Чертова погремушка - Татьяна Рябинина

Да это же рак, обмерла я: диагноз каждый раз словно высвечивался в моей голове — как на большом табло. И не просто рак, а запущенный, с метастазами. Четвертая стадия. Операцию делать поздно.

Я окинула взглядом весь Маринин организм. Дело плохо — красно-оранжевых пятен было слишком мало, в основном бледные, почти белые, голубоватые. И множество синих точек — везде. Собрав все, что было полезного, я бросила светлую энергию на синюю кляксу. Но ее было слишком мало. Амеба вздрогнула, поджала щупальца, побледнела, однако не исчезла. Тогда я направила остатки на метастазы. Одна за другой исчезали синие точки, но теперь оранжевого не осталось совсем, все органы были окутаны почти белым туманом.

— Что-то мне нехорошо, — тяжело вздохнула Марина, резко побледнела и тяжело осела на стуле.

Все вокруг загалдели, забегали — кто за водой, кто в поисках нашатыря, кто открыть окно. Когда она очнулась, я отогнала любопытных и присела перед Мариной на корточках.

— Слушай меня внимательно, — сказала я жестко. — Можешь, конечно, мне не верить, но лучше поверь. У тебя рак груди. Еще не поздно, метастазов нет. Если срочно сделать операцию, выживешь. Да, грудь отрежут, это неприятно, но теперь ведь не надо носить в лифчике мешок с гречкой, сделают пластику, даже на ощупь будет не отличить, где настоящая, а где протез.

Марина смотрела на меня с ужасом.

— Ты шутишь? — пробормотала она, и по ее щекам потекли слезы. — Откуда ты знаешь?

— Знаю, — отрезала я. — Звони прямо сейчас в диагностический центр, я слышала, там неплохой маммолог. Даже если сегодня и не примут, то маммографию можно сделать в любое время. А там уже видно будет.

Марина схватилась за телефонную трубку, договорилась о приеме и вызвала такси. Когда она вышла, коллеги уставились на меня, как кобры на кролика. Как ни старалась я говорить тихо, комната была слишком маленькой. Наше начальство решило сэкономить на рабочих местах, и мы, десяток менеджеров, сидели в одном помещении, за столами, отделенными друг от друга символическими перегородками.

— Глупые шутки, Лена, — отчеканила Алла. — Как так можно? Ты что, врач? Или, может, экстрасенс?

— Человек, понимаешь, рентген, — тявкнула ее вечная подпевала Софочка.

— Ты, Ленка, совсем рехнулась, — прищурившись, вступил Шурик. Когда-то он неудачно пытался за мной ухаживать и с тех пор, похоже, затаил злобу. — Была б ты мужиком, могла бы и схлопотать за такие дела.

— Поживем — увидим, — пожала плечами я и вставила в уши наушники плеера.

В конце рабочего дня в комнату зашла наша непосредственная начальница Тамара.

— Девочки и мальчики, — вздохнув тяжело, сказала она. — Сейчас мне звонила Марина. На работу она не выйдет еще очень долго. Если вообще выйдет. Еще, конечно, точно ничего неизвестно, но на днях ее кладут в Песочный, в онкологию. На обследование и, возможно, на операцию. Алла, ты будешь временно исполнять ее обязанности, если не возражаешь.

Когда Тамара вышла, все снова уставились на меня.

— Как ты узнала? — подошла к моему столу Алла.

— Да подожди ты, — влез Шурик. — Сказано ведь, ничего еще неизвестно, на обследование кладут.

— Заткнись, — оборвала его Алла. Она вообще была дамой суровой и резкой. — Лен, объясни, пожалуйста. Маринке стало плохо, ты ей сказала, что у нее рак груди, и заставила пойти к маммологу. И тот ее направил на обследование в онкологию. Как ты узнала?

— Ну, иногда я что-то вижу, — промямлила я. После лечения Марины я чувствовала себя просто выпотрошенной. Почему-то хотелось плакать. — В общем, я не могу объяснить, как это получается.

— Нет, ты скажи, — не отставала Алла, — ты видишь, что у человека внутри?

— Ну… примерно.

— А ты можешь меня… посмотреть?

Мне очень не хотелось, но я все же начала рассматривать ее. Обнаружила песок в почках и неопасную, но очень неприятную женскую болячку. Убрать все это труда не составило, Алла была дамой могучей и нетипично здоровой, ярко-оранжевые волны так и заливали ее внутренности. Результаты я шепнула ей на ухо. Чуть порозовев щеками, Алла прислушалась к себе и восхищенно ахнула:

— Слушай, вроде, и правда прошло. Слушай, а почему ты Маринку лечить не стала, а к врачу отправила?

— Слишком большая опухоль. Я только метастазы смогла убрать.

— С ума сойти, Ленка! — восхищенно закатила глаза Алла. — Просто не знаю, что и сказать.

Тетки наши тут же выстроились в очередь, но я застонала:

— Девчонки, я больше не могу. Вы не представляете, насколько это тяжело. Давайте завтра, послезавтра. Всех потихоньку посмотрю.

Домой я уехала на такси. Нет, физических сил у меня было хоть отбавляй. Я знала, что горы могу свернуть. Или, как минимум, вагон разгрузить. Но вот желание шевелиться полностью отсутствовало. Хотелось свернуться клубочком и забиться в самый дальний темный угол. И все же, все же… Было в этом что-то чертовски приятное. Из скромного менеджера Лены, типичной представительницы офисного планктона, я внезапно превратилась в суперзвезду, пусть даже местного масштаба. Внезапно выяснилось, что я тщеславна.

На следующий день Алла пришла в офис сияющая, с грешным взглядом женщины, проведшей сумасшедшую ночь. Подлетев ко мне, она обняла меня за шею и зашептала на ухо:

— Ленка, ты чудо! Ты не представляешь, как я с этой дрянью намучилась. Никакие лекарства не помогали. Вовчик тоже извелся, я уж боялась, что он себе бабу заведет. В общем, тебе от него привет и жаркая благодарность. И вот еще, — она метнулась к своему столу и вытащила из сумки-баула здоровенный торт. — Прикинь, в лабаз круглосуточный за ним ночью гонял.

— Ты себя нормально чувствуешь? — насторожилась я: что-то мне в ней не понравилось. В отличие от Маринки, громогласную, резкую, даже грубоватую Алку я любила, хотя близкой дружбы у нас с ней как-то не сложилось.

— Прекрасно! Только желудок немного ноет. Ну так мы проспали, позавтракать не успели.

Я посмотрела на нее пристальнее. Все действительно было прекрасно, только вот желудок на общем ослепительно-оранжевом фоне выглядел бледновато. А ведь вчера еще был такой же яркий, как и все остальное. Может, правда, от голода?

— Поешь обязательно. Давай прямо сейчас чаю с тортом. Я его все равно одна не съем, лучше прямо здесь распатроним на всех.

Народ радостно потянулся за неожиданным угощением.

— Лен, а ты обещала нас всех полечить, — напомнил кто-то.

— Давайте так сделаем, — сказала я, подумав. — Больше двух человек в день все равно не смогу посмотреть и вылечить, если надо. Так что организуйте как-нибудь очередь, список составьте. Не знаю, жребий бросьте, что ли.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});