Я тебе объявляю развод, майор! (СИ) - Романова Ульяна

– Я отвезу, – бросил Яр, когда мы вышли на улицу, и, не дожидаясь ответа, забрал из моих трясущихся рук ключи.

Машина приглашающе мигнула фарами, когда Шведов выключил сигнализацию. Мы подошли ближе, супруг галантно открыл передо мной пассажирскую дверь, заглянул в салон, зарычал и… достал с заднего сиденья букет ромашек!

Прокляли меня этими ромашками, не иначе!

– Это тоже не твое?

– Мне подкинули! – быстро закивала я, мысленно обещая себе больше у Тимура машину не чинить!

– Вот и мне пять дней назад кое-что вот так же подкинули, – с укором сказал Яр, понизив голос и наклонившись ко мне.

Покачал головой и отправился снова в кофейню. Вернувшись уже без букета, спокойно подошел ко мне, снова открыл пассажирскую дверь и спокойно проговорил:

– Только я тебе верю…

Мы ехали молча, лишь изредка переглядываясь. Я сопела, ковыряла ногтем тонкую ткань юбки и кусала до боли губы. Тело всегда остро реагировало на присутствие Ярослава в радиусе нескольких метров, этот день не стал исключением.

По позвоночнику прокатилась капелька пота, а я со всей силы сжала бедра, стараясь смотреть куда угодно, только не на собственного мужа.

Казалось, между нами выросла стена из недопонимания, обиды и горечи, сквозь которую тонкими лучиками сочилась надежда. И именно она заставила меня поднять голову и произнести:

– Допустим, я тебе верю.

Ярослав недоверчиво покосился в мою сторону, но отвечать не торопился, ожидая продолжения.

– И если у тебя с блондинкой ничего не было, то что тогда было?

Я говорила сумбурно, собственные эмоции топили с головой, отключая способность здраво мыслить и внятно выражать свои мысли.

– Зачем кому-то нужно было нас поссорить? – смогла наконец-то правильно сформулировать вопрос.

О том, что блондинка оказалась брюнеткой Ириной и давеча озарила офис адвокатской фирмы своим лучезарным присутствием, я решила временно умолчать.

Ярослав задумчиво смотрел на дорогу и о чем-то сосредоточенно размышлял, барабаня пальцами по рулю.

– Яр, объясни! Потому что я совсем ничего не понимаю.

– Ты должна понять только одну вещь – я тебя люблю, и у меня никого не было! Все остальное оставь мне!

– Так не пойдет! – замотала я головой.

– Именно так и никак иначе, Стеша, – уже мягче произнес он. – Я сам разберусь. А ты сдавай экзамены, мотай нервы Глебу и забудь о любых расследованиях, касающихся моей несуществующей измены. У Ани же свадьба! Вот и займитесь подготовкой.

– Это дискриминация! – возмутилась я.

– Можешь собрать и возглавить общество феминисток, – одобряюще кивнул Яр. – Уверен, под твоим предводительством они, наконец, захватят мир!

– Ты издеваешься? – вспыхнула я.

– Нет.

Он посмотрел на меня кристально чистым взглядом, от которого колени мгновенно ослабли, и я нервно заерзала на сиденье.

– Ты издеваешься!

– Нет. Я хочу, чтобы ты мне верила. А еще лучше – вернулась домой. И тогда я решу все проблемы намного быстрее.

– Ну уж нет. Я тебе верить должна, а ты мне правду рассказывать не хочешь!

И отвернулась к окну, скрестив руки на груди.

– Не сопи, Рыжик! Обещаю, что найду всех, кто тебя расстроил, и накажу. Совершу этот подвиг в твою честь, и ты будешь кусать себе локти, потому что сразу мне не поверила и провела так много времени вдали от меня. Обещаю потребовать нескромную компенсацию за столько ночей, проведенных в одиночестве!

– Ну ты и нахал! – восхитилась я, но щеки предательски загорелись.

– Я тоже тебя люблю, – подмигнул мне Ярослав и снова сосредоточился на дороге.

– Куда мы едем?

Я наконец сообразила, что двигались мы точно не в сторону бабушкиного дома.

– В магазин. Наверняка последние несколько дней ты питалась только кондитерскими изысками, которые подают в кофейне.

– У меня полный холодильник продуктов!

– Которые нужно приготовить! А к экзамену ты подготовилась, будущий великий защитник?

Мне стало стыдно...

