Фронтера - Льюис Шайнер

быть? — удивился он.

— Гм, — протянула Лена. — У меня есть идея.

— Вперед, — сказала Молли, — мы слушаем.

— Кейн вчера вечером говорил про Северную Африку. Он сказал, там ничего не произошло, и все просто взяли да разошлись по домам. Я сомневаюсь, что это так.

— О чем ты? — спросила Молли.

Лена перевела взгляд на Такахаси. Тот глядел на нее с холодным равнодушием.

— До меня слухи доходили. Говорят, что еще до того, как «Биотех-Африку» спалили, люди Моргана выкачали оттуда то, за чем явились. Импланты, биософт. Ходят слухи, что «Палсистемс» разрабатывает собственные органические модули.

— Органические модули? — повторила Молли. — Хочешь сказать, эта штука на что-то запрограммирована?

— Я же говорю, это слухи. Но давай прикинем. Кейн правша, у него в левом полушарии зеркальное отражение зоны Вернике, основного речевого центра. Две доли соединяются вот тут, через передние спайки. Программист мог использовать незадействованную часть мозга и подключиться напрямую к речевому центру.

— И дальше что? — спросил Риз.

— Ну… стимуляция этой области правого полушария должна вызывать галлюцинации. Слуховые. Люди начинают слышать голоса мертвых родителей и всякое такое.

— Морган, — произнес Риз.

— Ты… — Лена осеклась, потом заговорила опять. — Так-так, погодите. Ты думаешь, это Морган с ним сделал такое? Со своим собственным племянником?

— Однажды мы с ним съездили в Хьюстон. Привезли какой-то цилиндр с криогенными материалами. Сразу после этого он два дня не показывался на людях. Наверное, тогда-то ему эту штуковину и вставили. Боже… Он чуть не убил человека, когда ее попытались украсть по дороге. Боже. Вы мне не верите?

— Это состояние можно купировать, — сказала Лена. — Стелазином, торазином, любыми антипсихотиками. С клинической точки зрения оно аналогично шизофрении.

— Я вот что хотела бы знать, — проговорила Молли. — Что оно с ним делает? Что говорит ему? К чему пытается склонить?

Она бросила взгляд налево: Такахаси стоял, прислонясь к стене, и созерцал картинки на дисплее прищуренными глазами.

Он знает, подумала Молли. Такахаси заявил, что он вице-президент корпорации, и Молли подозревала, что его истинная роль даже весомей. Японский филиал «Палсистемс» всегда имел большое значение для компании, и в ходе коллапса правительства США лишь обширные вливания новоиен помогли «Палсистемс» продержаться. Что, если Такахаси — цепной пес японцев? Насколько он важен для них?

Риз, вероятно, размышлял о том же.

— Такахаси? Давай колись, это уже ни для кого не имеет значения. Что Морган с ним сделал?

— Почему ты меня об этом спрашиваешь? — проговорил Такахаси.

— Он бы не рискнул посылать Кейна сюда с экспериментальным чипом в башке, не дав никому знать об этом. Я не в курсе. Лена не в курсе. Остаешься ты.

Такахаси вздохнул.

— Ну что ж. Лена почти обо всем догадалась верно. Однако поймите, что это было необходимо. Председатель совета директоров Морган прибег к новым технологиям, чтобы спасти жизнь Кейна. В Луксоре ему разнесло череп, не просто трещина образовалась, а широкий пролом. Без операции он бы либо умер, либо влачил дальнейшее растительное существование.

— Что это… такое? — спросила Молли. — Этот желтый прямоугольник?

— Это модуль обработки данных, — сказал Такахаси. — Его прошивку можно обновлять при необходимости. Первая версия была грубой, едва позволяла мозгу функционировать. Когда технологию усовершенствовали, ее заменили, все равно что карту вытащить и вставить новую. Именно это Кейн привез из Хьюстона. Обновление.

— Чушь какая-то, — проговорила Лена. — Зачем туда что-то прошивать? Эта зона не имеет отношения ни к моторике, ни к языковым способностям, ни к памяти, ни к чему…

— Ты задаешь вопросы не тому человеку, — ответил Такахаси. — Если ты желаешь удовлетворить свое любопытство на этот счет, тебе стоит поговорить с Морганом.

— Кстати, — сказал Риз, — а что ты ему докладываешь?

— Я сообщил ему про колонию. Он приказал отдыхать и присматриваться к ситуации.

— И всё? — спросила Лена. — Он что, даже не удивился?

— У меня не сложилось такого впечатления.

— Присматриваться к ситуации? — повторил Риз. — Не слишком это похоже на Моргана.

— Ну что вы от меня хотите? — Такахаси кровь бросилась в щеки. — Вы обвиняете меня во лжи?

— Почему бы и нет? — сказала Лена. — Ты все это время утаивал от нас состояние Кейна. Это не внушает серьезного доверия.

— Если бы вы узнали, что у Кейна в голове чип, полет прошел бы в еще более напряженной обстановке. Разве нам нужны были бы дополнительные осложнения?

Лена развернулась и покинула палату. Молли снова занялась сканером. Она отключила кровяной анализатор, потом саму установку, дождалась, пока трубки катетеров просветлеют, и вытащила их из ноги Кейна. Там, где трубка входила в артерию, пролилась единственная капелька крови, и Молли протерла это место марлей, чувствуя, как постепенно напрягается портняжная мышца, как тело сопротивляется действию валиума. Всего в нескольких сантиметрах от ее пальцев источал тепло слегка вздыбленный член.

— Такахаси? — позвала она. Такахаси помог перенести Кейна обратно на каталку и вернуть его в койку. Большинство пациентов, разбуженных его воплями, снова провалились в забытье, но двое продолжали бодрствовать, в опасливом смятении глядя на пришельцев с Земли.

— Спите, — велела она им, и глаза больных закрылись. Развернувшись к Лене, Молли бросила: — На случай, если снова проснется, я вам дам немного стелазина.

Риз последовал за нею в кладовую с лекарствами и загородил своим телом дверной проем. Он был в черной одежде и выглядел переростком из банды уличных убийц: источает смутную угрозу, но не совсем в своей тарелке и времени.

— Нам необходимо поговорить, — начал он.

— Знаю.

— Что с Сарой? Она?..

— Жива ли? О да, она жива. — Молли вытащила из шкафчика ампулу стелазина и развернулась к Ризу. — Но, Риз, она странная. Она такая странная, что ты себе не представляешь.

— Я не виноват в этом, — сказал Риз. — Я же вернулся. Ты знаешь, что я бы вернулся. Просто я сильно задержался. Это всё.

— Знаю, — повторила она. — Ты ничего не мог изменить. — У нее к горлу подкатил ком, провоцируя на бессмысленный плач. — Я не хотела сказать, что виню тебя.

— Я хочу ее увидеть.

— Знаю, что хочешь. — Она ожидала этого, но до сих пор не придумала ответа. — Просто… я совсем не уверена, что это хорошая идея. И всё. Такое впечатление, что для нее во Вселенной существует только физика. Она даже не позволяет нам ее Сарой больше звать, ты в курсе? Конечно, не в курсе, откуда тебе было… но… я… они все такие. Все они… разные, это вроде клейма или бейджика. Если у тебя лишний палец или дырка в печенке, то ты вправе взять себе новое имя и вступить в клуб, и тебе позволят жить с ними там, где… —