Час Черной звезды - Малинин Евгений Николаевич

– … не встречал настолько тупых извергов!.. Вы посмотрите на своего бывшего товарища и подумайте, что вас ожидает! Ведь ты, старик, не выдержишь и пяти ударов моей плети, что касается твоих извергинь, твое воображение должно подсказать тебе, что мы с ними сделаем, если ты не ответишь на наши вопросы! Итак, повторяю их: откуда у вас вот это?.. – многоликий поднял над головой левую руку, и Вотша увидел зажатый в ней меч – его меч! – И куда подевался еще один ваш приятель, тот, которого называют Бамбарей?

Многоликий сделал короткую паузу, а затем взревел:

– Говори, старик!!!

Дядюшка Прок тяжело поднял голову, и Вотша увидел, что лицо у старого актера разбито. Пожевав распухшими, окровавленными губами, старик натужно проговорил:

– Господин, мы не знаем, откуда взялся этот меч… А Бамбарей ушел утром в город, собирать зрителей на завтрашнее представление… И не вернулся. Мы не знаем, куда он подевался…

Ирбис остановился напротив говорившего актера и, снова оскалив желтоватые клыки, начал бить себя по бокам длинным хвостом. Затем, повернув голову к сидящему на столе многоликому, он нечленораздельно прорычал:

– Отдай его мне!

– Подожди, – недовольно отозвался многоликий и вновь обратился к дядюшке Проку: – Ты снова не понял, старик… Но я попробую объяснить тебе еще раз.

Он коротко взмахнул правой рукой, раздался короткий, резкий хлопок, и поперек обнаженной груди старого актера вздулся кровавый рубец!

Многоликий подождал несколько секунд, а потом прежним, спокойным тоном поинтересовался:

– Ну а теперь ты понял? Так откуда у вас такой меч и где ваш Бамбарей?..

И тут взвизгнула тетушка Мармела:

– Господин, за что вы его бьете?! Если бы мы знали то, что вы спрашиваете, разве мы смогли бы скрыть это от вас?! Мы все рассказали бы!!! Но мы действительно не знаем, где сейчас находится Бамбарей и откуда под нашей повозкой взялся этот проклятый меч!!!

Многоликий медленно повернул голову в сторону сидящих на полу женщин и медленно произнес:

– Разве я с тобой разговариваю, извергиня?.. Или ты разучилась с почтением относиться к многогранным?! Закрой свой рот и молчи, иначе я накажу тебя!

Он снова повернулся к Проку, долго смотрел на него, а затем с сожалением произнес:

– Ты действительно очень глуп, старик… Ну что ж, если у тебя не хватает ума оценить свое положение, то, может быть, у тебя хватит чувства, чтобы оценить положение своих извергинь?.. – Он встал со стола и, подойдя ближе к дядюшке Проку, склонился нал ним. – Ты никогда не видел, старик, как снежный барс разделывается со своей жертвой?

Старый актер снова вскинул голову, взглянул в лицо многоликому, и ужас застыл в его глазах.

– Вижу, что не видел, но… догадываешься. Значит, воображение у тебя есть… Так и должно быть, ведь ты – актер! Но я помогу твоему воображению. Как правило, ирбис рвет своей жертве горло и мгновенно убивает ее. Но так бывает только тогда, когда он голоден… А мой друг сейчас вполне сыт, так что он захочет поиграть с ней. Он порвет ей живот и станет лизать теплые, трепещущие внутренности… – Многоликий выпрямился и, продолжая говорить, неторопливо двинулся вдоль стены, рассматривая прижавшихся друг к другу извергинь. – А жертва еще жива, она чувствует на своих кишках горячий язык, чувствует прикосновение клыков, ее щекочут усы… И она ждет!.. Ждет конца, но конца нет… долго нет!.. Затем ирбис начнет жевать кишки жертвы, наслаждаясь ее конвульсиями, все глубже погружаясь в ее утробу, и наконец вырвет ей печень!

Многоликий отошел от актрис и, вернувшись к столику, снова обратился к дядюшке Проку:

– А знаешь, старик, кто станет первой жертвой снежного барса? – Он медленно поднял правую руку и положил ее на голенькое тельце девочки. – Ты готов отдать ее ирбису?!

Старый актер уронил голову на грудь, и из его груди вырвался хриплый стон.

И в этот момент с Вотши словно спало некое оцепенение, с которым он наблюдал за происходящим в комнате и слушал многоликого. Юноша вскинул руку и ударил кулаком в стекло.

