Скрывая улики - Дэвид Розенфелт

– Давай я тебе помогу, – предложил я, пытаясь создать на столе хотя бы видимость порядка.

Именно в тот момент, когда я рылся в поисках справки, подтверждающей, что Рипли привит от бешенства, меня и посетила гениальная идея.

– Вообще-то тебе нужен помощник, – заметил я, от всей души надеясь, что Сондра не боится собак.

– Ты имеешь в виду напарника? – Он решительно покачал головой. – Ничего не выйдет. Я тут сам себе хозяин.

– Я не сказал, что кто-то должен работать вместе с тобой. Я имел в виду, что кто-то должен работать на тебя. А ты станешь его боссом.

– Я стану боссом? – Эта идея явно его заинтересовала.

– Крутым боссом, – подтвердил я. – Предводителем. Кормчим. Главарем. Вождем краснокожих. Ты будешь приказывать ей, что делать и когда делать, а она будет эти приказы беспрекословно выполнять.

– Ты сказал «она»? – переспросил Уилли. – Ты имеешь в виду конкретного человека?

– Очень может быть. Есть у меня на примете одна кандидатура. Но эта женщина сможет приступить к работе не раньше, чем через два-три месяца.

– А где она раньше работала?

– Думаю, что-то связанное с гостиничным бизнесом. Кроме того, она знает толк в автомобилях.

Лучшего способа заинтересовать Уилли просто не существовало. И я покинул заведение, предвкушая, как Лори станет мною восхищаться, оттого что я так быстро и так успешно решил ее проблему.

Бывают моменты, когда я сам себе поражаюсь.

* * *

Независимо от того, кто убил Линду Падилла, одним из многих печальных последствий этого преступления явилось то, что человек по имени Майкл Спинелли лишился кормильца. Как один из ведущих менеджеров ее компании он, конечно же, собирался последовать за своим боссом вверх по служебной лестнице и попасть в команду губернатора. А ее смерть перечеркнула все его планы.

Винс устроил мне встречу со Спинелли в одном из филиалов компании. Каких-нибудь пару недель назад жизнь здесь наверняка била ключом, но сегодня при моем появлении никто даже не поинтересовался, кто я такой и что мне здесь нужно. Кругом царили упадок и запустение: организация потеряла смысл своего существования. Немногие из оставшихся служащих с унылым видом собирали свои вещи. Когда я спросил одного из них, где можно найти Спинелли, тот молча ткнул пальцем в сторону нужного кабинета и вернулся к прерванному занятию.

Не успел я войти в его кабинет и представиться, как услышал гневную тираду.

– С какой стати я должен разговаривать с вами? – проворчал он. – Я, конечно, понимаю, что каждый человек имеет право на защиту, но лично вас никто не заставлял защищать этого сукина сына. Будь моя воля, я бы указал вам на дверь. Но Винс – он ведь как прыщ на заднице…

– Последнее замечание я полностью с вами разделяю.

– Ну, и чего вы хотите?

– Хочу узнать как можно больше о том, что за человек была Линда Падилла.

– В смысле, что она ела на завтрак? Или за сколько минут пробегала стометровку? В таком случае, вам не повезло. Я вообще ни с кем не собираюсь обсуждать ее жизнь.

– Ну, это уж как пойдет… – сказал я. – Моя единственная цель – узнать, кто убил Линду Падилла, и только поэтому я вынужден расспрашивать о ее жизни. Я бы с удовольствием задал вам четкие вопросы по существу, если бы сам их знал. Но в настоящий момент я не могу определить, что важно, а что неважно, и поэтому вынужден задавать множество вопросов. Конечно, если вам известно, кто ее убил и почему, то уж будьте добры, поделитесь. Это сэкономит нам с вами уйму времени.

– Полиция считает, что ее убил ваш клиент, – сказал он.

– Что ж, такова точка зрения полиции, – согласился я. – Я же придерживаюсь иной точки зрения. Согласно моей версии, он невиновен.

Спинелли обреченно вздохнул:

– Итак, с чего я должен начать?

– Расскажите о ваших отношениях, – сказал я.

– Моя должность – консультант по политическим вопросам. Я помогаю политикам взбираться по карьерной лестнице: подсказываю им, что говорить, как говорить и кому говорить. Но, помимо моей науки, они и сами должны кое-что иметь за душой, обладать неким особенным даром, иначе ничего не получится. У Линды этот дар, несомненно, был.

– А для чего ей вообще понадобилось забираться по этой лестнице? – спросил я.

