Мое последнее воспоминание (СИ) - Симакова Марина

В галерее уже много людей, оформлено все очень красиво, а в картинах — жизнь, которая состоит из множества цветов. Я крепко за руку держу Сэма, потому что боюсь его потерять в толпе людей. И тут я увидел её. На ней длинное платье, которое полностью обтягивает её. Волосы заделаны сзади — истинная леди. Но я-то знаю, что скрывает под этой маской. Рядом с ней родители и миссис Роуз, именно она в своё время помогла Ханне с поступление в Лондонский университет. Так же рядом крутится Мэтью, но под руку его держит другая девушка, которая смутно напоминает мне Кэти. Лично мы так и не познакомились, но я видел её много раз на фотографиях Ханны, ведь их связывала долгая дружба.

— Папа, тебе нужно закрыть рот, а то ты глупо выглядишь, — я бросаю на сына непонимающий взгляд, на что он просто закатывает глаза, а это у него точно от мамы.

— Пойдём завладеем вниманием твоей мамы, — тяну его за руку за собой сквозь толпу. — Здравствуйте всем.

— Привет, сынок, — мама целует меня в щеку, внимание всех переключается на Сэма, а я смотрю на Ханну.

— Привет, Картер, — протягивает мне руку Мэтью. — Позволь представить тебе мою невесту. Кэтрин.

— Хоть мы лично не знакомы, но я о тебе много слышала, — улыбается Кэти. Я бросаю взгляд на Ханну, которая пожимает плечами. Значит она её простила, и они вновь стали подружками?

— Надеюсь не от Мэтью, — все начинают хихикать, Ханна же делает вид, что не слушает меня.

— Боже, Ханна- ты талант, — с восторгом произносит Эмбер и бросается на неё. Она крепко сжимает её в своих руках.

— Привет, Джастин, — он подходит ко мне, мы обмениваемся братскими объятиями и смотрит на наших дам. Пусть Ханна и не моя, но это пока.

Все мы расходимся, Сэм с нашими родителями, Ханна с гостями, а я брожу один. Я осматриваю все её работы, мне хочется провести пальцами по холсту, только это под запретом.

— Мистер Картер, можете уделить старой женщине минуту, — я оборачиваюсь и замечаю миссис Роуз. Она совсем не изменилась, на ней все тот же строгий костюм, а волосы забраны в пучок, на глазах круглые очки.

— Рад вас видеть, вы совсем не изменились, — приветствую я её.

— А ты на мое удивление, стал совершенно другим. Надеюсь, что внутри ты тоже изменился.

— Изменился, не сомневайтесь. «Вы что-то хотели?» — как можно вежливее спрашиваю я, потому что понимаю куда она клонит.

— Хотела показать мою любимую работу, Ханна долго над ней работала и вложила всю душу. Она не хотела её выставлять, но я её уговорила. Такой шедевр должен увидеть весь мир, — она показывает жестом руки, следовать за ней. Интересно, однако.

Мы проходим сквозь толпу, далеко повесили картину, как будто тщательно оберегали от чужих глаз, ведь она в самом конце зала, а народу здесь совсем нет.

Когда я поднимаю глаза, мои ноги останавливаются. Мне стало тяжело дышать, я поднимаю руку и расслабляю галстук. На картине я, мои глаза закрыты, а на щеках слезы, а к груди я прижимаю крошечного Сэма. Не смотря на всю боль, на заднем фоне ярко светит солнце, оно освещает мое лицо, отчего слезы кажутся живыми, такое ощущение, что картина плачет, что слезы вот-вот упадут на пол. Этот день мне не забыть, да и чувства мне знакомы.

Мое сердце вырывается из груди, а ноги прирастают к этому месту. Спускаю взгляд ниже и читаю название: Мое последнее воспоминание… На моих глазах появляется пелена слез, и я со всех сил стараюсь сдержать их, делаю несколько коротких вздохов, а затем медленно выдыхаю.

— Это шедевр не так ли? — слышу голос миссис Роуз. Только не могу ничего ответить, ведь тем днём моя жизнь закончилась. — Вижу тебе тоже больно, как и Ханне. Могу дать тебе один дружеский совет. Иногда нужно отпустить, чтобы разобраться в себе. Тогда Ханна отпустила тебя, а ты её, вы оба пострадали, так черт бы тебя побрал, сделай мою девочку счастливой.

— Миссис Роуз, — произношу я, когда слышу ругательства из её уст.

