Девять подвигов Сена Аесли. Подвиги 1–4 - Андрей Жвалевский

– А что, отец Браунинг? – спрашивал он себя. – Совершить какое-нибудь запутанное преступление, самому его распутать, поймать себя, сдать властям, получить амнистию за помощь следствию…

Смысл жизни неумолимо ускользал.

Тем сильнее было удивление отца Браунинга, когда погожим майским днем его попросили заглянуть к министру магической безопасности Тотктонаде.

Отец Браунинг и смысл жизни возвращаются

Министерство магии, как и все магическое, скрыто от взглядов мудлов многослойными заклинаниями, мороками и отводами глаз. Одного заклятия Сгинь-гуддинь строители наложили столько, что неопытные колдуны-чиновники иногда тратили несколько часов, чтобы попасть на рабочее место[90]. А после инцидента с «пульсирующим документом» Управление собственной безопасности Департамента Безопасности, следуя какой-то своей логике, с целью усиления безопасности приняло дополнительные меры безопасности.

Здание Министерства магии стало не просто замаскированным, а бродячим. Кабинеты внезапно перемещались, коридоры запутывались, а пароли менялись быстрее, чем часовые успевали их выучить.

Считалось, что теперь проникшие в министерство злоумышленники быстро потеряются, растеряются, впадут в панику, начнут метаться, и тем самым выдадут себя с головой. Пока с головой выдавали себя только проникшие в министерство честные посетители – к большому удовольствию Отдела работы с жалобами населения.

Отец Браунинг в поисках кабинета министра тоже немного пометался, но потом сел в первой попавшейся приемной и принялся перебирать четки. Сначала перед святым отцом появилась дверь Отдела незаконного клонирования, затем – Отдела незаконного проникновения в жилище, а третья по счету дверь оказалась той, что надо.

Тотктонада был на месте.

– Ну, как отдыхается, Кольт? – тускло поприветствовал пастора серый министр.

Браунинг посмотрел в бесцветные глаза Тотктонады и решил не отвечать. Всем известно, что самый безопасный министр бегло читает мысли подчиненных на двенадцати языках, а еще на тридцати – читает со словарем. Прочитать мысли самого Тотктонады не удавалось пока еще никому: министр никогда не думал – он всегда уже знал.

– Синоптики из ОПП, – продолжал шеф, удовольствовавшись ответом, – довели точность прогноза преступления до ста процентов. Рано поздравлять, Кольт. Во-первых, одного-единственного преступления. Во-вторых, они совершенно не представляют, что это за преступление. Только место и время. Но уж это – на все сто. Возьметесь?

Браунинг тщательно обдумал ответ.

– Правильно мыслите, – сказал министр. – Держите материалы дела.

Он протянул следователю тоненькую папочку со штампом: «Срочно! Секретно! Спонсор расследования банк „Хренвотс“»

Браунинг раскрыл папку… и понял, что дело действительно серьезное. На одиноком листочке значилось:

28 МАЯ. 15:00–16:00.

КАБИНЕТ ПРЕМЬЕР-МИНИСТРА.

ВЕРОЯТНОСТЬ СОВЕРШЕНИЯ 100,0%

В самом низу меленькими буковками приписано «Предсказал: ведущий специалист Департамента Магического Прогнозирования старший секретный сотрудник Г. (Отдел Профилактики Преступлений) Дата: 26.05.03. 23:59. Подпись: Подпись (размашисто)».

– Я не прошу вас предотвратить преступление, – сказал министр. – Вероятность сто процентов означает, что это невозможно. Я не прошу вас задержать преступника, что было бы просто неуважением к вашей квалификации. Это сделают ментодеры. Я прошу вас только об одном – сделайте что-нибудь.

Отец Браунинг и логический тупик

Отец Браунинг был готов сделать не просто что-нибудь, а что-нибудь этакое. «Вот оно, – думал сыщик, вышагивая по огромному кабинету премьера, – преступление, которое не стыдно раскрыть… то есть предотвратить… то есть сделать с ним что-нибудь… Какое, однако, странное помещение».

Помещение действительно было странным. Иностранным делегациям 22-угольную резиденцию премьера показывали с гордостью, подчеркивая, насколько необычная форма кабинета соответствует твердому характеру магического лидера. Все здесь было угловатым и несимметричным: и похожий на морскую звезду-инвалида стол Тетраля, и сейф, и кресла, и обиженные портреты предыдущих премьеров.

Чувствуя себя единственным круглым предметом в помещении, Браунинг принялся за работу.

