Война с видом на море - Игорь Срибный

Вазген подхватил карабин и вскинул его на плечо.

– Я уйду, и сразу же закрой щель! – сказал он. – Сербин не должен сюда прорваться! Потому что, если он сделает пару выстрелов в сторону леса, то тогда менты уж точно нагрянут!

Вазген шагнул на лестницу.

Сзади противно завизжал передвигаемый по бетону шкаф…

Глава 6

Женщины сидели тихо, тесно прижавшись друг к другу. Настю била крупная дрожь. Дарья понимала, что нужно ее как-то отвлечь, успокоить, но не знала как… Да и сама она с ужасом ожидала выстрелов Сербина, не зная, хватит ли у нее решимости бежать через поляну к лесу, постоянно ожидая выстрела в спину.

– Настенька, – наконец сказала Дарья. – Соберитесь с силами. Уже недолго осталось. Сербин победит, вот увидите!

– Знаете, Дарья, мне кажется, если Егор погибнет, я не смогу жить дальше с чувством вины за его гибель. И за гибель Виталия Ивановича.

– Виталий сделал свой выбор, который так долго не мог сделать. И я горжусь его поступком. Страх за мою жизнь просто убивал его! Наверно, так было предопределено свыше, что он должен был погибнуть…

– А я завидовала вам!

Дарья повернула к Насте удивленное лицо.

– Вы завидовали?! Чему?!

– Вы так любили друг друга… Обменивались взглядами, полными нежности и сострадания. И не скрывали этого… Такое сейчас редко бывает.

– У тебя есть любимый, Настя? Ты встречаешься с молодым человеком?

– Нет, – ответила девушка, опустив голову. – Мой муж погиб в Чечне. А я была на пятом месяце беременности. На похоронах, говорят, я была как каменная статуя. Я ничего не чувствовала… Мне казалось, что я умерла вместе с ним… Потом у меня случился выкидыш. И это еще больше подкосило меня. Я не хотела жить! Но меня поддержали друзья мужа. Каждую неделю кто-то приезжал из его отряда проведать меня. Они буквально заставили меня заняться делом. Узнав, что я по образованию фармацевт, ребята собрали деньги и на первом этаже нашего с мамой дома оборудовали аптеку. Мне все шли навстречу – и милиция, и администрация, и лицензирующие органы. Я получила все необходимые лицензии и начала работать. И тут слегла мама. У нее рак легкого… Словом, за все хорошее, что я получала от жизни, тут же следовал новый, еще более жестокий удар судьбы…

– У вас все наладится, Настя, вот увидите! – Дарья легонько прикоснулась к руке девушки.

– Нет, Дарья! – По щекам Насти потекли слезы. – Как только маме стало чуть получше: она начала садиться в постели, разговаривать со мной, тут же последовала расплата в лице этих подонков, которые выдернули меня через окно, как куклу, и утащили в лес. И этот гадкий Гено… Я до сих пор вздрагиваю от отвращения, вспоминая, как он лапал меня своими потными руками! Теперь вот Егор! Он пошел умирать, чтобы спасти нас с вами! Он погибнет ради нас, и я все думаю, какая расплата последует после его гибели? Что еще я должна буду пережить?

– Настя, Сербин – человек чести! Он единственный из нас не смирился ни на миг! И я видела, как они начинают бояться его. Отняв у него один костыль, они не рискнули отнять у него второй, зная, что он тут же начнет сражаться с ними. Он побеждал их уже одним своим присутствием. И мы не должны сделать его гибель бессмысленной! Понимаете?! Даже если ему судьбой уготовано погибнуть сегодня! Мы просто обязаны выжить и тем самым выполнить его последнюю волю! Вы согласны?!

Анастасия кивнула головой, утирая слезы, и в тот же миг громкий выстрел разорвал тишину, заставив обеих женщин вздрогнуть.

Они вскочили на ноги, сразу напрочь позабыв о том, что они должны сейчас делать…

И только второй выстрел пробудил их от шока.

– В гараж! – крикнула Дарья и, схватив Настю за руку, потащила к двери.

Дарья быстро справилась с засовами и распахнула одну створку широких ворот, сбитых из массива дуба.

Прямо перед ними была свобода! Свобода от гнусного, липкого страха за свою жизнь, от унижений и издевательств подонков, от подавляющего чувства стыда за полное свое бессилие перед ними…

– Сейчас, сейчас, сейчас…. – как заведенная бормотала Дарья, ожидая начала перестрелки.

И как только громко простучала автоматная очередь, женщины стремглав бросились к лесу.

Они уже не боялись выстрелов в спину. Они настолько уверовали в Сербина, что подспудно чувствовали его превосходство над подонками.

