Под знаком Z (сборник) - Антон Текшин

Дверь скрипнула, и на крыльце появился отец. Я вздрогнул, мэр дернул головой.

– Николай Романович, – слегка удивленно сказал отец. – Что вы там мокнете? Заходите скорее.

– Я мимо проходил, увидел вашего сына и решил спросить, как его здоровье, – мэр поднялся на крыльцо.

Отец нахмурился от его слов, но заставил себя улыбнуться:

– Как раз и ваша дочь у нас в гостях. Сейчас поставим чайник и будем пить чай с малиновым вареньем.

За столом, накрытым белой вязаной скатертью, к моему удивлению вдруг воцарилось веселье. Каждый перебивал другого, подтрунивал или рассказывал какую-нибудь забавную историю. А я вдруг к ужасу своему заметил, что мне нужно чуть больше времени, чтобы понять шутку. Как будто мозг сначала считал до трех, а потом уже доводил до меня информацию. Да и веселье словно обтекало меня, не задевая нервов. Я подумал, что все это непременно заметят, и постарался смеяться вместе с остальными. Но Нина кинула на меня какой-то странный взгляд, и я понял, что актер из меня никудышный. И потом вместо нарочитого хохота просто улыбался.

Дядя Коля и Нина ушли, мать убирала со стола. Отец заговорил о мэре, о том, какой он замечательный человек и как поселок меняется к лучшему. Я слушал в пол-уха, размышляя, застрелил бы меня мэр на улице, если бы отец не вышел. Наверняка знает, что я уже давно мертв, и это его злит, тем более, мы с Ниной все время вместе.

– А теперь у нас еще и кино, – продолжал говорить отец, – как будто старые времена вернулись. Я вижу, что Полухин не из-за денег возродил кинотеатр, он хороший человек и хочет, чтобы люди были веселей. Он придумал в фойе продавать лимонад. Теперь нигде такого не сыщешь.

– А ты говоришь, дело не в деньгах, – подала голос мама.

– Именно что нет! Лимонад стоит копейки, почти даром. Полухин явно от него в пролете. Он старается ради людей. Постой! Я же забыл, Полухин для Юры передал бутылку этого лимонада, она в холодильнике, сбоку.

Я пил лимонад лишь пару раз в детстве и теперь с удовольствием принялся за холодный терпкий напиток.

– А ты видел его внуков? – спросил я.

– Нет. Полухин говорит, что ему не повезло. Когда он приехал, только что умер Кирилл. Младшая же внучка, Елена, умерла еще раньше.

Я вспомнил их надгробия: Кирилл умер в прошлом месяце, Елена – два года назад. Потом я припомнил их отца и мать, Алену Полухину и Григория Алексеевича Полухина, умерших пять и три года назад.

И тут в памяти всплыли неясные очертания покосившегося деревянного креста. Ни фотографии, ни вычурностей, только имя и дата. Алексей Степанович Полухин. Неужели память меня подводила? А может быть, это однофамилец? Но отчество сына указывало, что нет.

Я помнил почти все надгробия западного кладбища, возле которого находился старый дом Нины, а вот кладбище на восточной стороне знал не очень. Я до следующего утра мучился предположениями и, как только рассвело, отправился в другую часть города.

Я нашел этот старый, прогнивший крест. Имя и дата говорили, что Алексей Степанович Полухин умер пятнадцать лет назад. Но кто тогда тот дед, что заправлял сейчас кинотеатром?

Я думал о псевдо-Полухине весь следующий день. Хотел рассказать о нем Нине, но её не было дома. Я три раза забегал к ней, но на двери по-прежнему висел замок. Куда она могла уйти? К кому?

Стараясь не думать о Нине, я вернулся мыслями к Полухину. Чтобы узнать правду, нужно было пробраться к нему домой. Я знал, что старик живет в подсобных комнатах кинотеатра. Оставалось только дождаться, чтобы он оттуда ушел. Сегодня как раз была среда. Дед засядет в кинопроектной, и у меня будет достаточно времени, чтобы разнюхать о нем все. Оставалось придумать, как пробраться в здание.

Я шел по вечерним улицам, и вдруг меня кто-то окликнул. Я повернул голову и увидел доктора Петрова – тот, в белом халате, стоял возле дверей больницы и курил. Он поманил меня к себе, и я, видя за стеклянной дверью мывшую пол уборщицу, подошел поближе.

– Я, кажется, что-то напутал с твоими анализами, – сказал он, швыряя окурок в урну.

– Н-да? – неопределенно сказал я, начиная нервничать.

– Идем, я возьму кровь.

Я панически решал: бежать ли со всех ног, пойти с ним или отвертеться, – мол, опаздываю в кино, некогда и вообще заскочу как-нибудь попозже.

– Ты что, боишься шприцов? – улыбнулся он. – Идем же.

Он взял меня за локоть.

– Я сейчас спешу, – я попытался вывернуться, но врач держал меня мертвой хваткой.

– Это обязательная процедура, – сквозь зубы проговорил он, таща меня внутрь больницы. – Пять минут, и ты свободен.

Уборщица уже утопала куда-то со своей шваброй. Коридор был пуст и тонул в полутьме, и только в вестибюле тихо жужжали люминесцентные лампы. Чтобы вырваться, я стукнул доктора по руке, но в ту же секунду кто-то схватил меня за другое плечо. Я скосил глаза и увидел мэра.

– Докажешь, что ты человек, и беги, куда хочешь, – сказал мэр, еще больней сжимая мою руку.

– Холодная кожа, синие ногти, мутные зрачки, – сказал доктор. – И без анализов видно, что это зомби.

Над ухом щелкнул затвор револьвера.

– Мэр, убивающий людей без доказательств? Только полагаясь на слова доктора-недоучки? – хмыкнул я.

– Паршивец, – доктор дернул меня за руку, потащив вперед. – Сделаю забор крови, а потом избавитесь от него.

Мэр пошел за нами.

Доктор, открывая дверь, ослабил хватку, повернулся, чтобы пропустить меня вперед, и тут я, лягнув его под колено, кинулся со всех ног к выходу. Мэр, растопырив руки на всю ширину коридора, хотел схватить меня, но я нырнул под его левую руку и побежал еще быстрей.

– Стой! – крикнул мэр, и тут же раздался выстрел.

Меня словно толкнули в плечо, но боли я не почувствовал. Я выбежал на улицу. Следом топотали мэр и доктор. Полутемная улица была пуста, и я несся по ней, соображая, куда свернуть. Вслед раздался еще выстрел, я вильнул, пытаясь увернуться от пули. Хотел было нырнуть вправо, но вдруг увидел вышедшего из кинотеатра человека.

– Помогите! – крикнул я и бросился к нему.

Это оказался Митя. Он выхватил пистолет и наставил его на меня. Как работник полиции он тоже носил оружие. Я, растерявшись, притормозил, но Митя махнул мне рукой, чтобы я ушел с пути. Я метнулся вправо.

– Держи его! – крикнул мэр.

– Опустите оружие! – крикнул в ответ Митя, шагая навстречу мэру.

Мэр и доктор, не доходя до нас несколько метров, остановились.

– Простите, Николай Романович, но я вынужден вас задержать, – сказал Митя, осторожно подходя к мэру. – Вы ранили Юру.

Позади нас с шумом открылись двери, и из кинотеатра, разговаривая, вышло человек восемь или десять. Но в ту же секунду разговоры смолкли, и люди замерли на месте. Я увидел среди них и Нину.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});