Многоликий мгновенно обернулся на звон разбитого окна, вскидывая руку с плетью, но выкрик Вотшы опередил его удар:

– Не надо мучить ни в чем не повинных людей, господин!!! Я здесь!!! И меч этот мой, я его под повозку спрятал!!!

Многоликий опустил руку, его круглое, с коротким курносым носом лицо расплылось в довольной улыбке.

– И прекрасно, что ты здесь, Бамбарей… – Голос многоликого оставался все таким же спокойным. – Настолько прекрасно, что, хотя это и не в моих правилах, я оставлю этих извергов в живых. А вот ты пойдешь со мной!

– И со мной!.. – прорычал ирбис, и в этом рыке совсем не было того спокойствия, которое присутствовало в голосе многоликого.

– И с моим другом… – подтвердил многоликий.

«А где же волк?! – мелькнуло в этот момент в голове Вотши. – Ведь их должно быть трое, и один из них восточный волк!»

Но вслух он этого вопроса не задал. Вместо этого он поклонился и проговорил:

– Я готов, господин.

Снежный барс выпрыгнул через окно, а спустя минуту и второй многоликий вышел во двор.

– Пошли! – коротко приказал он, однако Вотша, прежде чем выполнить этот приказ, крикнул в окно:

– Прощайте!..

Но ответом ему было молчание.

Вотша шел по ночному городу, справа от него спокойно шагал человек, слева бесшумно крался ирбис. Человек шел молча, можно было подумать, что он задумался о чем-то важном и пленник совершенно не интересует его. Ирбис что-то ворчал, временами ощеривая клыки и кося на Вотшу желтым глазом, но тот не прислушивался к этому ворчанию, его не пугали косые взгляды. Голова юноши была занята совсем другим – он вспоминал лежавшую на столе Элио, тетушку Мармелу и Верозу, дядюшку Прока и Эриха, он думал, смогут ли они когда-нибудь простить ему его невольную вину. Ведь это он был виноват в том, что им пришлось испытать, пережить… Только спустя несколько минут он понял, что крадущийся слева снежный барс ворчит не просто так, что он говорит для него, для изверга:

– …очень долго, почти год. Мы искали тебя по всему Миру, и никто не желал нам помочь! И вот теперь мы тебя нашли, теперь ты наш! Теперь ты ответишь за все!!! Не надейся, мы не отдадим тебя Всеславу, мы не позволим тебе скрыться в подземельях крайского замка, жить там в свое удовольствие! Ты пойдешь в наши горы, ты узнаешь, как мы учим наших извергов повиновению… почтению… смирению! Княжич Юсут сам займется твоим воспитанием!.. И не думай, что тебе дадут быстро умереть, нет, ты проживешь долго, вот только жизнью это назвать будет трудно!..

Вотша хорошо представлял себе, какое воспитание пройдет он в горах у южных ирбисов, и холодок ужаса пробежал по его груди. Но в следующее мгновение он вдруг понял, что не верит ворчанию ирбиса – среди тех, кто его разыскивал, был восточный волк, значит, за этими поисками стоит князь Всеслав, а Всеслав не отдаст свою добычу!

И словно отвечая на мысли Вотши, многоликий, шагавший справа, вдруг негромко бросил:

– Замолчи, Ават!

Ирбис бросил еще один косой взгляд, но теперь уже на своего товарища, и неожиданно отчетливо спросил:

– Почему я должен молчать?!

– Потому что я не хочу держать ответ перед князьями, если изверг помрет от страха! – И чуть помолчав, многоликий из стаи восточных рысей добавил: – Тебе, кстати, тоже от ответа не уйти, так что если ты не замолчишь, запросто сам можешь стать извергом!

Ирбис шумно фыркнул, но ворчание прекратил. Остаток пути они проделали в полном молчании.

Вотшу привели к трехэтажному деревянному зданию, но в само здание вошли не через центральный вход – высокие двустворчатые двери с красивыми блестящими ручками, а через боковой! Многоликий коротко, но требовательно постучал, выкрашенная темной краской дверь распахнулась и пропустила их на небольшую, лишенную перил лестничную площадку, охраняемую городским стражником. Увидев Вотшу в сопровождении многоликих, стражник довольно воскликнул: – Поймали!.. – но получил в ответ такой взгляд ирбиса, что тут же замолчал и вытянулся в струнку.