Любовь к истории - Борис Акунин

Владимир Николаевич сравнивал этих солдат с фермопильскими спартанцами, призывал меня написать про подполковника и говорил, что сам-то пишет о нем много лет, но никому это не нужно. Мне показалось, что это главная обида жизни моего консультанта. Я уважаю такие обиды: когда человек оскорблен не за себя, а за кого-то, кто давным-давно умер, не сват, не брат и даже не предок.

Очень странно, конечно, что героическая оборона Балаклавы не стала хрестоматийным эпизодом российской истории. Может быть, причина в том, что большинство гарнизонных солдат были греками, и с официальной точки зрения казалось неприличным прославлять инородцев, когда христолюбивое воинство терпит поражение за поражением. А может быть, просто рядом не оказалось полезного очевидца в лице какого-нибудь флигель-адъютанта.

Ни портрета подполковника Манто, ни изображений того боя в просторах интернета я не обнаружил. Поэтому считайте, что герои запечатлены вот здесь:

Никто не забыт и ничто не забыто

Однако про балаклавскую оборону хоть какая-то память сохранилась. Я потом припомнил, что читал про это у Сергеева-Ценского и у Тотлебена.

Но в тот же день вечером сотрудник шереметьевского музея Данил Бержицкий показал мне нечто совсем уж щемящее. Музей (частный и, кстати сказать, очень хороший) находится на Северной стороне в бывшем Михайловском равелине, который после боев последней войны много лет находился в руинированном виде.

Михайловский форт до реставрации. Из коллекции Д. Бержицкого

Во время осмотра экспозиции я, уже забыл в какой связи, упомянул о своем хобби — люблю фотографировать старинные граффити (как-нибудь потом сделаю об этом пост). Данил сказал: «Тогда пойдемте на чердак. Кое-что покажу».

По дороге он рассказал, что во время ремонта на засыпанной землей и мусором крыше обнаружили семь скелетов: шесть наших, один немецкий. Идентифицировать останки не удалось.

На лестничной площадке мы остановились у стены, исписанной обычной для этого жанра словесности ерундой и жеребятиной.

Если бы не Данил, я нипочем бы не заметил. А вы разглядите?

Видите? Под «КРИВЫМ», написано:

НАС ОСТАЛОСЬ ТРОЕ

(потом три неразборчивые фамилии; последняя похожа на «Жданов»)

УМЕРАЕМ ЗА РОДИНУ

Давно не видал зрелища грустнее.Из комментариев к посту:

katerinafoto

С возрастом я стала иначе относиться к воинам. Как-то ближе и понятнее мне стали те люди, кто погиб за Родину. Школьное-фальшивое ушло. Осталось свое. Комок в горле, как услышу На сопках Маньчжурии, про героев, которые спят.

alise84

Григорий Шалвович, а в музее «35-я батарея» Вы были? Я только в этом году узнала, что там есть фото и письмо моего деда, который служил в авиации береговой разведки и не вернулся из полета за неделю до освобождения Севастополя. Хочу поехать туда и боюсь. Страшно все это трогать пока, как по живому резать. Вот, если б нашелся геройский предок с войны 1812 года, было бы полегче.

НАСТОЯЩИЙ ПАТРИОТИЗМ

10.06.2011

Слово «патриотизм» в сегодняшней России обычно ассоциируется с высококультурными, миролюбивыми, трогательно горячими в своей любви к Отечеству симпатягами, которые выглядят примерно вот так:

И добиваются они вот этого:

А я вам вот что скажу. Миндальничают и мелко плавают наши патриоты. Тому, кто всем сердцем обожает Родину, выгнать со своей священной земли вражину-оккупанта-непатриота мало. Настоящий патриот такого гада зажарит и съест. Думаете, шутки шучу?

Я вот вам сейчас расскажу, что такое Настоящий Патриотизм.

Произошла эта славная история не в диких джунглях и не в древние времена, а в просвещенной Франции 1870 года. Шла война с пруссаками. Патриотически-верноподланнические чувства у французов клокотали и булькали. Чем дальше от сражений, тем сильнее. А где в глубоком тылу найдешь врага, чтобы отвести на нем патриотическую душу? Трудно.