На первый взгляд дело казалось совершенно безнадежным. Какой-нибудь более загруженный работой следователь сразу бы умыл руки. У новичка руки опустились бы. Но отец Браунинг не из таких. И не из других. Он из третьих. Следователь не умыл и не опустил руки, а взял в них себя.

Место завтрашнего преступления Браунинг осмотрел очень внимательно, однако никаких следов будущего злоумышленника не обнаружил. Это могло означать одно из четырех: следов еще не было; преступник очень опытен; следователь не может их найти; еще что-нибудь.

– Со следами глухо, – подытожил Браунинг, – что у нас с уликами? Окровавленные кинжалы, ломики для взлома, в спешке забытые злодеем паспортные данные?

Он огляделся. Из потенциальных улик больше всего тянул на орудие преступления талисман премьер-министра – здоровенный кирпич, когда-то лежавший в основании Колосса Родосского, а теперь возвышавшийся на столе Квадрита. Этот антикварный сувенир юный Тетраль много веков назад привез из школьной экскурсии по Семи чудесам света[91].

Кирпич Браунингу понравился. Талисман может облегчить осуществление злодеяния: преступнику не придется проносить через охрану нож или пистолет. Следователь взвесил кирпич в руке и убедился, что он тянет не только на орудие преступления, но и на хороший булыжник.

Браунинг признал версию перспективной и, помахивая уликой, принялся перебирать варианты ее криминального применения. Начав с тривиального удара кирпичом по голове премьер-министра, он быстро добрался до захвата кирпича в заложники с выдвижением требований по освобождению всех международных террористов.

Поразмыслив, сыщик вернулся к первому варианту. Из всех версий будущего преступления его почему-то больше всего привлекало именно покушение на премьер-министра[92]. Еще больше Браунинг укрепился в этой мысли, когда, выдвинув ящик стола, обнаружил там запасной талисман Квадрита: кирпич из основания Пизанской башни.

– Так, так, так, – постукивая кирпичами, сказал отец Браунинг. – Приняв за рабочую версию покушение, можем сразу перейти к следующему этапу. Картина преступления.

Сыщик быстро наколдовал схему кабинета. Квадратик, обозначающий Тетраля Квадрита, он поместил за стол, а ромбик, изображавший преступника, – за зигзагообразную штору, закрывающую многоугольное окно. Схема так понравилась Браунингу, что он не постыдился поставить в правом нижнем углу автограф.

– Итак, жертва сидит за столом, а преступник прячется за шторой. Чтобы застать жертву врасплох, преступнику нужно отвлечь премьера от стола с кирпичом. Если преступник зашуршит шторой, премьер пойдет посмотреть, что там такое шуршит, и окажется спиной к столу. Тут-то преступник незаметно окажется за его спиной, схватит кирпич и нанесет удар… Минутку. А как преступник незаметно окажется между премьером и столом?

Ромбик на чертеже пожал углами.

– Ага, понял. Преступник шуршит ближней к премьеру частью шторы, а сам бежит к дальней. Премьер заглядывает за штору – там никого. Тогда преступник шуршит дальней частью шторы. Премьер идет между шторой и окном к дальнему углу, а преступник тем временем перебегает к столу и оказывается на стратегически выгодной позиции.

Квадратик и ромбик послушно пошуршали нарисованной шторой и поменялись местами. Автограф навострил уши.

– Теперь преступник сидит за столом, а жертва прячется за шторой. Преступнику останется только взять кирпич, подкрасться к шторе, выманить премьера наружу и хватить его по башке… то есть нанести удар в область черепной коробки башки. Ну-ка посмотрим, насколько это сложно сделать…

Браунинг взял кирпич и подкрался к шторе.

– Премьер-министр, а премьер-министр, – вкрадчиво сказал он, – у меня для вас сюрприз. Выгляните-ка…

Тут Браунинг случайно глянул в настенное зеркало и заметил в своих глазах нездоровый блеск.

– Остановимся на этой картине преступления, – смущенно произнес он. – Очень правдоподобная картина. Займемся мотивом. Кому выгодно покушение?

Сыщик вернулся к столу, на котором ромбик пытался выманить из-за шторы квадратик, и начал составлять список подозреваемых. Первым делом он записал основных кандидатов на пост премьера – министров Грега Аесли, Дика Гаттера и Брэда Пейджера. Здесь Браунинг засомневался. Шуршащие шторой и крадущиеся с кирпичом в руке министры выглядели несколько натянуто. Никакого сходства с нагловатым ромбиком не обнаруживалось. Но, пробормотав «маловероятно – не значит невозможно», сыщик оставил этих симпатичных фигурантов в списке.