До последнего вздоха (СИ) - Симакова Марина

— Тут ещё человек, девушка, — слышу мужской голос и пытаюсь открыть глаза, но ничего не выходить. Мне так холодно. Все тело дрожит, не смотря на то, что я уже не чувствую боль в ногах.

— Пульс есть, но слабый.

Чувствую руку на своём пульсе, она такая горячая. Хочу открыть глаза, но не могу, я нахожусь в бредовом состоянии, но я все ещё слышу их, и чувствую. Алекс, где же ты, ты мне так нужен.

— Срочно носилки… срочно в больницу, нужна операция.

Меня вытаскивают, а я до сих пор пытаюсь открыть глаза, я их слышу, но больше не чувствую их, мое тело устало и мне хочется спать, но я должна бороться. Алекс боролся бы, мы должны быть вместе.

— Имя? — раздаётся голос.

— Элисон Дэвис, родителям сообщили, потеряла много крови. Зрачки реагируют, пульс слабый.

Кто-то светит мне в глаза, я вижу какие-то тени, пожалуйста не закрывайте мне глаза, мне так страшно и холодно здесь одной. Я совсем одна.

— Срочно в операционную, черепно-мозговая, кровотечение нужно срочно остановить. Почему не привезли раньше?

— Её нашли самую последнюю.

— Эли… — мое сердце пропускает удар, тепло его руки накрывает мою ладонь. Сейчас я чувствую его всем телом, моя каждая клеточка чувствует его, но затем все резко пропадает и вновь этот острый холод. Я устала, очень устала, Алекс, мой милый Алекс, как же сильно я тебя люблю и это без наших если…

— Ты не можешь умереть, ты должна жить, я люблю тебя… — слышу его голос, Алекс плачет. Вспоминаю наш выпускной, как катились слезы по его щекам, я хотела обнять его, но была слишком обиженна, но сейчас я буду бороться до последнего.

— Не отпускай меня… — шепчу я. На этом закончились все мои силы.

И если мне суждено умереть, я попрощалась с ним, я успела услышать его голос и почувствовать его прикосновение. Дышать становиться тяжело, лёгкие отключаются, и я погружаюсь в темноту.

Глава 20

Алекс.

Прошло 20 часов после аварии, Эли до сих пор в операционной, все могло бы обойтись, если бы её во время нашли. Мои руки трясутся, и я готов разнести всю эту гребенную больницу. Мы все в ожидание вестей, но ждать больше нет сил. Ещё утром мы были так счастливы, я целовал её нежные губы, наслаждался ароматом духов и тем, как она голая напевала в душе. Если Элисон не выживет, я умру вместе с ней. Мое сердце точно разобьётся, потому что полюбить кого-то ещё и заполнить своё сердце, я буду не способен.

Я был у себя, когда приехал мой отец, стоило ему взглянуть на меня, как в его глазах показались слезы. Мое сердце забилось с бешеной скоростью. Мы сели в машину и прямиком отправились в больницу, увидев Элисон, я пропал. Из меня как будто высосали всю душу, потому что, она была вся в порезах, голова забинтована. Я прикоснулся к ней и по моему телу прошла дрожь, она была ледяная. Прежде чем её увезли, я успел сказать, что люблю её. Мы потеряли два года нашей жизни, два гребаных года. В ответ на мое признание, Эли попросила не отпускать её, а я и не собираюсь.

А теперь мы ждём вестей. Мистер Дэвис обнимает жену, крепко прижимая к себе. Мой отец ходит из стороны в сторону, Дин просто сидит рядом со мной и молчит. Я молю об одном, чтобы вышел чертов доктор и сказал, что все обошлось. Никогда в жизни я не был сосредоточен, как сейчас. Пытаюсь смотреть в одну точку прямо перед собой, стоит мне отвлечься, и я разрыдаюсь, а мне надо держаться, быть сильным для неё.

— Родственники мисс Дэвис? — спрашивает врач в белом халате. Его лицо не озаряет широкая улыбка, как в фильмах, прежде чем сообщить хорошую новость.

— Да, все родственники, — подтвердил ему мистер Дэвис, я кивнул ему в знак благодарности, мне не пришлось выходить.