— Что?! Мы давно уже рёв школе, — она разворачивается и уходит. А я остаюсь стоять на против картины, мое сердце полно любви, а у Ханны лишь только боль. Я должен все исправить, должен принести ей новые воспоминания, которые будут полны счастья. Разворачиваюсь и хочу найти Ханну, но сразу же натыкаюсь на неё. Её грудь вздымается, ей тоже тяжело сдерживаться, и пока она не убежала — одними губами произношу:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Один разговор, пожалуйста, — умоляю я.

— Хорошо, после выставки, — и тут она теряется в толпе, оставляя меня наедине с самим собой.

Я вновь поворачиваюсь к картине, блуждаю по ней взглядом, но чей-то взгляд заставляет меня обернуться, там стоит мой отец. Сейчас он не зол, в его глазах печаль.

— Она талантлива, — произносит он.

— Очень, — я поворачиваюсь назад к картине.

— Я был против ваших отношений, я знаю Стивена со времен университета. Поверь мне, в Ханне он видит дочь, которой у него никогда не было, я не хотел, чтобы ты разбил ей сердце.

— Знаю, я жалею об этом каждый день.

— А что ты хочешь сейчас?

— Сейчас? Хочу вернуть свою семью, исправить свои ошибки, завоевать ее доверие.

— Из-за Сэма? — спрашивает отец.

— Из-за него тоже, но в первую очередь, потому что люблю ее и хочу видеть своей женой. Теперь все будет по-другому, больше никогда не причиню ей боль.

— Мы уезжаем на две недели.

— Знаю, поверь Марта не забыла упомянуть, что Сэм с вами проведет очень хороший отпуск, а я так, папа по выходным.

— Так оно и есть. Я старался воспитывать тебя настоящим мужчиной, но каждый раз ты делал все наоборот…

— Разочаровал тебя?

— Теперь я надеюсь, что ты покажешь мне, как сильно я ошибся, считая тебя глупцом.

Отец уходит, а я продолжаю стоять, столько открытий за один день излишне, кажется, мои мозги сейчас просто вытекут из головы.

Глава 24

Ханна.

Мое сердце ушло в пятки, когда я увидела его у той самой картины. Я запретила её выставлять, но миссис Роуз сделала по-своему. Я видела его дрожащие губы, которыми он умолял о разговоре, и я согласилась. Родители уехали вместе с Сэмом домой, а Картер ждёт меня в конце зала. Но у меня дрожат коленки, я хотела с ним поговорить, только страх никуда не исчез, он поселился внутри моей головы.

Выставка прошла восхитительно, я получила много хвалебных отзывов, так что теперь жду критику в газетах, потому что критиков было среди гостей достаточно. Мэтью хорошо поработал, и реклама дала свои плоды, даже продалось пару работ, чему я очень рада.

Мы немного поговорили с Кэти, она предложила встретиться, на этот раз я согласилась, потому что решилась прислушаться к советам папы. До сих пор не могу поверить, что называю его так, но я не жалею об этом. Выставка прошла и теперь остаётся лишь одно — расставить все точки с Картером.

Я иду к нему, с каждым шагом мой пульс ускоряется. Джон хорош в любой одежде, но увидеть его в деловом костюме — предел моих мечтаний, первый раз он одел его на выпускной, на который мы пошли вместе. Живота еще не было видно, и никто кроме наших друзей даже не догадывался о моем положение, токсикоз быстро отступил, и все шло своим чередом.

На первом узи мы тоже были вместе, Джон держал меня за руку и внимательно следил за монитором. Когда доктор включила звук, чтобы мы услышали сердце нашего ребенка, Джон осознал, что это все правда, что скоро мы подарим миру новую жизнь, частичку каждого из нас. Это были невероятные ощущения, такие трогательные, я была счастлива и даже не осознавала, что Джону сложнее принять это, ведь он не подавал никакого вида и был рядом.

— Ты молодец, — начинает Джон.

— Спасибо.

— Поехали ко мне? Там никого и мы сможем все спокойно обсудить, — предлагает он, я обдумываю его предложение и киваю головой.

Мы вызываем такси и в полной тишине едем к нему, с чего бы мне начать? Нужно вернуться в прошлое, узнать почему он так поступил, любил ли он меня или это была всего лишь иллюзия, придуманная мной, но я не могла обмануться, я видела боль в его глазах при расставании, но думала, что это все из-за Сэма.