Ладонь, расписанная хной - Аниша Бхатиа

придорожной забегаловке, где жиром и специями забивают душок. И вы понимаете это, но все равно едите, просто потому что не можете иначе!

Почему я не наелась какой-нибудь гадости вместо того, чтобы идти к этому ослу домой? Да те же самосы с паниром, которые были приготовлены в честь визита семейства Шарма, могли бы задержать меня дома и помочь справиться со всеми этими чувствами! Или пара огромных обжаренных на гриле сэндвичей с двойным сыром из киоска на первом этаже. Еще добавить ко всему этому капучино без кофеина из кафешки напротив! Вообще-то, нет, там я могла наткнуться на Шейлу Бу, она пытается женить управляющего этой кафешки, поэтому ошивается там все время, убеждая посетителей, что огромные кофейные кружки на самом деле лота. Ну, чаши, которые в давние времена использовали для омовения и ставили в туалетах.

Так, спокойно, дышим ровно. Надо думать о Пиху, об Аише, об «Эресе», нашем любимом месте встречи, где вместо кресел стоят белые кушетки. Мы встречаемся там с того самого времени, как посмотрели в кинотеатре «Суперперцев» и потратили пять тысяч рупий на игрушечные ламинированные документы, которые, как оказалось, были рекламой только что открывшегося торгового центра. Да они нам были и ни к чему, потому что в пабах никто и так не проверяет документов.

Пиху, конечно, вытрясет сегодня из меня душу, потому что в ту же ночь я ей позвонила и преподнесла, будто сказочно сладкий десерт, новости о своих постельных подвигах. Рассказала даже самые унизительные подробности. Например, то, что Аман не отвез меня домой, а нанял в одиннадцать вечера дурацкого и выглядевшего крайне зловеще рикшу. У меня просто не было сил на неизбежный допрос с пристрастием. В последнее время я очень уставала.

Аише я тоже все рассказала, но она восприняла мои откровения спокойно. Она и не могла отреагировать как-то иначе. Ей бы, как заправскому монаху, вести аккаунт в «Инстаграме» и постоянно обновлять его цитатами в духе философии нью-эйдж и изображениями Будды на фоне пейзажей. А Пиху больше похожа на уроженку лесов с сверхспособностями Мстителя. Что-то вроде сердитого Грута, только с ямочками, пышным бюстом и обилием бисерных браслетов. Аиша и Пиху — Инь и Ян моей жизни, полной неразберихи и глупостей.

О Нью-Йорке я никому из них не говорила. Аишу бы это известие оставило безразличной, а Пиху сначала взбудоражило, а потом разочаровало. Она ждала бы от меня протеста, а я подвела бы ее. Мне не хотелось множить число разочарованных мною людей.

Мой телефон издает громкий писк. Пришло сообщение от Мстителя:

«До встречи в 7, подруга!!!»

Мне очень тяжело удержаться на месте и не помчаться сию же секунду на кушетку в «Эрес». События начинают постепенно стираться из памяти: травка и секс с самовлюбленным парнем, замужество и чаши для омовения от Шейлы Бу, Нью-Йорк, куда я не поеду.

Теперь мне приходится встречаться со все новыми молодыми людьми, и я уверена, что это следствие разговора о моей стажировке.

За последний месяц меня представили уже троим доходягам: катастрофе в белых кроссовках, персонажу, живущему с пятнадцатью членами семьи в однокомнатной квартире, а еще одному весельчаку, наверняка гею — ни один гетеросексуал не способен так восторгаться свадебным платьем Приянки Чопры.

Когда мы остались наедине в моей комнате, вычищенной Суджатой до стерильности, он тут же сообщил мне, что это платье — кастомизированная модель от Ральфа Лорена. А потом мы провели двадцать приятных минут за обсуждением бриллиантовых серег за пять миллионов, в которых актриса появилась на вручении «Оскара». Он на одном дыхании назвал десять имен дизайнеров одежды, услугами которых она пользовалась. Я до сих пор иногда болтаю с ним в «Ватсапе», и он присылает мне уморительные шутки о гетеросексуалах. Мама, конечно же, утверждает, что среди пенджабцев «таких» мужчин нет, словно речь идет о каком-то региональном недомогании, которое встречается только на западном континенте, скорее всего, где-то в Америке. В тот вечер Нью-Йорк потерял несколько очков в репутации.

В глубине души я жалею, что Аиша сегодня тоже будет в «Эресе». Я ее очень люблю, и она мне почти как родная сестра, но если я сейчас увижу хотя бы еще одного человека, у которого «всё в порядке», то могу разораться, как баньши, и закончить в клинике для умалишенных.

Хорошо, я понимаю, что не права. У меня любящая семья, хорошие друзья и прекрасная работа. Некоторые люди готовы убить за то, что есть у меня. Вот только почему у меня совсем нет сил и тяжело на сердце? Почему мистер Арнав кажется таким разочарованным всякий раз, когда смотрит на меня? Почему я чувствую разочарование каждый раз, когда смотрю на себя в зеркало? Неужели потому, что я отклонила предложение о стажировке?

В тот день, когда я дала ответ, он долго смотрел на меня. И наконец спросил:

«Почему?»

«Ну, просто… это идет вразрез с нынешними интересами моей семьи».

«А с вашими интересами?»

«Простите, что? — Что он сейчас сказал?! — Ну… Вообще-то, тоже…»

Мне было жарко, маетно и стыдно.

Босс помолчал с минуту, он иногда так делает, будто забыл о тебе на целых шестьдесят секунд, а потом, когда я уже собиралась ретироваться, выдал:

«Я считаю, что вы способны сделать очень хорошую карьеру. Что могли бы когда-нибудь возглавить целое стратегическое направление».

А потом мистер Арнав добавил, что решение принимать в любом случае мне и что американский филиал компании недосчитается ценного сотрудника.

На этом разговор был закончен. И не только разговор. С того дня прошло четыре недели, и в офисе никто ни разу не заговорил о Нью Йорке, ни по работе, ни просто так. Лишь в моей голове в самые неожиданные моменты возникают очень странные мысли.

Например, мне то и дело мерещится, что сотрудники за спиной называют меня бехенджи. Само по себе слово означает «сестра», но для современных индийских женщин оно стало настоящим оскорблением. Это прозвище для женщин традиционных взглядов, тех, чья главная цель в жизни — семья и дети. Они с юности одеваются и разговаривают как старушки и с радостью бросают работу сразу, как выходят замуж. Их не интересует карьера как таковая, и на работу они ходят лишь для того, чтобы чем-то занять себя до свадьбы.

Вряд ли мои коллеги в курсе, что я отказалась от своего шанса, но если бы они узнали, то непременно решили бы, что причина такого решения в традиционном воспитании. И я поняла бы их.