На деревенскую ярмарку в идиллической Дордони приехал 34-летний помещик Ален де Монеис д’Ордьер. Он был не чужак, а известный в тех краях человек, муниципальный советник, и все местные жители, в общем, хорошо к нему относились (что делает дальнейшие события еще более невероятными, даже мистическими). Правда, был канун монархического праздника, и публика успела изрядно налакаться, выпивая за здоровье его величества Национального Лидера, а известно, что употребление спиртных напитков благотворно сказывается на градусе патриотических эмоций.

Кто-то бдительный случайно подслушал, как кузен Алена де Монеиса читает вслух газету, где говорилось об очередном поражении французской армии. Этого оказалось достаточно. Ни в чем толком не разобравшись, патриот завопил: «Держи предателя! Это пруссак!».

Ален попытался объяснить сбежавшимся со всех сторон людям, что произошла ошибка. Но лица у них, вероятно, были, как на верхней фотографии — попробуй таким что-нибудь объясни. Кузен поступил умнее — дунул со всех ног и остался жив-здоров.

Все будто разом помешались. Кто-то якобы собственными ушами слышал, как де Монеис радовался германской победе и даже кричал «Да здравствует республика!». На оторопевшего дворянина посыпались удары: сначала кулаками, потом дубинами, мотыгами, железными крюками.

Невинная жертва высоких чувств

В течение целых двух часов несчастного таскали по всей ярмарке, избивая. Он был весь в крови, падал, его волокли по земле. Пытался бежать — догоняли. Вконец измученный, де Монеис стал умолять, чтобы его пристрелили. Но этого толпе показалось недостаточно. Они разожгли костер, бросили туда свою жертву и, по свидетельству очевидцев, некоторые особенно беззаветные патриоты рвали обугленное мясо зубами. «Мы делаем это для Франции!» — восклицали они.

Но Франция не сказала героям мерси. Монархия вскоре рухнула, национальный лидер отбыл в эмиграцию. Про патриотический каннибализм деревни Отфэ написали газеты.

Состоялся судебный процесс. Из толпы в 200 человек, растерзавшей Алена де Монеиса, под суд отдали два десятка самых активных. Четверо из них были казнены на том самом месте, где произошло преступление.

Неблагодарное отечество не оценило рвения

А французы до сих пор пишут о тех патриотических людоедах монографии и даже романы.

Всё пытаются разобраться, что за бес вселился в мирных богобоязненных соотечественников?

Разве патриотизм — это бес? Ведь нет же. В чем тогда дело? Может быть, мы просто называем этим почтенным словом нечто совсем другое?

Из комментариев к посту:

jip_cat

Все это лишь вопрос терминологии. Слово патриот само по себе не говорит о личных качествах имярека. Это как если преступник, убивший кучу людей, скажет: «Я посвящаю этот подвиг своей любимой мамочке».

churhchierarchv

Сейчас многие путают «патриотизм» и «идиотизм», прикрывая второе первым. Совершенно согласен с тем, что необходимо слову возвращать нормальное значение. Адекватный патриот любит свою страну/город/дом, но при этом не закрывает глаза на недостатки (а их не может не быть) и не начинает кричать, что это достоинства (вот это уже «неадекватный патриот», сиречь идиот). Он любит свою страну «несмотря на», и хочет/пытается эти недостатки устранить по мере своих сил.

ztatyan28

«Что за бес вселился в мирных богобоязненных соотечественников»

Психологи над этим много лет бьются. Даже термин специальный придумали — деиндивидуация — утрата человеком индивидуальности в определенных групповых ситуациях. В состоянии деиндивидуации у человека отказывают моральные ограничители, которые контролируют его поведение в повседневной жизни. Поэтому толпа способна на поступки, которые не совершил бы ни один отдельно взятый индивид. Факторы, провоцирующие деиндивидуацию: чувство анонимности, безнаказанности (вследствие распределения ответственности между членами группы) и физиологическое возбуждение.

ИЗ КНЯЗЕЙ В ГРЯЗИ (И ОБРАТНО)

21.06.2011

«Аристократ в революции обаятелен», — сказал Петруша Верховенский. И он, конечно, прав. Красиво, когда баловень рождения встает на сторону униженных и обездоленных. Происходило такое не столь уж редко. Перечень революционеров-аристократов от маркиза Лафайета до принца Нородома Сианука довольно длинен. Военный путч 14 декабря 1825 года (который в случае победы несомненно привел бы к жесткой диктатуре) так мощно романтизирован потомками главным образом из-за нашего умиления перед титулами и гербами.