Молчаливая исповедь - Кэндис Адамс

Он, закинув голову, расхохотался.

— Не бойся, я сохраню твою тайну! Я никому ничего не скажу.

Лоретт сразу же почувствовала облегчение и в знак благодарности широко улыбнулась ему.

— Спасибо тебе, Говард.

Дед, перейдя через ручей, начал подниматься на холм в направлении к ним.

— Эй, там, наверху, привет! — беззастенчиво крикнул он, словно в руках у него была Библия, а не банка с самогоном.

— Хэллоу, мистер Харрисон! — поздоровался Говард.

— Привет, — ответил дедушка.

Подойдя к ним, он тяжело отдышался.

— Какой прекрасный денек для прогулки, а?

Говард в знак согласия кивнул головой. Лоретт просто с молчаливым осуждением смотрела на дедушку.

— Я нашел это вот там, возле ручья. — Он протянул им банку. — Думаю, что в ней вешняя вода, а вы как думаете?

Какая, поистине, выдержка! Лоретт только покачала головой, осуждая его легкомыслие.

— Говард считает, что там самогон! — бесцеремонно отрезала она.

Дед с удивлением скосил глаза на содержимое банки:

— Может быть. Мне бы такое и в голову не пришло. Я, правда, не прочь иногда выпить стопку самогончику, — добавил он. Потом, немного помолчав, продолжал: — Я начал выпивать еще во времена сухого закона. Правда, в то время не понимал его вкуса, но мне не нравилось, когда меня пытались наставить на путь истинный, поэтому я упрямо пил, пока у меня не появилось пристрастие к этому напитку.

Лоретт с Говардом обменялись веселыми взглядами. Она нежно положила ладонь на руку деда.

— Не пора ли нам домой, как ты думаешь?

— Отличная мысль!

Он попрощался с Говардом дружеским кивком, и они с Лоретт начали спускаться с холма.

Мысли ее временно отвлеклись от Джеффа, но снова вернулись к нему, когда она с дедушкой продиралась через кусты черной смородины. Джефф не позволял их отношениям оставаться в рамках платонической любви — донимал ее своими чарами. И снова Лоретт охватило глубокое негодование: почему он не хочет принять ее условия и по-прежнему оставаться лишь ее преданным другом?!

В данный момент ей гораздо больше был необходим друг, чем любовник.

Лоретт все еще думала об этом, подходя наутро к полицейскому участку. Она уже взялась за дверную ручку, когда с другой стороны улицы ее окликнул Бёррис.

Стиснув зубы, Лоретт ждала, когда он подойдет. Вчера вечером ей позвонила Белинда и сообщила, что Стокуэлл ничего подозрительного в этой полуразвалине не обнаружил, поэтому Лоретт уже смирилась с мыслью, что завтра в участке ее поднимут на смех за то, что она в простейшей ситуации усмотрела крутой детектив.

Этот приземистый крепыш подсеменил к ней.

— Я слышал, вы с Белиндой уже провертели дырки в пиджаках для значков детективов?

Она добродушно ему улыбнулась.

— Так и есть? — язвительно спросил он.

Этот Бёррис уже начинал ее раздражать, но Лоретт не подала виду.

— Мы с ней старались, конечно, но разве кто-нибудь сравнится с таким полицейским, как вы, — беззлобно ответила она.

— Разумеется, черт подери!

Улыбка быстро исчезла с ее лица, и она поняла, что если сейчас же не уйдет, то надерзит ему.

— Мне нужно бежать, Бёррис, пока!

Лоретт влетела в участок в состоянии сильного раздражения.

Быстро оглядевшись, она поняла, что в комнате находится только Джефф. Когда она увидела на его лице улыбку, ее раздражение лишь усилилось. «Чертов Джефф, как ты смеешь своей улыбкой нарушать мое душевное спокойствие?!» — бушевала Лоретт.

— Привет, — пробормотал он ей, когда Лоретт поспешно заняла свое место за компьютером.

— Доброе утро.

Все еще улыбаясь, Джефф подошел к ее столу и придвинул стул. Повернув его, он уселся на него верхом, положив руки на спинку.

— Стокуэлл сообщил мне, что вы с Белиндой вчера занялись расследованием на Западной черте.

Лоретт безразлично пожала плечами.

— Да, мы были там.

Задрав подбородок, она отвела глаза в сторону.

— Он доложил, что не обнаружил там ничего подозрительного.

Лоретт снова пожала плечами, не глядя на Джеффа. Помолчав с минуту, он спросил:

— Что случилось, Этти?

Она с вызовом посмотрела ему прямо в глаза:

— Ничего особенного, только я никак не могу понять, почему все над этим так потешаются. Там и в самом деле все могло оказаться гораздо серьезнее. А что если бы в этом подвале действительно скрывался человек? Ты и тогда отшучивался бы?

Она увидела, как в его карих глазах промелькнуло понимание. Быстро вскочив, Джефф перевернул в обратную сторону стул.

— Кажется, ты сегодня не в лучшем настроении. Пойду-ка немного поработаю.

Все могло бы этим закончиться. Все и должно было этим закончиться! Но Лоретт уже завелась; кроме того, подчиняясь какому-то инстинктивному чувству, она не хотела, чтобы он отходил от нее.

— Значит, ты решаешь любую проблему уходом в кусты?

Джефф уставился на нее холодными карими глазами:

— Какая муха тебя сегодня укусила? Я только немного поддразнил тебя с этим старым домом. Ты что, не понимаешь шуток?

— Понимаю. Кроме глупых, — огрызнулась она.

— Тогда должен извиниться перед тобой.

Но по тону, каким он произнес эти слова, она поняла, что Джефф ни в чем не раскаивается.

— Я думаю, именно поэтому многие жители нашего города не желают помогать вам в борьбе с преступностью, и потому вы с ней не справляетесь! — резко сказала Лоретт. — По-моему, это просто способ самозащиты — вышучивать нас с Белиндой за внимание к подозрительной ситуации, тем более что поблизости не оказалось ни одного полицейского.

— Я ведь сказал, что извиняюсь!

— Но в твоих словах я не почувствовала ни капли раскаяния!

Джефф резко повернулся и молча пошел к своему столу.

— Ну вот, ты снова сбегаешь! — Это было вздорное, ни на чем не основанное обвинение. Борьба противоречивых чувств, которые возбудил в ней Джефф, производила сумятицу в ее голове. Она почувствовала себя загнанной в угол и не сумела удержаться от того, чтобы накинуться на него.

Повернувшись в кресле в ее сторону. Джефф намеренно отчетливо произнес:

— Между прочим, не я сбежал с работы в Калифорнии, не говоря уж о муже. Я хочу сказать, что прежде чем критиковать других за неудачные действия, причем в сложнейших ситуациях, лучше сначала трезво оценить себя.

Может, сейчас как раз и была одна из таких ситуаций, но Лоретт уже не могла здраво рассуждать, и ее, как говорится, понесло.

— Ты ничего не знаешь ни о моей работе, ни о моем браке! Но если уж ты затронул эту тему, то скажу тебе, в чем состояла главная проблема. Стэн был одержим работой и был уверен, что без такой важной шишки, как он, компании не обойтись, она без него просто не выживет! У тебя точно такое же отношение к работе: ты считаешь, что все это здание рухнет, стоит тебе отсюда уйти!

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});