллеристов правого звездного крейсера.

— Так точно, сэр…

— И открывайте анфиладный огонь, капитан, — приказал я. — Максимальная мощность.

Заметив, как потоки зеленой энергии обрушились на едва появившуюся носовую часть звездного крейсера мон-каламари, с удовлетворением отметил, что завод изготовитель турболазеров, которыми укомплектована «Химера» и другие звездные разрушители, очевидно, был честен. На максимальной мощности зеленые стрелы энергии в самом деле могли ненадолго пробить брешь в дефлекторах противника на малых дистанциях. И сейчас белоснежно-серый корпус звездного крейсера мон-каламари покрывался черными подпалинами, по корпусу змеились синие молнии ионных зарядов, а то и дело обшивка не выдерживала подобной интенсивности, расцветая разрывами и выворачивая в космос искореженные куски металла и оборудования.

— Перехватчикам нанести фланговый удар по эскадрильям противника, — приказал я, видя, как образуются сверхновые на борту и «крыльях» звездного крейсера, попавшего под кинжальный огонь турболазеров «Химеры». — Кореллианскому корвету првоести зеркальную атаку.

Двадцать четыре юрких перехватчика, обогнув носовую часть разрушителя, обрушили свой огонь на попытавшихся было броситься на помощь своим терпящим бедствие соратникам с крейсера… Но было уже поздно. С противоположной стороны выскользнул корвет, который огнем своих орудий мгновенно переломил ситуацию, окончательно замкнув огненный мешок для малых летательных аппаратов противника.

Но моя цель состояла в другом.

«Двойка» — это корабль линии, созданный для того, чтобы не просто воевать, а уничтожать космические корабли противника. Большое количество турболазеров, непрерывно терзающих вражеский корабль, это зеленый ад, который испаряет, проламывает броню и металлические перекрытия, истребляет личный состав корабля, вызывает внутренние взрывы. Ангары звездного крейсера, которые открыты для ротации и не защищены дефлекторным щитом или бронестворками, превращены в источник пожара и непрекращающихся взрывов, терзающих корабль изнутри. Левый борт и его орудия обращены в оплавленные сгустки металла и почерневшие окаймления пробоин, сквозь которые вырывается атмосфера звездного крейсера.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Бомбардировщикам атаковать звездный крейсер, проходящий у нас за кормой, — приказал я, сверившись с тактическим монитором и отметив, что пока мы выполняли маневр, известный как «рубка палуб» (правда он выполнялся совсем иначе, а потому я и замаскировал его под выполнение классического «Марг Сабл») второй корабль попытался проскочить у нас под кормой…

Вот только и это являлось заранее заготовленной ловушкой.

— Начинайте выравнивание корабля, — приказал я Пеллеону. — Придайте «Химере» боковое ускорение с левого борта, не прекращая обстрел целей из всех орудий.

Мой флагман, постепенно пронимая «горизонтальное» положение, подключил к обстрелу вражеского звездолета всю бортовую артиллерию левого борта, параллельно с которым оказался подвергшийся «рубке палуб» звездный крейсер мон-каламари. На последний было страшно взглянуть, учитывая, что его обращенный к «Химере» борт уже фактически представлял из себя обугленный и дырявый кусок металла, больше похожий на изъеденный термитами фрагмент древесины.

Этот корабль больше не представлял для нас большой угрозы.

А вот второй…

Отработавшие по его корме бомбардировщики не оставили после своего налета, от которого противник просто не мог отбиться в виду отсутствия у него авиации, живого места. Казалось, будто «хвост» звездного крейсера просто испарился. Дюжина протонных торпед — это в самом деле страшно даже для крупного космического корабля.

Глядя на то, во что превратился относительно боеспособный корабль, чья кормовая часть сейчас больше напоминала кусок пластилина, пережившего встречу с открытым пламенем, щедро сдобренным шлейфом из обломков различной степени искореженности и размеров, подумал, что экипаж «Лусанкии» во время битвы при Тайферре сделал совершенно правильный поступок, сдавшись Новой Республики. Лишенный дефлекторов, неуправляемый, с поврежденными двигателями девятнадцатикилометровый звездный суперразрушитель, медленно дрейфующий в зону действия планетарной гравитации под прицелом сотен пусковых установок протонных торпед… Да, в такой ситуации, если цель — спасти свою жизнь, то сдача в плен — вполне себе подходящий вариант развития событий.

Хм… А как же тогда Новая Республика предотвратила крушение «Лусанкии», если корабль падал на планету?

Вероятнее всего воспользовались притягивающими лучами ближайших кораблей и сдвинули ее с места, подняв на высокую орбиту, где сила планетарного притяжения в разы меньше и явно недостаточная для того, чтобы сбросить корабль на поверхность Тайферры. Ведь в вакууме размер и масса объекта для придания ему ускорения не имеют большого значения. Маленькие портовые буксиры превосходно управляются с большими звездолетами при помощи всего одной-двух установок притягивающего луча… По такому же принципу действуют наши (и не только наши) эвакуационные шаттлы, доставляя поврежденные корабли назад на места базирования… Просто перетаскивают их через безвоздушное пространство из одного места в другое. Как в том игровом аппарате с игрушкой

— Оба корабля противника шлют сигнал бедствия и сообщают, что сдаются в плен, — произнес капитан Пеллеон, выслушав от лейтенанта Тшеля соответствующий доклад, сделанный шепотом «на ушко». — Мы фиксируем множественные старты спасательных капсул и эвакуационных кораблей. Враждебности не проявляют. Из всех корабельных эскадрилий противника выжили всего три пилоты на подбитых машинах. Я уже выслал за ними эвакуационные корабли.