Криминальный кураж - Марина Серова

— Дмитрий Сергеевич скоро подойдет, собирать кассу, — смилостивилась женщина, поизучав мои документы, не разглядев даты и кивнув удовлетворенно. — Если хотите, подождите.

Ждать пришлось недолго. Дима Плешканев явился минут через пять-семь. Это оказался длинный как жердь моложавый мужчина с пушистыми пепельными волосами, чубчиком на лбу и проникновенными глазами.

Не дожидаясь, пока продавщица скажет свое веское слово, я остановила его и предложила пойти поговорить, привычно взмахнув «корочками». И, разумеется, Дмитрий согласился.

— Идемте, там есть свободная комната, — кивнул он мне и вежливо извинился перед продавщицей, попросив ее немного подождать. Та таяла и млела от вежливости босса, поэтому согласилась с готовностью. И мы прошли в «отдельный кабинет», оказавшийся кладовкой с уложенными в штабеля картонными коробками у стен и двумя стульями без спинки и обивки.

Посомневавшись лишь миг, я осторожно заняла один из стульев, Дмитрий уселся напротив и поинтересовался:

— Вы ведь по поводу Андрея? Перцевого? Ко мне уже приходили.

— Надо прояснить еще кое-что, — дежурно заявила я, успев привыкнуть к подобным формулировкам, ведь мне нередко в моих частных расследованиях приходится идти как бы по следам расследования милицейского. — Надеюсь, вы мне поможете.

— Конечно, — с готовностью закивал Плешканев. И поинтересовался хрипло: — А его… тело, в общем… не нашли еще?

— К сожалению, нет, — совершенно искренне выпалила я.

— Тогда спрашивайте, — предложил Дима, оказавшийся на редкость милым парнем.

— Скажите, пожалуйста, у Перцевого была еще какая-то квартира, о которой мало кто знал? — Задав несколько ненужных мне вопросов о круге знакомых Андрея, его работе и отношениях с людьми и выслушав столь же ненужные ответы, я приступила наконец к наиболее интересовавшей меня теме.

Дмитрий Плешканев если и удивился, услышав это, то ничем своего удивления не проявил. Его худое вытянутое лицо осталось невозмутимым. Он напряженно задумался, машинально разминая в пальцах «примину», то есть сигарету из красно-белой пачки с названием «Прима». Я спокойно выжидала, обдумывая следующие шаги. Пожалуй, если даже Дима не знает ничего о том, что меня так интересует, теперь у меня есть несколько имен прочих друзей Перцевого, смогу пообщаться с ними.

— Извините, что долго думал, — наконец очнулся от трансового состояния Дмитрий. — Просто вспоминал. Мы ведь с Перцем… в смысле, с Андреем давненько не общались. — Я понимающе кивнула. — А квартира у него была — от бабки досталась, и о ней мало кто знал. Перцевой-то купил себе нормальную, в центре, а ту оставил. Я даже что-то слышал, что вроде он ее продает, но, по-моему, до сих пор не продал. Мы как-то там с ним вместе пили, когда в его городскую приехали родственники.

— Вы не могли бы вспомнить адрес?

— Адрес не помню, — честно признался Плешканев. — Могу только описать, как туда добраться.

Я согласно кивнула. И внимательно выслушала его. Дмитрий оказался на редкость толковым рассказчиком, поэтому прекрасно поняла, как найти «конспиративную квартиру» Андрея Перцевого. И возликовала, потому что разгадка близилась — я чувствовала это всеми фибрами души и кончиками пальцев.

Обворожительно улыбнувшись, что вызвало ответную мужественную улыбку Плешканева, и поблагодарив его за содействие, я распрощалась с приятелем Андрея Перцевого.

* * *

Квартиру Андрея я отыскала быстро. Она находилась не в самом элитном районе города, но и не в глуши. Пятиэтажка, развалюха даже на вид, еще держалась всем на удивление. С другой стороны, куда деваться? Новую здесь возводить не собирались, не до того, ведь правительство предпочитает возводить никому не нужные памятники, забывая, что людям надо где-то жить.

Оставив машину за углом дома, чтобы не привлекать ненужного внимания к моей бежевой «девяточке», я подошла к подъезду, вошла в дверь, сразу ощутив терпкий и ничем не выводимый запах мочи вперемежку с плесенью и примесью дешевых, сродни «Красной Москве», духов. Поднялась на пятый этаж, с легким сомнением придерживаясь рукой за красные обшарпанные перила, приложила ухо к нужной мне двери и прислушалась. На улице уже стемнело, подъезд освещался единственной робкой лампочкой на первом этаже, так что подниматься мне пришлось едва ли не на ощупь.

