Прекрасная тьма - Ками Гарсия

— Это же идеальная девушка! — воскликнул мой друг.

— Привет, Лив. Познакомься, это Линк.

Я ткнул его в бок локтем, надеясь, что он будет держать себя в руках, и продолжил:

— Лив проходит летнюю практику у Мэриан. Мы вместе работаем в библиотеке.

Лив протянула руку стоящему с разинутым ртом Линку.

— Ничего себе!

Линк никогда не чувствует себя неудобно — это прерогатива его друзей, то есть — моя.

— Она — студентка, приехала к нам из Англии по обмену.

— Ничего себе!!!

— Я тебя предупреждал, — повернулся я к Лив, смущенно пожимая плечами.

— Итан не говорил, что работает с горячей штучкой с божественной фигурой, — широко улыбнувшись, сообщил Линк.

Лив посмотрела на меня, изображая крайнюю степень удивления.

— Как это не говорил? Вот незадача! — рассмеялась она и взяла нас обоих под руки. — Ну что ж, мальчики… Объясните-ка мне: вы что, и правда едите эту странную вату? А как ее делают?

— Не имею права раскрывать вам государственные тайны, мэм.

— А я имею, — вмешался Линк, сжимая руку Лив в своей.

— Расскажи мне все!

— Про «тоннель любви» или «будку для поцелуев»? — Улыбка Линка стала еще шире.

— М-м-м, — склонила голову набок Лив. — Непростой выбор. Пожалуй… начнем с чертова колеса!

И тут я увидел знакомую копну черных волос и почувствовал запах лимона и розмарина.

На этом все знакомое мне и закончилось: в нескольких метрах от меня, рядом с билетной кассой, стояла Лена, одетая в стиле Ридли. Черный топ, открывающий живот, черная юбка на десять сантиметров короче допустимого. Одна прядь волос выкрашена в синий и падает на лицо. Но это еще полбеды: Лена, которая никогда не пользовалась ничем, кроме солнцезащитного крема, была ярко накрашена. Некоторым парням нравятся наштукатуренные девушки, но это не мой вариант. Особенно меня взбесило то, что Лена жирно накрасила глаза черной подводкой. На фоне обрезанных джинсов, пыли, соломы, потных тел и клеенок в красно-белую клетку она смотрелась неуместно. Единственное, что показалось мне знакомым — старые ботинки. Да еще ожерелье с амулетами, позвякивавшее на ветру — последняя соломинка, за которую можно ухватиться, чтобы добраться до настоящей Лены. Одеваться так — это на нее непохоже. По крайней мере на ту Лену, которую я знал.

Около нее ошивались три подозрительных типа. Я едва сдержался, чтобы сразу не набить им морду. Я выпустил руку Лив.

— Ребята, идите, я вас догоню.

— Без проблем, чувак, — не поверил своему счастью Линк.

— Хочешь, подождем тебя? — предложила Лив.

— Не волнуйся, я вас догоню.

Я совершенно не ожидал встретить здесь Лену и не знал, что ей сказать, чтобы это не прозвучало как нытье. Линк и так уже считал меня законченным неудачником.

А что тут скажешь? Особенно после того, как твоя девушка сбежала от тебя с другим парнем.

— Итан! А я как раз тебя ищу!

Лена подошла ко мне и заговорила, совсем как раньше, совсем как та Лена, с которой я познакомился год назад — Лена, в которую я был отчаянно влюблен и которая отвечала мне взаимностью. Ну и что, что она выглядит как Ридли. Она встала на цыпочки, убрала челку с моего лба и медленно провела пальцами по моему лицу.

— Интересно! А в последний раз мне показалось, что ты пытаешься убежать от меня. — Я старался говорить спокойно, но в голосе все равно слышалась плохо скрытая ярость.

— Я не убегала от тебя, — оправдывалась она.

— Нет, ты просто кидалась в меня деревьями, а потом запрыгнула на мотоцикл к какому-то парню!

— Я не кидалась в тебя деревьями.

— Да что ты? — скептически приподняв бровь, спросил я.

— Ну разве что ветками, — с неохотой признала она.

Но я почувствовал, что мне удалось до нее достучаться. Она крутила в руках скрепку в виде звездочки, которую я когда-то подарил ей, мне показалось, что она вот-вот отскочит от ожерелья.

— Прости, Итан. Я не знаю, что со мной происходит, — мягко и искренне сказала она. — Иногда мне кажется, что я попала в ловушку, и я никак не могу с этим смириться. Там, на озере, я бежала не от тебя, а от себя самой.

— Уверена?

По щеке медленно ползла слезинка. Лена вытерла ее и в отчаянии сжала кулаки. А потом разжала одну ладошку и положила ее мне на грудь, прямо на сердце.

«Не от тебя. Я люблю тебя».

— Я люблю тебя, — повторила она вслух.

Ее слова повисли в воздухе, как будто публично подтверждая то, что она передала мне с помощью кельтинга. Сердце сжалось, мне стало тяжело дышать. Я отчаянно пытался сообразить, что бы такого язвительного ответить ей, но мог думать лишь о том, какая она красивая и как сильно я ее люблю.

