Измена. Я больше не буду тряпкой - Александра Багирова

называй меня так!

От этого прозвища веет теплотой, всем тем светлым, что пришло на смену моему кошмару. Лживым счастьем, в которое я закутывалась и верила, что это навсегда.

— Пошли, — мягкий голос, полуулыбка на губах и я послушно иду на его зов.

Спустя столько лет я сама этого хочу. Ужасно истосковалась, даже не представляла насколько. Как вообще прожила все эти годы без него?

Меня накрывает лавиной нежности. На несколько секунд меркнет все, что предатель сотворил, есть только его искрящиеся глаза, теплая аура, нечто родное, что принадлежит только мне.

Очередная иллюзия. Ничего этого нет. И Коля никогда мне не принадлежал.

Мы выходим на задний двор ресторана, проходим вглубь, тут никого нет.

— Зачем ты пришел? — не выдерживаю молчания, он слишком сильно играет на расшатанных нервах.

— Тебя увидеть, — и смотрит на меня, с каким-то нечеловеческим голодом.

Словно он забыл, когда ел, а тут перед ним поставили его любимое блюдо. От этого взгляда меня в жар бросает, во рту пересыхает.

Мне нельзя тут быть с ним. Это опасно. Но как же хочется.

— Для чего, Коля? — голос дрожит.

— Ты счастлива? — он стоит непозволительно близко, ловлю его горячее дыхание, хочется стать еще ближе, ощутить его руки на своей талии, уткнуться носом ему в грудь.

Непозволительные, губительные желания.

— Это тебя уже давно не касается, — отвечаю, а сама исследую его лицо.

Он изменился, повзрослел, ушла юношеская угловатость, черты приобрели резкость, мужской шарм. Он стал еще красивее, еще более соблазнительный. На подбородке шрам, раньше его не было. Интересно где он его получил? Ему идет даже этот шрам. Пальцы колет от желания прикоснуться.

— Манюня, не закрывайся, поговори со мной, — шепчет так тихо, что скорее по губам читаю.

— Нам не о чем говорить, — отвечаю так же тихо.

— Ты счастлива? — повторяет свой вопрос. — Довольна, как сложилась твоя жизнь?

— Да, — вру.

Но он не заслуживает правды. В свое время я была слишком с ним откровенна, а он этим воспользовался.

— Врешь, — берет меня за руку, проводит подушечками пальцев по моей ладони. Ноги подкашиваются.

Эти прикосновения. Наши прикосновения. Наши жесты, которыми мы могли общаться без слов. Тогда я понимала, что он хочет мне сказать, считывала их безошибочно. Сейчас не могу. Лишь растворяюсь в невероятных ощущениях, незабытых таких родных, но уже чужих.

— Как ты можешь быть счастлива, Манюня, если живешь в одной квартире с любовницей мужа? — словесная пощечина. Хлесткая и болезненная.

— Какое тебе дело? Ты давно утратил право вмешиваться в мою жизнь! — пытаюсь вырвать руку, но он не отпускает. Держит крепко и при этом безумно нежно. — Займись своими женщинами!

— Глеб оказался не тем принцем, которым ты его считала? — в словах горечь, такая явная, что она шипит у меня на кончике языка.

— А где этот принц, а, Коль? — нервно смеюсь. — Может быть ты? Жизнь не сказка, и ты первый, показал мне это.

— Что же я тебе показал? — наклоняется ко мне, так близко, что наши губы едва не соприкасаются.

Продолжает держать меня за руку, второй рукой проводит по щеке. Инстинктивно закрываю веки, подаюсь вперед к ласке, снова попадаю под власть воспоминаний. Голод по его прикосновениям слишком сильный.

Пару секунд… запретного наслаждения. Его руки… его невероятные, волшебные руки, они мне сейчас необходимы… Воздух не нужен, только его руки… Еще немного, я приду в себя… Я смогу…

Его пальцы блуждают по моему лицу. Усилием воли пытаюсь не замурлыкать, не тереться о его пальцы, как делала всегда. Я снова там, в прошлом, во власти единственного и любимого… мне так хорошо…

— Ты снова играешь, — говорю, продолжая наслаждаться его лаской.

Он вроде бы ничего такого не делает, просто водит подушечками пальцев по моему лицу, другой рукой нежно гладит мою ладонь, но это настоящее волшебство. Когда-то я думала, что это его любовь касается меня, дарит незабываемые ощущения. Сейчас понимаю — это просто ловкость рук, фокус и ничего больше.

— Я никогда с тобой не играл… Манюня… — и это прозвище, как он его произносит с придыханием, словно в мире ничего нет важнее. Только я…

Как отчаянно хочется верить… еще больнее осознавать, что это снова ложь. Что тогда, что сейчас.

— Предавал, Коль, врал… можно очень долго перечислять список твоих «подвигов», — вздрагиваю, по щеке катится слеза. Коля ловит ее губами.

— Вкус твоих слез, Манюня… — закатывает глаза. — Плачешь и снова лжешь… Это Глеб тебя научил что лучшая защита — это нападение?

Глава 27

— Глеб не позволил мне сойти с ума. А против тебя лучшая защита — это вычеркнуть тебя из жизни. Забыть и никогда не вспоминать, — закусываю губу.

Забыть… я так и не смогла этого сделать, и сейчас глядя на него, слишком хорошо это понимаю. Ничего не умерло, ничего не осталось в прошлом. Мне надо уйти, сбежать, пока я снова не растворилась в нем. Пока еще есть силы противостоять.

— Странная у тебя оценка, я, по-твоему, предатель, а Глеб, который приволок любовницу в ваш дом у тебя герой, — горькая усмешка касается его губ.

— Глеб не убивал моего брата! — выкрикиваю ему в лицо. Хочу увидеть реакцию, хочу посмотреть, как будет оправдываться.

Коля замирает, часто моргает и смотрит на меня, словно я с ума сошла.

— Что? — лишь короткое слово срывается с его губ.

— Я все знаю. Коль. Ты убил Славика, можешь не отпираться, — меня трясет, прошлое ни капли не забыто, я снова там, снова переживаю все заново.

— Я его не убивал, — медленно мотает головой.

— Ты утешал меня, играл в любовь, а сам тщательно заметал следы. Думаешь, я сразу в это поверила? — обнимаю себя руками. Как же холодно. — Нет, Коль, я долго закрывала глаза на правду. Слишком долго не видела, кто скрывается за маской заботливого и любящего мужчины.

— Ты себя слышишь? — у него такой вид, словно его чем-то тяжелым