В квартире царила тишина. Мертвая, я бы сказала, тишина. И я даже на миг подумала, что ошиблась и версия моя, казавшаяся ранее такой гладкой и изящной, больше сродни второсортному бульварному роману.

Я надавила на звонок и услышала приглушенное дверью хриплое кряканье. И еще раз надавила. Потом молниеносно обернулась — за спиной звонко щелкнул замок открываемой двери, и в проеме показалось высохшее старушечье личико.

— Извините, а своего соседа вы давно не видели? — поинтересовалась я, скромно опуская глаза, а бабка посмотрела на меня неодобрительно, что выдавало в ней давнюю поборницу морали и чистоты нравов.

— Да в обед, чай, ушел, и нету до сих пор, — сморщившись, будто намеревалась чихнуть, мрачно ответила бабка. — Чего те надо-то?

— А он вообще здесь живет постоянно?

— Да нет, токмо пару дней назад заявился. Раньше тута бабка Марья жила, да умерла, сердешная. Продала небось квартиру, кто ж ее знат? От нее, бывало, слова не добьешься.

Ясно, бабка Перцевого оказалась молчаливой, и она ни с кем, даже с ближайшей соседкой, не поделилась своими планами на квартиру. Что же, для Андрея оно было и к лучшему, а мне безразлично. Он думал здесь спрятаться и отсидеться. Что ему почти удалось. Но тут вмешалась я. И нашла его «убежище».

Я распрощалась с бабуськой и спустилась вниз. Обследовала окна нужной квартиры, но ни в одном из них не было и намека на свет.

Посидела на лавочке, надеясь дождаться хозяина. Но — его не было. Может быть, Перцевой уже уехал? Интересно…

Надо мной тупо и привычно светила луна, тускло-желтая, как маргарин, и унылая. Звезды, притушенные отблесками редких фонарей, казались фонариками с подсевшими батарейками. Ветерок тихонько шевелил листву тополей. И было прохладно.

Наконец, после третьей сигареты я поняла, что ждать устала. Поднялась и вновь забралась на пятый этаж. Прислушалась, выудила из сумки пластырь и в духе американских боевиков залепила им «глазки» на соседских дверях. Еще не хватало, чтобы меня застали на месте преступления. После чего, для верности еще пару раз позвонив в нужную квартиру, аккуратно вскрыла до примитивного простой замок, потребовавший от меня минуты две, не больше. Вошла в квартиру, подсвечивая себе фонариком, и тихонько захлопнула дверь. После чего приступила к методичному поиску.

О том, что Перцевой здесь обитает, говорило многое. И собранная сумка, скромно притулившаяся к двери, и еще не успевший остыть чайник на плите, и бритвенные принадлежности в ванной, на которой оставались водные потеки. Но лучшей оказалась другая находка — паспорт Андрея, небрежно брошенный на стол. А в паспорте… В паспорте была самая интересная для меня находка — билет на поезд до Москвы. Но что было еще более интересным — билет в паспорте Андрея Перцевого лежал на имя… некоего Владимира Расламбекова. Странно, но я не придала этому особенного значения. Может быть, решила я тогда, Андрэ пошел прогуляться с поддельным паспортом. Или за ним, кто его знает.

В мозг толкнулась мысль — почему поезд? На самолете ведь быстрее. Но потом я одернула себя — ведь в аэропорту паспортный контроль довольно строгий, а на железной дороге с этим значительно проще. Хоть и медленнее, зато гораздо меньше риска попасться.

Только вот интересно, куда сам-то он сейчас подался на ночь глядя? Может, решил развеяться перед дальним путешествием?

Ладно, разберемся. А пока…

Я выудила несколько «жучков» и поставила прослушку в ванной комнате и в зале. Причем в ванной — записывающий «жучок», точнее — миниатюрный магнитофон, включающийся при звуке, с кассетой, больше походящей на сплющенную нитку. Кто знает, будет ли завтра возможность вести прослушку по всем правилам. Конечно, мало вероятности, что Андрей решит пообщаться сам с собой, но я по крайней мере смогу узнать о его присутствии.

Еще раз взглянув на билет и узнав, что поезд отправляется завтра в полдень, я осторожно стерла все свои следы и вышла из квартиры, с трудом поборов озорное желание оставить Перцевому записку типа: «Привет, покойничек». И наконец отправилась домой спать, машинально обдумав свои завтрашние действия.

Во-первых, я намеревалась выследить Перцевого, когда он отправится в путешествие. Во-вторых, позвонить своему приятелю-компьютерщику по прозвищу Дык, пусть узнает что-нибудь о банковском счете Перцевого. Ведь не в наличке же он свой гонорар увезти намерен?

Ну а дальше посмотрим. В любом случае завтра я увижу живого и невредимого Андрея Перцевого.