Вломившись в кусты сирени на опушке, они, обдирая колени, прорвались сквозь заросли и, наконец, упали в траву, не в силах отдышаться…

Настя перевернулась на спину и увидела над головой ослепительно синее небо с легкой рябью облаков, дрожащие от легкого ветерка резные листья дубов, кувыркающегося в вышине жаворонка… и заплакала. Это были легкие и чистые слезы… Слезы счастья…

Настя плакала, уже твердо уверовав в то, что скоро увидит Егора и сможет сказать ему все, что накопилось в ее душе. Она уже знала, что не сможет прожить и дня без него, его твердого взгляда, его жестких рук, его непримиримого характера… Она любила его…

Дарья села, охватив колени руками и все еще тяжело дыша…

– Ну, вот и все, девонька! – сказала она. – Все произошло именно так, как планировал Сербин. Мы живы! И мы свободны! Вот же железный характер! Поражаюсь, сколько мужества у этого человека!

– Я никогда не задумывалась, что такое мужество. – Настя лежала, глядя в небо. – Как-то само собой подразумевалось, что хорошие люди – мужественные, а плохие – нет. Теперь я знаю, что такое мужество!

– Ну, вставай, Настя! – Дарья легко поднялась с земли. – Не забывай, нам еще нужно найти ближайшую к нам поисковую группу и привести помощь Егору!

Они вдруг снова услышали автоматные очереди, долетающие из окон «Замка»…

И побежали вниз.

Навстречу им, ломая своими железными телами кусты, поднимались крепкие ребята в черной униформе без нашивок и знаков различия, в черных масках, с короткими автоматами в руках. Чем-то, то ли силой, исходящей от их литых тел, то ли стальным блеском глаз в прорезях масок, то ли спокойной уверенностью, они так живо напомнили Насте Сербина, что она без чувств рухнула на землю.

Когда она пришла в себя, Дарья что-то, торопясь и сбиваясь, рассказывала им.

– Если это тот Сербин, который был моим командиром и учителем в Чечне, – сказал широкоплечий человек, стоящий чуть впереди остальных, – то нам останется только трупы вынести из «Замка».

Услышав эти слова, Настя снова провалилась в глубокий обморок…

Глава 7

Давно отгремели залпы войны.Мы теперь уже не солдаты…Но терзает, терзает чувство виныЗа тех, кто погиб когда-то!И теперь, спустя много лет,Снятся нам бои, перевалы,Пот и кровь, и Отчизне обет,И друзья – полегло их немало…И от ран умирая сегодня,Когда битвы уже миновали,Мы не просим у Бога ни дняИ пощады попросим едва ли…

Сербин подумал, что жить ему осталось совсем мало. Он не успеет мгновенно развернуться на одной ноге, одновременно уходя с линии огня броском в сторону, и выстрелить в Вазгена. В который раз он пожалел о том, что по воле вот таких же нелюдей, как стоящий позади него подонок, он лишился ноги. В другое время он бы без труда вышел из создавшейся ситуации победителем, но с одной ногой он был лишен этой возможности…

Не хотелось думать, что никогда больше он не увидит чистого весеннего неба над головой, не вдохнет полной грудью морской бриз, не обнимет хрупкие женские плечи.

«И что теперь? – подумал он. – Подводить итоги? Вспоминать удачи и неудачи. А нужно ли это?»

Он нажал на курок, надеясь отвлечь выстрелом Вазгена и все-таки попытаться развернуться на одной ноге, бросив костыль. Но выстрела не последовало. Боек щелкнул вхолостую… Он не рассчитал точно свои выстрелы и расстрелял все патроны. Но почувствовал, как вздрогнул Вазген.

– Что, землячок? – Голос Вазгена не излучал былой уверенности. – Патрончики кончились? Ну, брось автомат! Зачем он теперь тебе?

– И что дальше? – Сербин не оборачивался.

– А дальше, землячок, костылик свой тоже брось! И скачи наверх, к окошку! Мне нужно видеть, когда появится команда спасения! Я ведь так полагаю, женщины уже ушли?

Сербин не ответил. Он аккуратно прислонил костыль к стене и, встав к лестнице боком, запрыгал на одной ноге по ступенькам. Добравшись до стены, он встал и, развернувшись лицом к Вазгену, прижался к холодной штукатурке спиной.

– Не стой, землячок! Присаживайся. Ты, наверно, устал?

– Да! – невольно вырвалось у Сербина. Он действительно чувствовал себя на пределе сил и нервов.

Вазген мельком взглянул на тело Салеха, лежащее в луже крови.

– Вот что бывает с человеком, если его поступками движет жажда мести, а не элементарная логика… А ведь стоило ему запустить тебя наверх, коль уж ты нашел способ развалить преграду в виде шкафа, и он мог спокойно завалить тебя из засады одним выстрелом!

– Это вряд ли! – сказал Сербин и полез в карман за сигаретами. – Я еще не разучился стрелять!