— Элисон потеряла много крови, мы стабилизировали состояние, но она не пришла в себя…

— Нет, вы должны её спасти, — мой голос дрожит, и первая слеза скатилась по моей щеке. Все это время я держался и старался быть сильным, но теперь мои руки трясутся, и я хочу найти виновника этой аварии и забить его до смерти. Какой-то пьяный тип на полный скорости снес автобус среди белого дня. Хоть она и говорила, что хочет прогуляться по магазинам с Меган, я-то знаю, Эли хотела купить мне подарок. Надо было стащить с неё джинсы и трахнуть, тогда бы она никогда не села в этот автобус.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Теоретически она жива, но на искусственной вентиляции лёгких. Она не может дышать самостоятельно, она впала в глубокую кому. Три сломанных ребра, ушиб головы. Если бы её нашли раньше, то было бы проще спасти ей жизнь. Теперь остаётся молиться и ждать чуда.

— Что это значит? — спрашивает мой отец. Я же ощущаю, как мой мир начинает рушиться.

— Это значит, что месяц она будет находится на Аппарате жизнеобеспечения, но, если за месяц не будет изменений, по закону мы будем вынуждены отключить её. Мне очень жаль, — врач развернулся и ушёл, слышу всхлип миссис Дэвис, рука Дина оказалась у меня на плече. Я должен увидеть её, она должна знать, что я рядом. Элисон, пожалуйста вернись ко мне.

Прошло ещё три часа и в конечном итоге, мне разрешили зайти к ней. Я не мог представить ничего хуже, чем вижу сейчас. На лице царапины от стёкол, по рукам синяки и кровоподтёки, а из-за рта торчит трубка. Подхожу и сажусь рядом, беру руку Элисон и подношу к своим губам.

— Боже, девочка моя… ты такая холодная, — шепчу я и растираю её холодные пальцы, мне так хочется согреть ее, подарить свое тепло. По моим щекам текут слезы, но мне все равно. Она должна вернуться.

— Вернись ко мне, я умоляю тебя… только вернись. Я не смогу без твоей любви.

Я продолжаю растирать ей пальцы, надеясь, что они станут теплее, но этого не происходит. У меня есть месяц, всего один месяц. Я никогда не сдамся, буду торчать в больнице и разминать ей ноги, чтобы Эли проснулась и мышцы не были закупорены. Все что угодно, только бы все обошлось. Она должна проснуться.

— Эли, я буду бороться за тебя, и, если ты не можешь дышать сама, значит я буду дышать за тебя, за нас двоих. — я наклоняю свои губы и целую мягкую ладонь Элисон, как бы я хотел схватить её в охапку и унести туда, где будем мы только вдвоем.

— Вам пора, прошло 15 минут.

Врач ждёт пока я выйду и у меня нет другого выбора, я выхожу в коридор и вижу всех своих близких, но сил нет. Я прислоняюсь к стене и скатываюсь по ней вниз, закрываю лицо руками и просто начинаю рыдать. Теперь все изменилось, все мои мечты разрушились в один миг. Мы не виделись два года и были счастливы всего две недели — это мало. Мне жизни не хватит, чтобы насладиться ей.

— С днём рождения, Алекс, — шепчу я в никуда, глотая соленные слезы. Они обжигают мои щёки, дыхание сбивается, и я не могу поднять глаз. Мне страшно и так пусто внутри, без неё я пустой, просто сосуд, из которого выпили все без остатка. Эли меня наполняла чувствами и разными эмоциями, дарила мне миллион мурашек одним прикосновением. Она видела меня таким, каким не видел никто, сумела голыми руками прикоснуться к моему сердцу, и тогда я почувствовал впервые, как оно бьется по-настоящему.

— Алекс…нужно ехать поспать, через пару часов вернёмся, — шепчет мне Дин и присаживается рядом.

— Дин, они пытаются мне все сказать, что шансов нет. Вижу это в их глазах.

— Она сильная, она справится. Но тебе нужно поспать.

— Почему я не остановил Эли, я же почти оставил её дома, — продолжаю всхлипывать я.

— Никто не виноват, если только тот пьяный водитель, — раздаётся голос моего отца.

Мистер Дэвис повёз жену в гостиницу, она в не себя от горя, после слов врача, ей пришлось принять успокоительное. Мне предлагали, но я отказался, мысли и так превратились в кашу, а после таблеток я бы вообще отключился.

— Я не могу оставить её одну, Эли, наверное, страшно сейчас.

— Алекс, изводя себя ты ничем не поможешь, — тут я согласен с отцом. Но стоит мне подумать об Эли, я медленно умираю, мои терзания раздирают мне душу на части, а мое сердце замедляет свой ход, ведь без неё я не чувствую того тепла, которое ускоряло его.