Однако на этот раз она так просто не отделается.

— Что происходит, Эль? Если ты меня любишь, то что ты делаешь с Джоном Бридом? — собравшись с духом, спросил я.

Она не ответила и отвела взгляд.

«Отвечай».

— Это не то, что ты думаешь, Итан. Джон — друг Ридли. Между нами ничего нет.

— И давно между вами ничего нет? С тех пор, как ты сфотографировала его на кладбище?

— Я фотографировала не его, а мотоцикл. Я встречалась там с Ридли, а он случайно оказался поблизости.

На мой прямой вопрос она так и не ответила.

— А с каких это пор ты стала проводить время с Ридли? Ты что, забыла, как она разлучила нас, привела к тебе Сэрафину и пыталась уговорить тебя перейти на сторону Тьмы? Забыла, что Ридли чуть не убила моего отца?

Лена убрала руку с моей груди, и я почувствовал, что она снова отдаляется от меня, уходит в те места, куда мне не добраться.

— Ридли говорила, что ты не поймешь! Ты — смертный. Ты ничего не знаешь обо мне, о том, кто я такая на самом деле. Поэтому я тебе ничего и не говорила.

Внезапно подул ветер, и на небе начали собираться тучи, не предвещавшие мне ничего хорошего.

— Откуда ты знаешь, пойму я или нет?! Ты же мне ничего не рассказываешь! Если бы ты дала мне шанс, а не встречалась бы за моей спиной со всякими…

— А что ты хочешь, чтобы я тебе рассказала? Что я понятия не имею, что со мной происходит? Что что-то меняется, а я ничего не понимаю? Что я чувствую себя изгоем и Ридли — единственная, кто может помочь мне разобраться во всем этом?

Лена оказалась права. Я не понимал ее.

— Ты сама-то слышишь, что говоришь? Думаешь, Ридли пытается тебе помочь? Думаешь, ей можно доверять? Эль, она же темная чародейка! Да ты посмотри на себя! Думаешь, это настоящая ты? Может, это она внушает тебе все, что ты чувствуешь!

Я ожидал, что небеса разверзнутся и хлынет ливень, но тучи рассеялись. Лена подошла ближе и снова положила руки мне на грудь и умоляюще посмотрела на меня:

— Итан, она изменилась! Она больше не хочет быть темной. Когда ее объявили, вся ее жизнь полетела к чертям. Она потеряла всех, кого любила, включая саму себя. Ридли говорит, что когда становишься темной, твои чувства к другим людям меняются. Ты продолжаешь относиться к ним как раньше, но все чувства словно отдаляются от тебя. Как будто они принадлежат не тебе, а кому-то другому.

— Но ты говорила, что она не может управлять своим состоянием!

— Я ошибалась! Вспомни дядю Мэкона! Он знал, как это делать, и Ридли тоже пытается научиться.

— Ридли ни капли не похожа на Мэкона!

Небо внезапно осветилось зарницей.

— Ты ничего о ней не знаешь!

— Конечно, куда мне! Я же просто смертный идиот! Я ничегошеньки не знаю ни о вашем тайном мире чародеев, ни о твоей мерзкой кузине, ни о парне на «Харлее»!

— Мы с Ридли были как сестры, — отрезала Лена, — и я не собираюсь бросать ее сейчас. Говорю тебе, сейчас она нужна мне! А я нужна ей!

Я ничего на это не ответил. Лена была в ярости, странно, что чертово колесо еще не оторвалось от оси и не укатилось куда подальше. Краем глаза я видел мигающие с головокружительной скоростью огни чертова колеса. У меня самого закружилась голова, когда я посмотрел в бездонные глаза Лены. Любовь бывает и такой: иногда перемирие наступает тогда, когда ты меньше всего хочешь этого.

Иногда не ты объявляешь перемирие, а оно объявляет тебя.

Лена обняла меня за шею и прижалась ко мне всем телом. Мы целовались с таким отчаянием, как в последний раз, будто больше мы никогда не сможем прикоснуться друг к другу. Она нежно прикусила мою нижнюю губу — на этот раз обошлось без крови. Существовало только внезапно охватившее нас желание. Я прижал ее к грубой деревянной стене за билетной кассой. Она тяжело дышала, еще громче, чем я. Я гладил ее локоны, скользя языком у нее во рту.

Грудь сдавило, началась одышка, воздух отказывался проникать в легкие. Огонь. Лена тоже почувствовала это, оттолкнула меня, я согнулся пополам, пытаясь отдышаться.

— Ты в порядке?

— Да, в порядке. Для простого смертного, — ответил я, сделал глубокий вдох и выпрямился.

Она улыбнулась мне своей настоящей улыбкой и взяла за руку. Я заметил, что на ее ладони нарисованы странные узоры. Черные завитки и спирали обвивались вокруг ее запястья и доходили почти до локтя. Рисунок напоминал татуировки хной у гадалки в шатре на другом конце ярмарки, где стоял удушающий запах благовоний.