– Полагаю, что только она сама могла бы назвать настоящую причину или главную из причин. Если бы ваш клиент ее не убил.

Такой ответ меня не устраивал, и потому я не стал торопиться со следующим вопросом.

– Уверен, она сказала бы вам, что борется за справедливость, – продолжил Спинелли. – Что, согласно великой американской мечте, каждый должен воспользоваться своим шансом, как это удалось сделать ей. Всякий раз, когда она произносила эти слова, казалось, что она и сама в них верит.

– Ну, а что двигало ею на самом деле? Жажда власти? Стремление к славе?

– М-м-м… – Этот неопределенный ответ подсказал мне, что так оно и есть. Именно жажда власти и стремление к славе. Слава и власть – всегда одно и то же.

– И как вы оцениваете ее успехи?

– Ее первый ход был блестящим, – сказал он. – И за последние пару лет она успела сделать еще уйму блестящих ходов.

Я продолжал задавать вопросы, а он продолжал отделываться общими рассуждениями, из которых практически невозможно было понять, что же за человек была Линда Падилла. Складывалось впечатление, что он и сам этого не знает. Вероятно, она никогда не подпускала его к себе достаточно близко.

Я попросил его прокомментировать слухи о том, что Линда Падилла была связана с мафией, в частности с Домиником Петроне. Прежде чем ответить, он тщательно обдумал и взвесил каждое слово.

– Я никогда не видел их вместе. И она никогда не упоминала о нем в моем присутствии.

– Но у вас есть основания полагать, что они были знакомы? – спросил я.

– У меня нет никаких оснований ни для чего.

В конце концов, вероятно, для того, чтобы поскорее избавиться от моего общества, он подтвердил кое-какие слухи. Например, о том, что у Линды был бойфренд – некто Алан Корбин, влиятельный бизнесмен. Появляться вместе на публике они стали совсем недавно и при этом старались не афишировать свои отношения, однако Спинелли утверждал, что они были очень близки.

– Только, пожалуйста, не говорите ему, что это я вас на него вывел, – сказал он.

– Почему же? – удивился я.

– Он не из тех людей, с которыми я мечтаю поссориться.

На самом деле, имя Корбина значилось следующим в списке людей, с которыми необходимо встретиться и поговорить, и мне было совсем необязательно упоминать в этом разговоре имя Спинелли.

Дальнейшим пунктом моего маршрута был офис Сэма Уиллиса. Мне позарез нужна была помощь специалиста в компьютерном деле, а Сэм всегда выражал горячую готовность подставить плечо. Я долго не решался обратиться к нему, ведь в свое время его помощнику сотрудничество с нами стоило жизни. Однако другого выхода сейчас у меня не было.

Минут десять я нудно твердил Сэму о необходимости соблюдать осторожность. Я без конца повторял, что при малейшей опасности он должен немедленно прекратить поиски и сообщить мне. Серьезных причин опасаться за его жизнь у меня не было, но я хотел подстраховаться, насколько это возможно. Он клятвенно пообещал мне соблюдать осторожность, но сделал это, как я подозреваю, исключительно для того, чтобы успокоить мою совесть.

Я протянул ему копии полицейских отчетов и другие документы, которые нам удалось раздобыть.

– Об этих женщинах я хочу знать абсолютно все. Главное: существовала ли между жертвами при жизни хоть какая-то связь. Ну, скажем, обедали в одном ресторане, сидели рядом на стадионе – все что угодно. Это очень важно.

– Да, негусто… – пробормотал он, просматривая документы. – А ты уверен, что это ее настоящее имя?

Его заинтересовала Розалия – девушка, о которой ни нам, ни полиции практически ничего не удалось узнать.

– Этого никто не знает. Она была уличной проституткой. Я пытался навести справки у ее соседки по комнате, но мало чего добился. Оставь ее на потом.

– Хорошо, – согласился он. – Имей в виду, что мне потребуется время.

Никто не мог лучше, чем Сэм Уиллис, раздобыть с помощью компьютера нужную информацию. Однажды он так далеко зашел в этом деле, что попал под суд. Сэма обвиняли в том, что он взломал компьютерную базу данных одной крупной корпорации. Мне известно, что он сделал это в отместку за то, что корпорация несправедливо обошлась с одним из его клиентов. На том процессе я выступал его адвокатом, и нам сообща удалось добиться оправдательного приговора. С тех пор Сэм широко прославился как уникальный специалист.

– Имей в виду, если у тебя ничего не получится, мы это переживем.

Говоря эти слова, я прекрасно понимал, что Сэм воспримет их как вызов.