Удивительное рядом, или тот самый, иной мир. Том 1 - Дмитрий Галантэ

Юриник, спрятав под плащ свой грозный боевой арбалет, взял слово и сказал в свойственной ему лаконичной манере:

– Всё возможно, других вариантов пока нет. Надо соглашаться. Я за!

– Так-то оно так, – печально начал Дорокорн, и все одновременно с удивлением посмотрели на него. – Конечно, всё правильно. Но меня мучают туманные сомнения совсем по другому и, смею вас заверить, не менее важному поводу. Я просто не могу не поделиться этим с вами.

Мы вопросительно воззрились на него, ожидая продолжения. Дорокорн выдержал паузу, тяжело вздохнул и понизил голос до шёпота, тем самым заставляя нас наклониться вперёд и вытянуть шеи. Особенно усердствовал в этом заинтригованный Юриник.

– Ну-у, я на полном серьёзе счита-аю… что нам никак нельзя брать с собой маэстро Юриника! Я категорически против этого неосмотрительного шага и сейчас официально предостерегаю вас, друзья мои, от этого необдуманного поступка! Я ни в коем случае не преувеличиваю, а скорее даже наоборот! Риск, видите ли, ужасно велик!

От такого наглого заявления у Юриника глаза медленно вылезли на лоб, а искажённый в гневе судорогой рот приоткрылся. Он остервенело зашипел, постепенно повышая голос:

– А-ах, ты… я-я… ты! Ты что это городишь-то? Опупел, что ли? Что это с тобой, скажи на милость? Али ты белены объелся? Мелешь тут своим языком, как помелом метёшь, без разбора.

А Дорокорн ему в ответ нежно и ласково, вкрадчивым голосом:

– Пойми же, дорогой, я ведь всё о тебе беспокоюсь, всё о тебе! Ибо пекусь о твоём душевном благополучии, о том все помыслы мои, особенно в последнее время.

Он произносил всё это нараспев своим особенным голоском, вдобавок кокетливо закатывая глаза и жеманно вытягивая губы трубочкой. Даже слабого намёка на улыбку не было на его лице! Умеет он нагонять на себя серьёзный вид, когда нужно! Ему бы выступать перед публикой, зрители, как пить дать, кипятком бы плакали, а брызги во все стороны летели бы от смеха.

Но Юринику было не смешно:

– Сам ты дорогой! И нечего мне здесь кокетничать! Ну, скажи, ты сам-то понимаешь, чего городишь? Словечки-то какие подбирает, умник! Просто порой диву даёшься! Я вот тебе сейчас язык вырву с самым корнем за подобные речи! И ворону выброшу, пусть подавится, зараза! Ишь, выискался тут на мою шею, заботливый какой! Надо же, чего удумал, брать меня, видите ли, нельзя! Он, понимаете ли, категорически против этого неосмотрительного шага! Тьфу на тебя, инфекция!

И долго ещё бушевал на радость Дорокорну неудержимый и темпераментный Юриник, от переизбытка чувств вскочивший со своего места и бегавший по комнате словно угорелый, беспрестанно размахивая руками от негодования и возмущения.

– Видите? Вот видите, какой он несдержанный, прямо буйный! У-ух, одним словом, ураган громоподобный. Дормидорф, дай ему, пожалуйста, скорей испить отвара валерианы. Да побольше, а то его, неровен час, кондратий хватит! Ишь, раздухарился, ещё и плюётся! Нет, не-ет, чует моё сердце, нельзя ему с нами. Он и так хитрый, зачем ему школа? С ним же потом беды не оберёшься! Да с ним тогда вообще невозможно будет общаться.

Юриник потихоньку начинал понимать, что над ним подшучивают, но ещё не до конца осознал этот факт. Тогда в разговор вступил Дормидорф. Он сказал тихим примирительным тоном:

– Да ладно тебе, Дорокорн, брось. Пусть себе идёт с нами, он ведь хороший друг и незаменимый помощник. Нам без него никак не справиться, да и привыкли.

Дорокорн сразу подхватил эти слова, будто только их и ждал:

– Действительно привыкли, тут ты, конечно, прав, старина Дормидорф! Как собака привыкает к блошкам. Скучновато без них. Что ни говори, а хоть с юмором у него туговато, зато дрова может на ночь собрать или посуду помыть! Да мало ли ещё чего полезного он может сделать. Он для нас, как чемодан без ручки. Ну да ладно, так и быть, пусть уж идёт с нами. Разве только потому, что привыкли, а иначе я никак не согласен, хоть режьте меня на куски! Да и девать его некуда, не выбросишь же просто так на улицу, жалко.

Юриник кипел, а Дорокорн продолжал дальше с хитрой улыбкой, не замечая ровным счётом ничего:

– Ладно, пёс с ней, с хитростью, так ведь там ещё и уму-разуму обучают! Чего-чего, а именно этого самого разума нашему доблестному Юринику как раз и недостаёт. Ой как недостаёт! Ему его просто необходимо срочно добавить, да как можно больше. Я ведь никогда себе не прощу, если по моей вине мой верный товарищ останется без разума! Всё, решено! Я ведь ему плохого никогда не желал! Уговорили, я не против, пусть идёт.