– Нет. Некогда было. Коты, знаешь ли, распоясались. Один из окон выходит, второй в окна входит... Я за ними следить не успеваю! Подрывают, знаешь ли, душевное равновесие!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– А в перерывах ты развлекаешься поимкой маньяков, – напомнил Ярослав.

– Что же делать, если наши доблестные органы не справляются?! У них маньяки под носом шастают, а они чаи гоняют!

– И как город существовал до вашего с подружками рождения?.. – сыронизировал Шведов.

– Чудом, – фыркнула я.

Яр залез в карман и вытащил оттуда новую портативную сигнализацию, идентичную той, которую мы сломали, когда ловили маньяка.

– Держи при себе. Эта модифицированная. Теперь, когда ты ее включишь, в течение пяти минут к тебе приедет группа быстрого реагирования.

Я удивленно вертела в руках новую «игрушку».

– Они, конечно, не настолько креативные, как твои подружки, но тоже смогут задержать маньяка и увезти, куда нужно!

– У нас что, еще один маньяк в городе завелся? – ахнула я.

– Ни одного. Все уже знают, что город под вашей защитой. Собрали вещи и покорно сдались полиции. Слезно просили посадить их в камеру и ни в коем случае не отдавать их вам.

– Да ты прекратишь издеваться?

Мне стало неловко. Потому что нарываться на неприятности я никогда не планировала, они как-то сами всегда... А я просто решала проблемы по мере их поступления…

– Молчу! – Ярослав поднял ладони вверх, снова обжигая меня горящим взглядом. – Когда у тебя экзамен?

– Послезавтра, – прошептала я, борясь с реакцией собственного тела.

– Значит, будем готовиться, – сказал Шведов, поворачивая, наконец, в направлении бабушкиного дома.

– Я сама!

– Вдвоем веселее! Тем более, я могу помочь, и ты это знаешь. Возражения не принимаются, я соскучился по Маркизу.

Я мысленно взвыла, не зная, как реагировать. В умении добиваться своего Шведову не было равных!

– Не возражай, Рыжик. Это бесполезно, – непреклонно заявил Яр, тормозя у бабушкиного дома.

Заглушил мотор, вышел из машины, открыл передо мной дверь и протянул руку:

– Пошли.

******

– Я больше не могу! – взвыла я, нервно откидывая тетрадь в сторону.

– Нет такого ответа, – заглянув в методичку, спокойно сообщил Ярослав, медленно поглаживая предательскую интеллигенцию за ушком.

Наглая пушистость уютно устроилась у Шведова на коленях и млела от ласк, мурлыча словно трактор.

Шведов основательно подошел к подготовке к экзамену и всю душу из меня вынул своими вопросами.

Когда мы вошли в квартиру, дражайший супруг направился в кухню, чтобы приготовить ужин, а мне велел готовиться. Быстро перекусив омлетом, он удобно устроился на диване с методичкой и принялся задавать вопросы. Что примечательно – ни разу не заглянув в правильные ответы, гонял так, что мне без конца приходилось сверяться с записями и штудировать учебники.

– Давай сделаем перерыв! – жалобно попросила я, сдувая с лица прядь волос.

– Немного осталось. Сегодня позанимаешься, а завтра отдохнешь, – мягко произнес Ярослав.

– Ну ты… Да ты даже Зубра переплюнул в занудстве! – не сдержалась я.

Белкин Георгий Витальевич – он же Зубр, он же душегубец и самый главный зануда университета – был нашим преподавателем по уголовному праву. И без тени сомнения можно заявить, что он был единственным педагогом, которого ненавидели абсолютно все! Сдать у него экзамен с первого раза не мог никто, даже те, кто без остановки то самое право зубрил. Взятки он не брал, а шантажировать его было нечем. Мы с подругами проверяли…

На первом курсе я сдала ему экзамен только с седьмого раза. На втором – с дергающимся глазом, недосыпом и нервным тиком – с пятого. На третьем курсе, видя мои мучения, вмешалась Неонилла Альбертовна. Стены университета ее визит выдержали, а вот Зубр – нет. Не знаю, о чем они говорили, но с того дня весь наш поток бегал к Зубру не больше четырех раз за сессию. И каждый раз, когда сдавать приходила я, преподаватель, краснея и заикаясь, передавал моей потрясающей бабуле приветы и… отправлял «еще подучить». Учитывая, что к его экзаменам я готовилась так, словно от этого зависела моя жизнь, а учебник могла цитировать целыми абзацами, Зубра в те моменты ненавидела всеми фибрами души.