К тому времени Юриник уже сумел взять себя в руки. И все почему-то повернулись ко мне. Ожидая, видимо, моего мнения по поводу школы. С чего бы это повышенное внимание к моей скромной персоне? Мне нестерпимо захотелось курить. Вот же дурная привычка! Но все ждали ответа. Немного поразмыслив, я понял, что мне очень интересно узнать, что будет дальше и чем это предприятие закончится, а возвращаться домой, напротив, совершенно не хотелось. Может быть, и я где-нибудь в чём-нибудь сгожусь. А из этого следовало, что мне обязательно нужно идти с ними. К тому же в том мире время для меня стоит на месте, а это значит, я никуда не опоздаю, ничего не потеряю, и обо мне никто волноваться не станет. Да и привязался я к своим новым друзьям. Решено, иду с ними. И я ответил, больше ни секунды не колеблясь, к всеобщему удовлетворению:

– Я тоже за то, чтобы идти. Только мне нужны сигареты, мои ведь закончились ещё вчера. Ну, или хотя бы табак и трубка.

– Это очень легко осуществить! – сказал неожиданно вывалившийся из стены домовой, смущённо посмотрев на шарахнувшегося от неожиданности Юриника. Мокся быстренько подошёл ко мне и протянул зажатую в руке небольшую аккуратную курительную трубку. А вместе с ней и кисет с табаком, который он вытащил из-за пазухи.

– Спасибо! Ну ты даёшь, прямо волшебник! – поблагодарил я удивлённо, с опаской, но всё же принимая неожиданный подарок.

– Пожалуйста, кури на здоровье, у меня ещё есть. А вот с пряниками дело обстоит совершенно наоборот! – домовой жалобно посмотрел на Дормидорфа.

– Будут тебе пряники, будут. Ты чего свой пост оставил? – по-хозяйски спросил у домового Дормидорф, нависая над ним, словно утёс над обрывом.

– Да чего там делать-то? Там ничего интересного не происходит, не то, что здесь, понимать ведь надо! Эко вон этот большой, как его, Дорокорн, распёк Юриника, буквально в пух и прах расчихвостил! А что? Мне понравилось, я смеялся, смеялся… Кхе, кхе. Ничего, говорю, там интересного не происходит. Ворон куда-то улетал на пару минут, а когда прилетел, опять стукнул бедного Корнезарку в лоб и прокаркал, что из громогласного коротышки явно выйдет толк, к нему нужно только руки приложить. Шустрый, говорит, карапуз попался, хоть мелкий и волосатый, а молодец, чуть не пригвоздил из своего арбалета к дереву, насилу ноги унёс! А мне вас оттуда было плоховато слышно, с помехами, так что вы уж не обессудьте, но я решил подойти чуток поближе. Я вот чего кумекаю, вы только выслушайте и не перебивайте, я дело говорю, потом сами благодарить будете! Может быть, раз мы такие друзья, оставите Юриника мне? Он будет связным между нами! А то пряников, как ни крути, надолго явно не хватит, это я вам точно говорю!

Услыхав про коротышку и карапуза, Юриник недовольно нахмурился, Дорокорн одобрительно улыбнулся, а мы с дедом заинтересованно переглянулись. Но когда домовой заикнулся про связного и пряники, юриниковы и без того расшатанные нервы не выдержали, и разъярённый громогласный коротышка кинулся к домовому с криком:

– А за мелкого и волосатого коротышку ответишь своими мохнатыми и прыщавыми ушами, ядри тебя в кочерыжку! Ишь, ещё один лысый великан выискался!

Домовой сразу смекнул, что Юриник яростно ринулся на сближение явно не для того, чтобы нежно обнять и угостить вкусным пряничком. Максимка, не медля ни секунды, шустро ушёл в стену, только его и видели. А многострадальный Юриник на полном ходу с гулким грохотом налетел на неё, да так и остался стоять, растопырив руки, словно прилип. Дорокорн через некоторое время отодрал и уложил всхлипывающего страдальца на кровать, приговаривая лилейным голосом, каким обычно разговаривают с сонными или не совсем здоровыми детьми:

– Эх ты, дурилка неразумная. Не бережёшь ты себя совсем! Сам ведь виноват! А что бедному Максимке было делать? Вон ты его как напугал, бессовестный! Он даже ушёл и не попрощался. Ну, не переживай, не расстраивайся так. Мы с ним скоро увидимся, и у тебя ещё будет счастливая возможность извиниться перед бедным, скромным и незаслуженно перепуганным тобой домовичком. А пока ты лучше поспи, и твои нервы обязательно восстановятся. Хоть и не до конца, но это всё-таки лучше, чем ничего. Поспи.